Владимир Земша - На переломе эпох. Том 2

– Та-ак, молодец. Красиво и правильно излагаешь, как сознательный советский солдат, только не участь это твоя – быть советским гражданином и солдатом, а честь! Высокая честь! – продолжал Тимофеев, перебирая листочки, исписанные солдатскими руками.

– Харин, вон, тоже написал, что дальняя родня у него проживает где– то в Швейцарии. После революции остались. Контра он потенциальная, выходит. Того и гляди, Родину продаст за жвачку. Не рота, а сплошные потенциальные перебежчики! Кто вас только таких сюда допустил, до службы за границей-то, а?

– Не, товарищ лейтенант! Не скажите. Нет у нас перебежчиков.

– Нет, говоришь, перебежчиков? А ты лично-то гарантию дашь на всех них?

– Какую ещё гарантию?

– А пиши на бумаге, дескать, я, рядовой Моше, даю гарантию на тех и тех. Так что после, ежели что, как соучастник пойдёшь. Годится?

– Я-я-я, – замялся солдат.

– Вот тебе и я-я-я, – замполит передразнил писаря, – головка ты от противогаза! То-то и оно, чуть что, то все сразу в кусты, свои задницы ховать. А то адвокат тут выискался! Все так, пока сами своей шкурой не отвечают, то горазды в заступничков играть! А чуть что, то сразу голову в кусты!

– Я, конечно, за каждого не гарантирую, но Харин,.. он… не беспокойтесь за него…

– Почему?

– Ну, не знаю… Просто я знаю его. Он не такой. Он… За него я подпишусь лично.

– Ладно, успокоил. Но особистам всё равно что-то подать придётся. Так уж положено. С припиской, что, дескать, «морально устойчив». Ну, скажи, ну кто вас просит такое вот самим о себе-то писать?!

– У нас же «гласность», товарищ лейтенант! Сами же говорили! «Перестройка», «плурализьм»!

– Плюролизм! Моше! Плю-ро-лизм! Или Плю-ра-лизм. Ну, как-то так! Чёрт его знает!

– Да-да!

– Вот те и «да-да»! Нашёлся мне тут «плурализьм»! А я-то думаю, что это вонь такая стоит! А это я в «плурализьм» ваш вступил сапогом! Ха!

– А мож, вы не будете про Харина писать тогда, а?

– А мож, и не буду. Но с другой-то стороны, вдруг он и впрямь в бега подастся. Что тогда! Ты пойдёшь тогда в сообщники! Да и я с вами обоими – в первую же очередь!

– За что?

– За что! За сокрытие, за плохую воспитательную работу, за невыявление дезертира в конце концов. Ладно, посмотрим. Ты, Моше, присматривай за ним. А то глупостей натворит, а нам потом – расхлёбывай! Да не беспокойся, у нас ведь всё по справедливости! Ведь пока он смирно себе сидит, ему ничего за это родство-то не будет, кроме как на «передовую» его, если что, не отправят.

– На какую передовую?

– Да что и тебя, Моше, что его, будут теперь вечно держать на расстоянии от границы, да от чего-то особо ответственного.

– От чего такого?

– Ну, например, в разведку пойти вам не грозит!

– А-а! А чё мне разведка, а мне и в канцелярии хорошо!

– Вот-вот! Вот и сиди себе смирненько, и усё буде добре, панове! Как вообще вы все здесь, за границей-то оказались, ума не приложу.

***

Рота мирно спала. В коридоре светило дежурное освещение.

Ответственный по роте лейтенант Тимофеев дремал, сидя за столом в канцелярии, подсунув шапку под лоб. Рядом жужжал маленький тепловентилятор, шевеля волосы на голове лейтенанта тёплыми потоками воздуха…

***

Сон

Исход.

Жёлтые каменные стены города вокруг были озарены багровыми лучами заката. Сухой горячий воздух наполнял пространство. Тимофеев вдохнул, но это был не воздух, а жаркая горячая масса наполнила его легкие, подобно тому, что как-то описывал Майер из своих «туркестанских» воспоминаний. Люди в светлых туниках бронзовыми телами копошились внизу.

– Велик Египет, – пожилая женщина в халате, украшенном узорами, подошла сзади. Остановилась на почтенном расстоянии. Опустила голову… Тимофеев обернулся…

(Странное это было чувство. Вроде он и не он вовсе. И знакомы ему вещи и люди ранее им невиданные. Но всё это странным образом не вызывало ни малейшего удивления и воспринималось им как должное. Странное дело эти сны!.. А может, это лишь «отголоски прошлых жизней!?.»)

– Что тебе, Иохаведа 26 26 Иохаведа – на самом деле родная мать Моисея, заменившая во дворце ему няню. ? – молодой мужчина посмотрел на неё.

– Муса 27 27 Моисе́й (ивр. Моше́, «взятый (спасённый) из воды»; араб Муса, лат. Moyses) (XIII век до н. э.), в Пятикнижии – еврейский пророк и законодатель, основоположник иудаизма, произвёл Исход евреев из Древнего Египта, сплотил израильские колена в единый народ. ! Твоя грусть рвёт моё сердце! О чём твои мысли?

– Велик Египет, но фараон стареет. И, похоже, грядёт не только его закат, но и наш. Кто же будет дальше править этой империей после Яхмоса?.. Как мне возвыситься над миром?.. Разве есть у меня шансы когда-либо занять трон фараона? Кто я? Всего лишь спасённый из воды великодушной принцессой Термутис еврейский мальчик, выросший во дворце фараона, подобный его сыну, но всё же я не его сын! – Моше задумался, грустно глядя на садящийся круг солнца.

– Всему рано или поздно приходит конец, мой господин! А станет править Аменхотеп, не сносить вам головы, чует моё сердце, – Иохаведа улыбнулась улыбкой скорби. И её лицо продолжало оставаться суровым. Глаза светились энергией на потрёпанном смуглом лице с горбатым носом, – не забывайте, ваш народ не египтяне. Ваш народ – евреи. Идите и царствуйте над ними. Это единственное спасение для вас и вашего народа, господин! Разделяй и властвуй!

– Но мой народ был истреблён уже ныне покойным фараоном Рамзесом Вторым много лет назад ещё в колыбелях. Ты явно насмехаешься надо мной!? То, что осталось – лишь жалкое подобие того, что когда-то было! Кого я могу собрать? Лишь жалкую горстку несчастных?

– Твой народ жив, мой господин!

Моше посмотрел на няню вопросительно. Та продолжала.

– Убиты все мальчики. Но девочки-то остались.

Моше поморщился – девочки! Что ты несёшь, женщина?! Носителями национальной культуры всегда являются только мужчины. Участь женщин – лишь ублажать мужчину и производить потомство на свет! Нет нашего народа! Лишь горстка стариков, стареющих женщин, а большая часть нового поколения рождена от чужекровных отцов, взявших наших женщин себе в жёны, что бы они рожали им египтян.

– Вы правы, мой господин, – няня достала старый хрустящий свёрток папируса и протянула Моше.

– Что это?

– Отныне народ наш еврейский носить будет национальность по матери своей. Трактуйте это правило. И мир изменится.

– Но как? Как заставить людей поверить в него, следовать ему, если его не огласит сам фараон!?

– Еврейский народ рассеян. Его традиции и культура почти утрачены. Будет не слишком трудно убедить людей, не знающих своей истории. Ведь никто не сможет проверить это. Не составит труда заставить их поверить в то, что этот закон от богов. Ведь все они неграмотны. Забиты и бедны. Дайте им веру, шанс на лучшее и они пойдут за вами, мой господин! Воссоздайте свой народ и укрепите его дух. Найдите то, что может их отличать от других. Отделите его от остальных! Дайте им веру в их особенное предназначение в этом враждебном им мире. Заставьте поверить, что вы – ниспосланы им богом. Отделите их от египтян, уведите отсюда и властвуйте над ними!!!