Михаил Эм - Бабушка не умерла – ей отключили жизнедеятельность

Лиля Михайловна: Зиночка, о чем ты говоришь? Это уже не дым, а пламя. Видишь, сквозь капот вырывается?

Сережа: Неужели все четыре двери заклинило?

Антон: Так бывает, если электроника отказывает.

Зина: Может, он раненый?

Лиля Михайловна: Как ты можешь так говорить, Зина? Разве в такой страшной аварии можно выжить? Альберт Александрович наверняка уже мертвый.

Зина: Как же мертвый, когда руки сквозь разбитые стекла просовывает?

Лиля Михайловна: Это у него предсмертная агония.

Сережа: Капот у машины смяло, а то можно было бы через лобовое стекло вылезти. Вот гадство!

Лиля Михайловна: Сережа, несчастье с Альбертом Александровичем не повод нецензурно выражаться в присутствии женщин.

Сережа: Извините, Лиля Михайловна, не сдержался.

Зина: А это кто?

Лиля Михайловна: Где? Где?

Зина: Вон, в желтом спортивном костюме и маске…

Антон: Это, по-моему, не спортивный костюм, а трико. Откуда этот мужик взялся, из цирка, что ли? Да ведь это же…

Сережа: Флаймэн. Человек-муха.

Зина: Смотрите, что делает!

Антон: Во дает!

Лиля Михайловна: Где? Где? А вон, вижу. Боже правый, да ведь он переворачивает «Вольво» Альберта Александровича набок и разрывает машину надвое голыми руками!

Зина: По-моему, Турындыкин живой.

Лиля Михайловна: Господи Иисусе!

Сережа: Впервые такое вижу.

С азартом наблюдают за происходящим.

Зина: Народу сколько! Из-за них Турындыкина не видно.

Сережа: А где Флаймэн?

Антон: Тю-тю-тю! Улетел. Он же человекомуха!

Лиля Михайловна: Не человекомуха, а человекомух. Мужского рода.

Зина: Кажется, Турындыкина куда-то несут.

Лиля Михайловна: Неужели там же, на газоне, и похоронят?

Сережа: Как похоронят? Турындыкин живой, его Флаймэн спас.

Появляется Зубова.

Зубова: Здравствуйте, мальчики и девочки.

Все, кроме отсутствующего Бобылкина, моментально оказываются в рабочих креслах.

А где Иван Владимирович? Приболел?

Лиля Михайловна: Отошел на минуту. ( Взволнованно ). Ирина Витальевна, вы видели?

Зубова: Да видела, видела. Можно сказать, все на моих глазах происходило – и авария, и спасение.

Лиля Михайловна: Спасли-таки?

Зубова: Альберта Александровича увезли на «Скорой помощи». Он в сознании. Говорит, отделался легким испугом. Шутит даже по поводу разбитой машины.

Подходит Бобылкин. Он запыхался.

Бобылкин: Здравствуйте, Ирина Витальевна.

Зубова: Здравствуйте. ( Хлопает в ладоши ). Работаем! Работаем!

До совещания неделя.

Скрывается в кабинете.

Зина: Ну, Иван Владимирович, вы такое пропустили…

Бобылкин: Самое начало я видел, а потом у меня от страха живот скрутило. Чем кончилось-то?

Сережа: Флаймэн спас Турындыкина.

Бобылкин: Правда?

Лиля Михайловна: Прекращаем разговоры. Ирина Витальевна сказала работать.

Все работают.

Зина: И чего Флаймэну вздумалось Турындыкина спасать? Как вы думаете, Лиля Михайловна, если бы Альберт Александрович в машине взорвался, то не смог бы присутствовать на объединенном финансовом заседании?

Лиля Михайловна: Зиночка, не говори глупостей. Ты говоришь как бессердечная эгоистка. А ведь Турындыкин тоже живой человек, несмотря на то, что сволочь порядочная. И вообще, если хочешь знать, он наполовину еврей, а наполовину эскимос, хотя в паспорте у него записано: русский.

Зина( поражаясь ): В самом деле эскимос?

Лиля Михайловна: Да я-то откуда знаю, почему ты у меня спрашиваешь? ( Явно подражая Зубовой, хлопает в ладоши ). Работаем, работаем! Если с утра не повезло, давайте работать. Слышали, что Ирина Витальевна сказала? До объединенного финансового совещания остается неделя.

Все работают.

На следующий день, во время обеденного перерыва. На рабочих местах только Зина и Сережа. Зина слушает включенное на полную громкость радио. Сережа, зажав уши ладонями, уставился в компьютер.

Радио: А теперь переходим к столичным событиям. У МЧС серьезные проблемы, только не подумайте, что с чрезвычайными происшествиями, наоборот, с их отсутствием. Теперь спасательные операции за столичное МЧС выполняет Флаймэн. Похоже, этот легендарный спасатель перебазировался из Балашихинского района Подмосковья в центр. Во всяком случае, вчерашняя операция проведена им в центре. Около 9 часов утра в Д-ном переулке из кузова разбившегося «Вольво» извлечен неосторожный водитель. Машина МЧС успела, что называется, к шапочному разбору, когда дело было сделано. МЧСовцам достался лишь переломленная надвое иномарка: ни пострадавшего, увезенного на машине «Скорой помощи», ни Флаймэна, как всегда, бесследно исчезнувшего с места происшествия, они не застали. Если московские власти относятся к деятельности Флаймэна в целом положительно, то МЧС в большом затруднении. В коридорах начинают поговаривать, что бóльшая часть спасательных работ в Подмосковье выполняется Флаймэном, поэтому МЧС следует сократить финансирование. В министерстве, напротив, собираются предъявить Флаймэну крупный денежный иск за неоднократные ложные вызовы технической помощи. Сам-то Флаймэн никого не вызывал, но спасателям обидно: приехали, а спасать некого – все уже спасены. А теперь соната «Ля-минор»

Себастьяна Баха…

Из столовой возвращаются отсутствовавшие сотрудники.

Зина( продолжая начатый разговор ): По-моему, они даже во время обеда какие-то каверзы замышляют. Сидят за столом, а сами шу-шушу. Прожуют котлету и снова шу-шу-шу, и в нашу сторону постоянно косятся.

Лиля Михайловна: Зиночка, ну почему чуть что, сразу замышляют каверзы? Может, они не замышляют, а размышляют.

Зина( недоверчиво ): О чем им размышлять?

Лиля Михайловна( с торжеством, с каким обычно рассказывают концовку анекдота ): Как Ирину Витальевну лучше подсидеть! Они же работники Департамента альтернативных продаж, вот и размышляют целыми днями. Это еще Турындыкин в больнице, а под его руководством совсем бы распоясались.

Радио: Внимание, прерываем трансляцию сонаты «Ля-минор» Себастьяна Баха в связи с экстренным сообщением. Только что в районе Н-ской улицы исламскими террористами захвачен автобус с детьми. По счастливой случайности, вблизи от места происшествия находится наш специальный корреспондент Люся Булкина… Люся, что там происходит?