Дмитрий Титов - Три покойных кормильца

Василий опустился перед сундуком на колени и плавно воткнул лицо в крышку – как в мягкий торт. Вынырнул:

– Кругляши!

Стас тоже присел на колени и тоже опустил лицо сквозь крышку сундука:

– Монеты! Точно!

Николай проделал то же самое и едва слышно сказал:

– Золотые… Царской чеканки!

– Забираем! Всё! – Василий уже просто метался по комнате.

– Ага! – поддразнил его Стас. – Давай, рассовывай по карманам! Начинай!

Василий грохнул себя кулаком по лбу и сел:

– Ай! Господи! Мы ж без рук!.. И что? Мужики, и что? Мы никогда его отсюда не вытащим? И Люська никогда не узнает?

– Никогда, – подтвердил Николай и тоже грустно присел рядом с сундуком.

Супруга Василия, Люся, работала в кухне на швейной машинке. Рядом с нею, за столом, сидел паренек лет 9-и, Мишка, и лениво ел макароны.

– Ма, когда папка-то обещал вернуться?

– Не знаю. Командировки разные бывают.

– А зачем ты его старый пиджак подшиваешь?

– Приедет – поносит, он еще ничего.

– А чего он не попрощался? И вообще! Поехал в командировку в старой спецовке! И в сандалиях! Ботинки оставил!

– Ешь давай! Тебе еще уроки делать!

Люся задумалась, рассеянно глядя на сына. Зазвонил телефон. Люся сняла трубку:

– Да… Завтра в 14. Хорошо… А это когда принести, сегодня, или завтра?.. Хорошо. Больше ничего не надо?.. Спасибо.

Люся быстро набрала телефонный номер:

– Оля, ну, что, даёшь?.. Спасибо, Оленька. Я месяца на четыре… Ну еще с работы дадут немного, надеюсь… Нет, тут Мишка, всё только на работе… Завтра, в два… Не знаю, там посмотрим… Ну, пока.

– Ты будешь есть, или так и будешь жевать, как черепаха!!

– Сейчас бы водки стакан. Да закусить… селедочкой с черным хлебом… А потом беломоринку. – Василий поднялся, поглядел на сундук с золотом и пнул его ногой. Сандалия пролетела сквозь сокровища. – Ну, что? Пошли из этого склепа, належимся еще.

Поднялись. И тут Николай уставился на Стаса:

– Слушай, а как тебе ключ-то получилось сломать?

– Не знаю.

– Но что-то ведь случилось, раз ты смог на замок воздействовать, а?

– …Я помню, что сильно огорчился. Не хотел, чтобы Алёнка видела меня там…

– Ну?

– Рассказывай, рассказывай! – встрял Василий. – До этого мы ничего не значили в физическом пространстве! Рассказывай.

– Ну, огорчился я сильно. Разозлился…

– Короче, стрес! – понял Николай. – А если мы все втроем огорчимся? Сильно, а?

– Как? – Василий терял терпение.

Николай, вместо ответа, подошел к сундуку и убедился, что ладонь проскальзывает сквозь него, то есть, взять сундук в руки нет никакой возможности.

– А ну-ка, Вася… Я знаю, у тебя получится… Огорчи-ка меня посильнее.

– Не понял.

– Ну, доведи меня до стресса! Любым способом.

– А! – Василий потер руки, проверил носоглотку и заорал: – Во-первых, ты, Колян, гад ползучий!

– Так…

– Во-вторых, запомни, ты покойник! Ничего в жизни не успел, прожил 32 года и ни черта не сделал! Ни-чер-та!

В этот момент Николай побагровел, выпрямился и сильно ударил слоновьей ногой под крышку сундука. Крышка неожиданно поднялась почти вертикально, постояла мгновение, обнажая под собой чешуйчатую горку тускло-желтых монет, и упала, гулко встав на прежнее место.

– Получилось, получилось, получилось, получилось! – Василий затанцевал вокруг ящика.

– Неужели получилось? – Стас тоже попробовал поддеть крышку ногой, но у него ничего не вышло.

Зато Николая проблеск золота, как будто, никак не задел. Он хмуро смотрел на замкнувшийся сундук, но вдруг обернулся на Василия и, подняв к его носу толстый палец, внятно выговорил:

– Запомни, Вася. Я, может, и гад ползучий, но не тебе судить, что я в жизни сделал, а чего не сделал! Я много сделал! И у меня три сына, которые людьми станут! Понял, почетный донор?

– Да что ж это такое! – запереживал Василий. – Стас, скажи ему! Он же сам попросил огорчить. Колян! Ты чего?!

– Николай, ты ж сам велел…

Николай помолчал и коротко извинился:

– Да… Что это я… Ну, в общем… Похоже, можно попробовать. Только… Ладно. Для начала сундук надо вытащить из этой коморки.

Николай встал наизготовку, согнувшись над сундуком и подсунув под него руки. – Только давай, Вася, покруче, разозли так, чтоб у меня сил хватило. Потому что здесь, в сундуке, наверное, килограммов 12. И ты, Стасик, Ваське помогай!

– Готов? – Василий на всякий случай отошел к стенке. – Ну, давай, Колян! Ты, вообще, неплохой мужик, но сволочь порядочная! – Николай сопел над сундуком. – Ты, Колян, и детей наплодил, и жену обеспечил, и вот бизнес наладил… денежный…

– Ты там долго будешь кудахтать?! – Николай с бордовым лицом изподлобья глянул на Василия. – Оскорбляй, давай!!

– Хорошо!.. Вот ты на народном горбу в рай хочешь влезть! Крылышки распустил!! Народ голодный, а ты… За государственный счет, небось, высшее-то образование получал, а?

– И еще ты, Николай, очень уж толстый… – вставил Стас.

– Да!! – распалялся почетный донор. – Разжирел! Успокоился! Заместителя жене нашел! Богатого да честного! А это вряд ли, Колёк! Наверняка, этот твой начальник с твоей ненаглядной женушкой… уж урвали где-нибудь полчасика, вот как пить дать! Не может быть такого, чтобы…

– А-а-а-а-ах-х-х-х-х-х!!! – Николай взревел. Как разъяренный бык, с налитыми кровью глазами, он одним рывком, как перышко, поднял над головой 12-килограммовый сундук:

– Убью-у-у-у-у! – И швырнул клад в голову сантехника.

Сундук пролетел комнату и ударился в стену с такой силой, что кладка не выдержала. В стене с грохотом и пылью возникла приличная брешь – прямиком на улицу. Расколовшийся сундук вместе с обломками красного кирпича теперь лежал на тротуаре, и из его продольных брешь на асфальт звонко сыпались золотые монеты. Сквозь дыру в стене крылатые кладоискатели видели, как около денег сначала остановились две пары ног в кроссовках, потом шесть в туфлях, потом в армейских ботинках, и скоро им вообще не стало видно сундука. В дыру, встав на колени, заглянул какой-то милицейский чин.

Мужчины отпрянули.

– Ну, что?!!! – заорал Василий, видя смущение на лице Николая. – Опять я не прав?! Опять из-за меня?! Угробил богатство!! Прям полтергейст! …Лучше бы вы меня огорчили! Вдвоем! – Василий уже чуть не плакал. – …С такой бы силищей да в другую бы стенку, ну, ё-моё!

Николай чувствовал себя неловко. Виновато взглянув на молчащего Стаса и хнычущего Василия, он только вздохнул:

– Посредник нужен.

Три голубя сидели над улицей на рекламной растяжке и, нахохлившись, наблюдали, как при большом стечении любопытных и милиции сундук с золотом грузили в бежевый инкассаторский броневик.

– Воровать не буду, и не уговаривай… – говорил толстый голубь.

– Блин! Какой специалист пропадает! – верещал мелкий голубь. – Тебе ж, Колян, цены нет! Ты ж сам эти сейфы конструировал! Сам в банки продавал, тебе ж открыть – раз плюнуть!