Изабелла Валлин - Локомотив параллельного времени (сборник)

Тоня и Феникс тренировались перед представлением на арене. Им было сложно сосредоточиться.

Роза и Мушка вкушали яства и тонкие вина и предавались любви с императором под звуки искусной флейты. Я слышала томные комментарии Розы о том, что каждый человек получает подходящую ему роль. Мушка с ней соглашалась.

За эти комментарии им перекрыли связь. Пусть пеняют на себя.

Ночью Игорь пробрался в город, чтобы помочь нам. Но бежать уже не было смысла. Утром оппозиция готовила переворот.

Небо стало совсем белым.

Солдаты вели или, вернее, волокли меня по коридору.

Амфитеатр раскрылся, как зев гигантского червя. Я в центре в окровавленном разорванном платье монашки в ожидании льва.

Императору, восседавшему в золочёном кресле, пришла в голову забавная идея. Он обратился к прекрасной императрице и одетой мальчиком юной наложнице: «Эта подруга еле на ногах держится. Её вчера солдаты весь день мутузили».

Император приказал подать доспехи и оружие.

«Подари подруге более достойную смерть», – сказал он Мушке.

Я почувствовала, как этот мир стал стремительно увеличиваться. Открылся горизонт. Свежий ветер дунул мне в лицо.

Мушка, одетая в доспехи, с алым плащом за спиной, стоит передо мной на арене. Нежданный поворот судьбы. У меня в руках трезубец. У неё меч. Она неуверенно пытается парировать мои удары.

Хоть я измотанная, истерзанная, грязная и голодная, я больше не чувствую боли, только злость на малодушную подругу. Ей придётся умереть. Это всего лишь мгновение на первом уровне – годы на уровне втором.

Взмахнув алым плащом, как бабочка крыльями, поверженная Мушка упала на песок арены.

На востоке поднялась волна пыли. Голубая Луна, одетая в кольчугу, восседая на белом коне, исполненная королевской грации властным движением указала мечом в направлении города, и железный поток конных рыцарей понёсся в атаку.

На западе тоже неслось к городу пыльное облако – это Лиска с гиканьем летела на приземистом буром коньке во главе войска варваров, сама как истинная варварка – рыжая, лохматая, в блохастых пыльных мехах.

В этот момент на арене наступила пауза. Из казарм гладиаторов послышался шум и крики – это началось восстание.

Сообразительная Роза кинулась к уставленному яствами столу, схватила нож и вонзила его в грудь императора.

Волна разрушения накатила на город. Словно множество маленьких ножниц резали бумажную конструкцию. Творец вдохновенно рушил своё творение.

Только на арене было пусто. Я стояла в центре одна. Мушка, очнувшись, незаметно уползла и забилась куда-то в щель, как зимняя бабочка.

Сквозь скрежет, звон и крики сражения я слышала рёв льва.

Я открыла клетку. Полудохлый бедняга. Он, так же как и я, изнывал от жажды.

На площади у ратуши бил фонтан.

Я припала к прохладному ключу. Лев лакал окровавленную воду из фонтана.

Весь город лежал перед ним, как груда мяса на блюде.

Раньше нас было тринадцать. Теперь их двенадцать и я одна.

Однажды мы – восемь женщин и пятеро мужчин – заставили священнослужителей под страхом смерти обвенчать нас всех вместе во взятом штурмом храме.

Каждый из наших мужчин стал мужем восьми жёнам. Каждая из наших женщин стала женой пятерым мужьям. Мы поклялись друг другу в вечной любви, братстве, равноправии, не думая о невозможности подобных клятв.

Теперь мы начинаем понимать, что наши сердца не могут вместить больше одной любви.

Андрей Звездочёт казался мне таким желанным. Глядя в его тёмносиние глаза, я шла к нему, как кролик к удаву. Но близость с Андреем не дала мне ничего, кроме боли в теле и тоски на сердце. Предпочитаю смотреть, как он занимается любовью с другими.

Мне нравился узор его мыслей. Но этого мало.

Андрею нравятся темноволосые. Из нас это Голубая Луна, Шаха и я. Голубая Луна огромна, Шаха худенькая, как подросток. Я – оптимальный вариант. Конечно, не в размере и цвете дело. Просто Звездочёт любит быть нежеланным. Его навязчивость раздражает меня всё больше и больше. Шаха обожает его и сходит с ума от ревности.

Белый Китай знается с дьяволом.

В любовных играх с Белым Китаем бесы, оседлав наши тела и души, носились по долинам и по взгорьям, вытрясая из нас последние силы. Он открывал мне тёмную сторону своей души. Его светлая сторона светит Мушке.

Милан Рысь – гопник и жлоб. Судьба била его нещадно, но не выбила весёлый нрав и беспредельную наглость. Он обожает пышногрудых белокожих девочек. Его скользкая похоть разжигает во мне неутолимую жажду. Полусумасшедший беспризорник, он имеет надо мной власть. Меня это бесит. Милан болезненно сентиментален к Лиске. Он почитает Розу Моцарт, как божество. Та смеётся ему в глаза. Он отыгрывается на мне.

Игорь Зима, самый красивый из наших мужчин, любит Тоню Бирюзу, самую красивую из наших женщин. Она отвечает взаимностью и хранит ему верность, нарушая наш общий договор. Мы ей это прощаем. Тоня с Игорем похожи, как брат и сестра, особенно глазами – кристальной, морозной голубизной. Они состоявшаяся пара.

Никто не знает, что он тайком пробирается ночами ко мне. Игорь – прекрасный любовник. Его тело совершенно. Но за всё надо платить. Для чего я нужна ему? Утолив страсть, он рассказывает мне о войне. Ужасные воспоминания не дают ему покоя. Он рассказывает мне о том, как будучи солдатом, входя в захваченные вражеские города, насиловал и убивал женщин. Эти рассказы потрясают циничной жестокостью. Когда Игорь рассказывает, он смеётся, а я плачу от жалости к его изуродованной душе.

Из наших мужчин больше всех мне дорог Дорио. Мы читаем друг другу стихи – наши собственные и наших любимых поэтов. Придумав новую мелодию, он, в первую очередь, проигрывает её мне. Он любит меня, как сестру. Его муза и страсть – незатейливая Лиска. Она отняла эту роль у меня.

Чёрная река бурлит среди мокрых снегов. Я оделась потеплее, бросила в лодку ворох шкур, мешок с едой и отчалила. Мой гнев бурлит, как тёмные воды, по которым я плыву вниз. Тело и душа горят. Стараюсь не думать о том, что оставила за спиной.

Так плыла я несколько дней, пока не успокоилась. Я с интересом смотрела вокруг, иногда провожаемая с берега глазами людей и зверей.

Я ловила рыбу. Сойдя на берег, варила похлёбку. Уложив несколько горячих камней в ворох шкур, я сладко спала на дне лодки под звёздами.

Запас еды подходил к концу.

Я решила остановиться на пару дней и поохотиться.

Я вошла в лес в надежде на удачную охоту и сама стала добычей – провалилась в устеленную ветками глубокую яму. Они появились сразу – здоровые, лохматые, рыжие. Кричат, добыче радуются. Язык непонятный. Набросили сеть, выволокли наверх. Разглядывают, удивляются. Один, самый видный, видимо главный, сказал что-то веско. Они опять загалдели, но как-то по-другому. «Изнасилуют и съедят». Нет. Привели в деревню.