Владимир Земша - На переломе эпох. Том 2

– В новостях показывали. Такой кошмар в Армении. Такое горе! Столько народа погибло!

Майер поднялся на локтях.

– Землетрясение – страшная вещь! В Алма-Ате тоже время от времени трясёт. Было как-то дело… В тот день я был дома. Вдруг какой-то шум. Шорох. Как будто кто-то большой, громоздкий носится по квартире. Не сразу-то и сообразили, что это землетрясение. Встали с мамой под ригель. Молились. Хоть и не верили в бога никогда до этого! Дом сотрясался. Стоял гул. Когда толчки прекратились, мы быстро оделись, я схватил сумку с документами и деньгами и мы выбежали на улицу. Там было полно людей. Кто в тапочках. Кто чуть ли не в трусах… Спустя время, через пару часов, мы стали возвращаться по домам. Когда зашли, радио с кухни вещает: «Говорит, мол, штаб Гражданской Обороны. В городе Алма-Ата прошло землетрясение мощностью 4 балла… Эпицентр был 350 км от Алма-Аты… Повторных толчков не ожидается…» Но не успело радио это произнести, и тут опять – бац, толчок!

Народ опять кинулся на улицу. На это раз уже совершенно никому не веря… Домой снова вернулись уже только к ночи!

– Да ни черта они не знают! Шайтан! – выругался Бабаев, всё время молчавший до этого. – Сволочи! Вообще, говорят, что у Алма-Аты нет будущего. Я читал, что Ванга, предсказательница такая, говорила, что не видит такой город. Её спрашивают, прикинь, а она отвечает, нет, мол, такого города больше!

– Я тоже такое слышал, – подтвердил Майер, – говорят, что его половина будет стерта селями.

– Я что это? – удивился Тимофеев.

– Это такой поток из смеси воды, камней и грязи. Если он сойдёт с гор, городу крышка. Его поэтому защитили такими мощными стальными решётками из толстенных труб. В горах, возле Медео. Но если поток окажется сильнее, то сам понимаешь!.. А другая часть города утонет под горячим озером. Говорят, что оно находится под городом и в случае мощного землетрясения городу крышка! Потому-то и метро не строят у нас!

– Вот-от! Поэтому-то столицу Казахстана нужно к нам, в Целиноград переносить!

– Холодно у вас в Целинограде!

– Холодно? Зато безопаснее! А кроме, это настоящий казахский город, не то, что Алма-Ата!

– Почему «настоящий», что ты имеешь в виду?

– А то, что Алма-Ата – это что? Это казачий форт «Верный». Там не было города, так, рядом было только малюсенькое казахское «Яблоневое» поселение, по-казахски – Алматы.

– Так и Целиноград был основан лет на двадцать раньше Алма-Аты, как казачий форпост «Акмолинский», по просьбе местных жителей и султанов, для их защиты от набегов кокандцев.

– Кокандцев? А кто это такие? – спросил Тимофеев.

– Это, можно сказать, потомки Тамерлана, в честь которого наш Тимур назван, кстати! Они угрожали казахам с Ферганской долины Узбекистана. Если бы не поддержка России, Казахстана бы попросту не было бы!

– Ну, я бы так не утверждал, – Бабаев нахмурился, – Казахское ханство образовалось в середине пятнадцатого века, после распада Золотой Орды. Там было много междоусобиц, гражданские войны, войны с соседними ханствами, Бухарой, кокандцами. Казахстан был огромным.

Кстати, Ташкент был в составе Казахского ханства двести лет! А столицей в семнадцатом веке стал город Туркестан! Потом джунгары захватили много казахских земель!

– А я что говорю! Верно! И только присоединение к России и спасло казахов и от порабощения джунгарами! – вставился Майер.

– Ну, это временно может и имело смысл, но только после джунгары исчезли, их разбили китайцы! К России первым присоединился в начале восемнадцатого века только «младший жуз», потом – «средний», «старший жуз» вошёл только в середине девятнадцатого века, – Бабаев поднял вверх палец.

– Потому что находился под влиянием кокандцев! Под оккупацией, по сути! – Майер поднял также палец.

– А-а-а, слушай! Казахи – гордый народ! Нас все вокруг хотели порвать на куски. Но мы оказались сильнее и смогли выстоять!

– Да я и не против этого! Конечно, казахи – гордый народ!

– Мало быть гордым, хорошо оставаться благодарным! – подытожил Тимофеев.

– А я чё? Разве что-то такое сказал? Ну, шайтан! – развёл руки Тимур.

– Ладно! Кстати, в Отечественной войне двенадцатого года с Наполеоном казахи очень большой вклад внесли! – Майер похлопал Бабаева по плечу.

– А то! – Бабаев улыбнулся… – А впрочем, всё это лишь лишний раз доказывает то, что казахи и русские братья, если не по крови, то по духу и, несмотря на всё различие культур, Золотая Орда, как никак, хоть и топтала Русь, но и защищала после от тех же крестоносцев и литовцев, она навсегда изменила её культуру и её настоящее. А мы, казахи, прямые потомки Чингисхана! Так что, что бы там ни было, у нас сегодня много общих ценностей!

– Красиво говоришь, Тимур! – Тимофеев дружески несильно стукнул его кулаком в плечо.

– Да чё вы все меня бьёте! – возмутился тот.

– Да ладно, это мы так… любя! Историю нужно знать. Но не просто знать, а понимать в ней то, что позволит нам сегодня жить в дружбе и не повторять ошибок! Всё! Хорош базар-вокзал, я иду спать! Устал сегодня, как зверь.

И вскоре в комнате наступила тишина.

***

Сон

Влад давился в очереди среди курсантов в чипке. Буфетчица взвешивала куски варёной колбасы, вымоченной донельзя для бóльшего веса. Такого ему ещё не доводилось видеть. Да, были дефициты. Но что бы так!.. До чего довела страну эта пресловутая горбачёвская «перестройка»!

– В руки только один кусок! – объявила она с важным видом.

Сзади Тимофеева подошла молодая беременная женщина лет двадцати, да какая там женщина! Как в двадцать-то лет девушку можно назвать так, даже если она беременна, – девушка! Она встала сзади. Одна среди курсантов.

– Проходите вперёд, – курсанты расступились.

Девушка благодарно подошла к «раздатке».

– Колбасу только курсантам, – буфетчица презрительно окинула её взглядом.

На глазах у девушки проступили слёзы обиды, и она отошла от прилавка.

– Дайте мне, – сказал подошедший к прилавку Тимофеев.

– А вам, товарищ лейтенант, тоже не положено, – буфетчица лишь фыркнула с презрением. – Говорю ж, это только для наших курсантов!

– Вот, возьмите, – один из курсантов отдал беременной свой кусок колбасы, завёрнутый в серую бумагу.

– Спасибо, не надо, – девушка грустно улыбнулась.

– Что значит не надо! – курсанты сунули ей безоговорочно свою колбасу. Она благодарила их, совала деньги, которые они неохотно, но всё же взяли.

– Это жена одного лейтенанта новенького! – кто-то сказал из очереди. – Они тут без прописки и без пайки, а она уже на восьмом месяце! Жрать-то охота! А в чипке запрещено офицеров и их жён отоваривать!

Тут исчезли курсанты. В очереди стояли только гражданские лица.

– Молоко заканчивается! – заявила продавщица, гремя огромными пустыми алюминиевыми бидонами. – Не занимать!