Вадим Абоносимов - Великое путешествие. Часть 1

Ему снился родной дом. Мать сидела у крыльца, как будто разом состарившаяся за эти два дня лет на десять. Больше во дворе никого не было. Оно и немудрено – в такое время все домочадцы обычно давно уже спят, и редкий вечер выдается, когда кто-то решит лечь позже, не думая о том, что утро в деревне наступает едва ли не раньше самого первого луча солнца. Окна в доме давно погасли, даже неугомонные псы дрыхли, дергая во сне лапами в погоне за своими любимыми лесными зайцами.

Но мать сидела на лавке, отрешенно глядя куда-то вдаль. Такой взгляд бывает, когда родитель теряет свое дитя. Биллен однажды видел такое, когда одна из женщин в их деревне потеряла среднего сына. Она так же сидела перед домом и смотрела вперед невидящим взором. Зрелище было печальным и удручающим, и женщины, проходившие мимо, не могли сдержать слез, отворачиваясь, чтобы не разрыдаться посреди дороги.

И вот теперь его мать так же сидит на лавке рядом с домом и смотрит куда-то вдаль. Но ведь он-то жив! Он не упал в овраг и не сломал шею, не утонул, его не загрызли волки и не разодрал дикий кабан. Но мать ничего этого не знает. Он просто внезапно пропал, и материнское сердце, чуткое в мелочах и слепое в горе, уже похоронило его, и теперь рвется на части, пытаясь найти лазейку в собственноручно сколоченной клетке – мол, жив он, не может не быть живым!

Мама… Так часто бывает во сне, когда одна картина резко сменяется другой. Вроде бы ты только что просто видел мать, а теперь, непонятно почему, уже стоишь рядом с ней. Не вышел из-за дома, не забежал во двор, а просто оказался рядом. Она поднимает голову и замирает, не веря своим глазам, а ты стоишь и как ни в чем не бывало рассказываешь, что делал сегодня днем. Она пытается открыть рот, спросить, где же ты пропадал, но ты так поглощен своим рассказом, что даже не замечаешь, как она постарела, и какими глазами смотрит на тебя, своего любимого младшего сына, которого уже и не думала снова увидеть.

Биллен стоял и взахлеб рассказывал матери обо всем, что с ним приключилось за эти два дня. Про случайную находку в огороде, про Слуг, про сумасшедшую скачку, про спасенного волка, про схватку со шпионом магов, про то, что он, оказывается, настоящий волшебник, и теперь едет в замок Мага. Мать смотрела на него, грустно кивая, и, казалось, не могла поверить, что действительно слышит своего сына. Не потому, что тот рассказывал о приключениях, которых не бывает в реальной жизни – сейчас она бы поверила в любые самые невероятные истории, лишь бы ее Биллен оказался жив – а потому, что в отчаянии уже похоронила его и теперь не могла поверить, что ее сынок, ее младшенький, удержать которого от попыток опробовать самодельные крылья или вырыть землянку прямо на огороде могла только тяжелая рука отца, действительно жив.

Биллен еще продолжал рассказывать обо всем, что с ним произошло, когда мать, сдавленно вскрикнув, сорвалась с крыльца и схватила его в объятия, прижав к себе так, что у него перехватило дух.

– Сынок, дорогой мой, малыш, – всхлипывая, обнимала его она. – Биллен, детка, я думала, что ты умер. Никогда больше так не делай, слышишь? Господи, свинтус ты мой, – и замерла, прижимая его к груди.

– Мама, все хорошо, – постарался он успокоить мать как можно более убедительно, но голос из-за крепких объятий получился, как у полузадавленного куренка. – Прости, что я исчез так внезапно, но я тут ни при чем. Так получилось. Но я вернусь, не бойся, – и решительным жестом освободился из удушающей материнской хватки. – Как только я закончу дела, которые забрали меня отсюда, я вернусь к вам.

Биллен сделал шаг назад, потом еще один, и еще, постепенно скрываясь в ночной темноте. Очертания матери тоже постепенно пропадали, но в последний момент, когда казалось, что ночь безвозвратно отрезала их друг от друга, Биллен услышал надрывное «Сынок!» и крикнул уже в пустоту: «Да, мама, я вернусь», резко взмахнув рукой и оставив висеть в ночном воздухе деревни пылающий золотом огненный хвост кометы.

Все вокруг исчезло. Пропали дома, растворились в темноте звезды, и даже сама ночь начала исчезать, отступая под натиском каких-то голосов. Голоса казались смутно знакомыми, как будто Биллен уже где-то слышал их. Да, наверное. Вот этот вроде как Волка. А этот, басовитый, похож то ли на Свана, то ли на Лиля. Значит, и Виспер где-то рядом. Слава Богу, разведка удалась.

Теплый мокрый язык окончательно вернул Биллена к жизни. Разлепив наконец непослушные глаза, он увидел волчью морду, старательно вылизывавшую его лицо. Рядом полукругом стояли Слуги, все четверо, вместе с Тилианом, неуверенно, но гордо примостившимся сбоку. Фарт, разумеется, отодвинул всех назад и стоял первым, как будто невзначай повернувшись задом именно к Свану и лупя его по ногам своим хвостом.

– Сколько я спал? – спросил Биллен, пытаясь выгнать из головы остатки тумана.

– Полчаса, – обеспокоенно ответил Волк, внимательно рассматривая мальчишку. – Ты по неопытности израсходовал слишком много сил, и если бы не твой талисман, который тебя подпитывает, то проспал бы гораздо дольше. Мы выступаем через десять минут. Виспер расскажет тебе о болотах. Про наши приключения я уже рассказал сам, но ты, конечно, можешь похвастаться, если останется время.

На последней фразе Волк слегка улыбнулся, но Биллен видел, что это скорее дань вежливости, чем проявление веселья – Предводитель был сосредоточен, движения были четкими и расчетливыми, а глаза холодными и резкими.

Волк со Сваном отправились готовиться к выступлению, и Биллен остался с Виспером и Лилем. Тилиан тоже стоял рядом, и мальчишке показалось, что он очень хочет что-то сказать, но стесняется присутствия Слуг. Тот ободряюще посмотрел на недавнего пленника:

– Можешь не стесняться, здесь все свои.

Тилиан неуверенно улыбнулся, подтверждая догадку Биллена, а Лиль хохотнул и хлопнул его по плечу:

– Видишь, как какие-то два дня могут изменить обычного деревенского заморыша! – и заразительно рассмеялся.

Биллен не обиделся на его шутку. Он давно понял, что по натуре Лиль балагур, весельчак и очень добрый человек, который если и подшучивает над кем-то (а делает он это постоянно), то ни в коем случае не со зла. Тилиан немного помедлил, но потом, видимо, решил, что стеснительность действительно не имеет смысла в подобной компании, и проговорил:

– Я должен извиниться перед тобой. Если я все правильно понял, ты только начал учиться волшебству, и остановил мою саблю совершенно случайно, просто повезло. Если бы ты не выбросил вперед руки, то я пронзил бы твое горло.

– Ну… не факт, что у тебя бы это получилось, – задумчиво влез в разговор Лиль. – Наш мальчишка не так прост, и он, как ни крути, все же хозяин Печати. Так что вряд ли – она и во сне не даст обидеть своего господина. Но ты молодец, – встрепенулся он и одобрительно хмыкнул.