Валерий Маслов - Записки сахалинского таёжника. Фоторассказы 2013

Пошёл, точней полез по склону вниз, в истоки речки Найбы. Здесь идти невозможно. Стланик уродливый, скрученный, перекрученный. Невозможно идти по стланику верхом, по веткам. Как, допустим, на Сусунайском хребте.

Упал в распадок. Поздоровался с махонькой Найбой! Махонькая Найба давай выставлять напоказ свой норов. Несётся по желобам вниз, сломя голову.

Порода скользкая, приходится лезть по краю. Перепады разные, по два метра с наклоном примерно в тридцать градусов. Есть перепады по двадцать метров с поворотами, с наклоном за пятьдесят градусов. Трехметровые, пятиметровые обрывистые пороги.

Два раза поскользнулся, метров по пять проехал на заднице. Не ушибся, брюки испачкал и намочил.

Кажется, лезть на гору Рудановского было легче, чем спускаться по махонькой Найбе!

Махонькая Найба довольно быстро выросла. Вниз уже несётся небольшая речушка.

Пора становиться, бивуак разбивать. Нужно дотянуть хотя бы до верхней Угольной. Прошёл правобережный приток, река побежала спокойней. Таёжник воспрянул духом, решил тянуть до нижней Угольной. Тянуть до знакомого места. Появилась небольшая пойма. Нет, не дотянуть до нижней Угольной, сил нет. Да и время уже давно вышло.

Шум водопада заслышал издалека. Вот и пришли. Полнейший непропуск. Водопад ступенчатый. Отвес высотой метров за шесть, затем ровный участок метра четыре и снова пятиметровый отвес. Вода так вылизала горную породу, всё кругом гладкое, сама порода скользкая. С обеих сторон распадка почти отвесные стены скальной породы высотой за пятнадцать метров. Немногим ниже ещё высокий водопад, кажется, тоже непропуск. Второй водопад за кривуном. Его не видно. Зато хорошо видна высоченная стена скальной породы.

Полез в сопку левого берега. Кто сказал, что сил уже нет?! Куда ты денешься! На обход непропусков потратил час. Наверху густой бамбук, и ведь надо было спуститься. Вот долезу и скажу: ну все, довольно, милая! Нет, вниз не сорвался. Вот обойду эти непропуски и всё, довольно, хватит. Время – шесть часов вечера!

Обошёл непропуски, как специально пошла местность не бивуачная. Река зажата. Кругом разбросаны камни, булыжники, цветом напоминающие красный кирпич, булыжники как бы пористые. От этого кажется, что они лёгкие. Попробовал на вес – нет, не легкие! По старому руслу обошёл мощный завал наносника. На старом русле грунт вперемешку с мелким углём, много ила. За завалом река стала мутная, точней грязная, течение слабое. На глубине двадцати сантиметров дна не видно. Вот ещё подарочек на сон грядущий.

Прошёл довольно крупный правобережный приток. Скорей всего, это верхняя Угольная. Правобережный приток выше непропусков, небольшой ручей. Найба заметно выросла. Время – девятнадцать тридцать, начало темнеть. Двигаясь по пойме, наткнулся на ручеек. По реке идти не возможно, вода сильно мутная, грязная вода, дна не видно. Пошли приличные поймы, значит скоро нижняя Угольная. До неё нет ни времени, ни сил, оставим на завтра. Решил упасть недалеко от ручья, нужна была чистая вода.

Вот это таёжник сегодня дал! Шёл одиннадцать часов! Да как шёл, за спиной покоренная гора Рудановского. Это вам не через Кутузовский перевал махать хребет Шренка.

Сбросил опостылевший мешок. Сразу посмотрел наверх. Небо чистое, уже звезды появились. Будем надеяться, что сверху не зальет. Пока ещё относительно светло, надо шевелиться, шустро шевелиться. На склоне, метров за пятьдесят от брошенного рюкзака, спилил молодую березу. Обустроил кострище, завёл огонь, повесил чайный котелок. Наметил место, где будет лёжка. Ни о каком пологе речи быть не может. Через двадцать минут станет темно. Материала поблизости нет.

Заметно похолодало. Естественно, тащился с рюкзаком, мешок – отличная грелка. Теперь организм остыл, вот и похолодало заметно. Остынет, пожалуй, организм, таёжник не стоит на месте. Пока закипает водичка под чай, работает ножовкой. Дрова – ива, много вокруг ивового сухостоя. Толстые сушины. Мастеру спорта международного класса по распиловке дров это не проблема! Сухая ива пилится легко.

Дождя не предвидится, факт неоспоримый. Морозец может предвидеться, руки мерзнут. Мерзнут сбитые места на пальцах, исцарапанные запястья. Скажем по-другому: чувствуют холод места тела с поврежденной кожей! Во как умно! Плохо, что не чувствует холода поврежденный мозг, кстати, давно поврежденный, с раннего детства!

Попил чая, всё, ночь наступила. Наложил в костёр ивовых веток, чтоб светлей было. В пойме ветки кругом, везде, на каждой пойме присутствует ломаная ива, ольха. Обустроил лёжку. В котелок насыпал риса, бахнул банку тушёнки. Пристроил с краю веселого бодрого пламя костра. Израненные кисти рук больше болят от тепла, чем от холода. Ранки сильно чувствительны к жару огня. Данная проблемка будет на всём протяжении маршрута.

Запястья – ерунда, царапин множество, но они мелкие, листья бамбука – это не нож. Некоторые пальцы на суставах здорово сбиты, до мяса. Четыре обломанных ногтя! Перед вершиной, когда карабкался чуть ли не по отвесу, завидовал медведю, когтям его завидовал! Вот бы мне такие, на гору бы влетел!

Шёл по Найбе, не обращал внимания на израненные кисти рук. Не нужны были кисти рук, нужны были кисти ног! Они в норме, защищены болотными сапогами. Приступил к работе и даже удивился слегка. Ничего себе, как пальцы посбивал! Это у всех так. Пока свежей ранки не видишь, ты её не чувствуешь. Только увидел – всё, заболела, зараза!

Ветки прогорели, котелок с рисом повесил над огнём. Таёжник впервые на маршруте варит рис. Сварить рис – дело не быстрое, к тому же нужен опыт, умение сварить хороший, вкусный рис на костре. Опыт есть, много риса сготовил на костре. В потемках завалил сухой ивовый столб толщиной за двадцать пять сантиметров. Высотой метров за десять. Он как грохнулся – верхушка рассыпалась. С фонариком собрал чурки. Комлевую часть раскидал ножовкой.