Тимур Лукьянов - Коммерция

Но Гольдман и не пытался осуждать меня. Скорее, он удивлялся, причем, искренне. С детства зная меня, Саша просто пытался понять, какими путями я дошел до своего нынешнего положения, и что заставило меня идти этим путем. Ему было любопытно, тем более, что я почти ничего о последнем десятилетии своей жизни ему не рассказывал. Я же руководствовался соображениями, что чем меньше знаешь, тем крепче спишь.

Моя напускная уверенность в себе, раскрепощенность и даже некая бравада в сочетании с явной платежеспособностью определенно производили на него впечатление. Он смотрел на меня как на некое странное явление, выросшее вместе с ним из его же собственного детства. И именно для объяснения этого явления Саша вовсю силился понять мотивы моих поступков. Он смотрел на меня подобно ребенку, вдруг узревшему посреди улицы бредущего по своим делам розового слона и пытающегося понять, откуда же этот розовый слон взялся. Так и таращился на меня Саша Гольдман, пока я рассматривал его библиотеку, так неуважительно разбросанную по разным углам комнаты.

– Я смотрю, что ты уже всю свою домашнюю библиотеку прочитал? – спросил я.

– Нет, конечно, – ответил он, не раздумывая.

– Так чего же ты все книжки побросал? – задал я не слишком деликатный вопрос хозяину жилища, подобрав с пола увесистый том Большой Советской Энциклопедии и стирая с него пыль ладонью.

Саша смутился и пробормотал:

– Понимаешь, я для своих статей вечно ищу какую-то информацию в книгах. То статейки из энциклопедий штудирую, то цитаты классиков привожу. У нас главный редактор очень требовательный к материалу, любит цитаты и подробности всякие. Я каждый день до ночи пишу. Крутиться нужно, зарабатывать, вот и не успеваю ничего на место класть.

– И на что копишь столь тяжким трудом, если не секрет? – спросил я Сашку по-дружески откровенно.

Он опять смутился, опустил глаза и пробормотал:

– Я алименты плачу. Брак у меня был неудачный. Пять лет прожили. Потом бывшая вместе с двумя маленькими дочками свалила к ларечнику. Суд до сих пор идет за раздел моей хаты.

– Так платят тебе сколько в твоей редакции? – поинтересовался я.

Он назвал смешную для меня сумму. Получалось, что я могу позволить себе потратить за один день больше, чем Саша Гольдман зарабатывает за целый месяц беспрерывных интеллектуальных трудов. Меня переполнило странное двойственное чувство досады за друга и, в то же время, стыда за свое благополучие. Я опустил глаза.

– Не густо, правда, но получше, чем в других подобных газетенках, – добавил Саша, увидев мое замешательство и как бы оправдываясь.

Разобравшись в положении Гольдмана, я лихорадочно думал о том, что же хорошего можно сделать для друга детства. Мне почему-то искренне захотелось облегчить жизнь Саши, порадовать его как-нибудь, увлечь чем-нибудь интересным. И тут у меня внезапно мелькнула одна мыслишка.

– А знаешь что, заходи на неделе ко мне в контору, потолкуем, – сказал я Саше, протянул ему визитку со своими координатами и, что называется, откланялся.

Был самый конец марта. Воздух пах весной и постепенно согревался, хотя и оставался прохладным по-питерски, особенно вечерами, но сами вечера стали несколько теплее и светлее. Пасмурные дни все больше чередовались с ясными. Солнышко приятно пригревало, и снег интенсивно таял там, где теплые лучи касались его уже совсем несвежей посеревшей поверхности.

Моя контора размещалась в старинном доме в Дмитровском переулке. В офисе имелись два выхода – на улицу и во двор-колодец, через который, посредством проходных дворов, соединенных арками, можно было попасть в Поварской переулок или на Колокольную улицу.

Во дворе стоял и мой служебный транспорт. Я перемещался в «Мерседесе» больше для собственного удовольствия. По работе, на переговоры и деловые встречи, ездил с шофером на служебном «Вольво». Моя новоявленная фирма на тот момент занималась не только продажами оргтехники, но также установкой и обслуживанием компьютеров и компьютерных сетей в разных районах мегаполиса. Потому в автопарке имелись три микроавтобуса для перемещения монтажников и оборудования. Интернет тогда как раз начинал развиваться бурными темпами, да и потребность в компьютерах и оргтехнике росла как на дрожжах. Так что, несмотря на конкуренцию, бизнес обещал быть прибыльным.

Интерьер конторы, выдержанный в строгом стиле европейского офисного дизайна, радовал глаз спокойными светлыми тонами гладких поверхностей. Справа и слева в длинном коридоре, ведущем к моему кабинету из холла, располагались помещения отделов. Их было четыре: снабжения, технический, коммерческий, бухгалтерия, а также имелся склад, помещение охраны и мой кабинет с приемной, в которой сидела моя секретарша Аня, шатенка модельной внешности.

Должен был прийти Саша Гольдман. Накануне мы созвонились. Я ждал его, прохаживаясь по кабинету. Наконец, он появился. Я ради прикола наблюдал за ним через камеры видеонаблюдения, сигналы от которых были выведены не только на охрану, но поступали и в мой рабочий компьютер. Я видел, как Гольдман неуверенно вошел и пару минут переминался с ноги на ногу в холле перед турникетом, не решаясь сказать охраннику о цели своего визита. Не дожидаясь доклада, я нажал кнопку на селекторе и приказал охраннику проводить посетителя ко мне.

– Ну ты и устроился! – воскликнул Саша, едва переступив порог моего кабинета. Я встал из-за стола, поздоровался с Гольдманом за руку, усадил в кресло перед собой. Отметил, что одет он все в то же потертое серое пальто, в котором я его встретил.

– Что же ты пальто-то не снимешь? Спешишь, что ли? – поинтересовался я, рассматривая унылое одеяние друга.

– Не хочу. Замерз я, пока от метро шел. Ветер промозглый сегодня, – пробубнил Саша, кутаясь в свое любимое пальто еще сильнее.

Я предложил:

– Надо согреться изнутри. Ты чай или кофе? А, может быть, покрепче чего-нибудь будешь?

– Живу хреново, – пробормотал Гольдман совсем не в тему, глядя в пол.

Состояние друга начинало меня беспокоить.

– Что случилось? – спросил я.

Саша молчал. Я нажал кнопку на селекторе и попросил секретаршу принести нам кофе. Когда Аня зашла в кабинет, я познакомил их. Я заметил, что Саша посмотрел на мою секретаршу с интересом, сказал «большое спасибо», принимая из ее рук белую чашечку с кофе, отпил солидный глоток и несколько оживился. Аня поставила вторую чашку на мой стол и вышла из кабинета.

Коллектив моей конторы еще находился в процессе становления. Три месяца назад я арендовал это помещение, оформил Общество с ограниченной ответственностью с названием «Фотон», набрал персонал из десяти человек и начал коммерческую деятельность, сначала на бумаге. Но через месяц моя фирма уже начала реально работать, получив первый заказ на оборудование офисов большого городского предприятия компьютерами. Находясь в дальних краях в эмиграции, и работая на чужих иноязычных людей, я мечтал о своем деле. И, конечно, меня радовало, что все сложилось удачно для меня, что я смог вернуться в Питер и открыть контору.