Екатерина Тарасюк - Разочарованный (Thnks Fr Th Mmrs)

– Марк, давай поменяемся местам, – осторожно потревожила сон приятеля. Ей не хотелось, чтобы, заболевая, он сидел возле холодного окна.

Одноклассник что-то проворчал и натянул сильнее капюшон. Он закутался в серую кофту и полностью ушел в себя. Нацепил старые наушники и почти не слышал обеспокоенной девушки.

– Марк! – настойчиво повторила Ева и ткнула парня вбок, на что тот лукаво усмехнулся и проигнорировал Еву.

Так бы все и закончилось, но, спустя еще одну неожиданную экскурсию, класс наконец-то добрался до гостиницы «Охтская» у Невы и был готов для расселения: девочки с девочками, а мальчики с мальчиками. Некоторые были очень огорчены этим правилом, но кое-кому удалось его обойти. В том числе также поступила Ева. Она кое с кем поменялась для того, чтобы оказаться в одном номере вместе с заболевшим Марком. В конце концов, она переживала за него и ощущала чувство вины, несмотря на то, что вернула шапку. Во время этого действа Марк сидел в коматозном состоянии на диване. Заодно выгодный обмен случился и у Киры, у которой были свои планы на поездку, она заселилась в один номер «с каким-то там Стасом из параллельного класса», и Ева неожиданно вспомнила, что он Савановой был симпатичен с пятого класса. Теперь ей стало понятно, почему та уделяла ему много внимания и поехала вместе с ними в больницу.

Ах, да, раз уж речь зашла о больнице… Ева предпочла бы компанию в лице Влада, но, во-первых, маловероятно, что он бы согласился нарушить правило, а, во-вторых, он не поехал. «Надо будет ему набрать… Или хотя бы написать», – подумала девушка, вспомнив о выписке. Впрочем, ей уже было все равно на неудавшиеся планы, она перестала быть «разочарованной», как любил говорить Марк. Это одна из немногих реплик, въевшаяся токсичным ядом в подкорку. Правильные эмоции.

Смутно представляя, как ей придется заботиться о Зильберштейне, Ева положилась на свои скудные познания в медицине. Впервые за долгое время она почувствовала себя незаменимой, несмотря на то, что парень неоднократно отказывался от предлагаемой помощи. Он хотел начать самостоятельную жизнь (только вместо этого заболел), но не успели они войти в 203 номер, как Ева, подобно заботливой матери, уложила юношу в кровать и пообещала, что пока тот не поправится, никаких экскурсий не будет. Они не будут их посещать. Вместе.

Поначалу это звучало отвратительно. Если Марк чувствовал свою вину, он, как правило, старался исправить случившееся и вел себя лучше, сообразно своим представлениям. Таким образом, благодаря слабому иммунитету Зильберштейна, одноклассники «болели» вместе. Марк казался невероятно милым, особенно когда молчал.

Тайком Еве удалось выбраться на улицу, когда сосед по комнате уснул. На другом берегу возвышался величественный старинный монастырь, которому не менее трехсот лет. На мгновение девушке представилось, что она на экскурсии, одну из которых планировала пропустить. Небольшая группка людей. Женщина-экскурсовод, ей около сорока пяти лет, на голове аккуратный баклажановый берет, а сама она в утепленном пальто. Она рассказывала, как гостиница строилась на берегу Невы с видом на монастырь – насколько я помню, женский. Девушка была очарована видом, освещенным медленно заходившим осенним солнцем.

Недолго думая, девятиклассница набрала своей подруге, пригласив ту пройтись по городу, поскольку экскурсии на сегодня завершились. Кира пришла минут через десять, когда Романова уже вдоволь налюбовалась местными красотами; она ввела Саванову в курс дела. Девчонки, пораскинув мозгами, решили сходить в магазин, о котором говорила Галина Николаевна, когда уходили Таня и Сурикова. Он должен был быть совсем неподалеку, чуть ли не через дорогу, в переулке.

– У меня топографический кретинизм, – пожаловалась Ева, оглядываясь по сторонам. – Я здесь не вижу никакого магазина.

– У меня тоже. Во всяком случае, так говорит Леша.

Завернув в мрачный переулок, соответствовавший представлениям Романовой о старом Лондоне, времен так Джека Потрошителя, Ева напряженно затаила дыхание. У нее возникло знакомое ощущение тревоги, сердце забилось чаще. Перед глазами вновь встали образы с места того убийства, кажется, даже возник тот мерзкий запах, но нет, все было нормально – это было заметно по безмятежному выражению лица Киры. Она взъерошила волосы и, задрав голову, считала пролетавших над ними птиц. Каркавшие вороны… Нет, определенно здесь было что-то от викторианского Лондона, но Ева выбросила эти мысли из головы и успокоилась, напомнив себе о лишней впечатлительности. Она постаралась как можно глубже вдохнуть, выдохнуть, и найти какое-нибудь занятие по пути в магазин. Стены переулка были оклеены афишами, плакатами и объявлениями. Одно из них особенно привлекало внимание, и Ева, словно зачарованная, остановилась, приглядевшись. Плакат в сине-фиолетовых тонах с несколько размытыми буквами. На нем запечатлена красивая девушка. Слева наклеена желтая реклама такси, справа информация о продаже котят.

«МетамфетоМиР, – внизу плаката была надпись, выполненная в цифровом стиле, – с премьерой своего нового альбома ММР – Never Give In [21] «Never Give In» – «Никогда не сдавайся» ( англ. ), альбом группы МетамфетоМиР. ». Помимо девушки на плакате было еще два человека. Артистка была подписана как Христина, а парни, стоявшие за ее плечами, как Кай и Дария. Кай, стоявший слева, был в очках и кепке, одет во все черное, руки скрестил, и на локтях были отчетливо видны татуировки, плюс проколотая губа. Дария – красноволосый парень с кислотно-зелеными глазами, изогнувшись, держал гитару и хитро улыбался. Христина была обладательницей шикарных пепельных волос, завитых к кончикам. У нее волевые черты лица, показавшиеся Еве поразительно знакомыми. Пухлые губы. Курносая. На ключице небольшая татуировка в виде дракона, под которым красовалась надпись на латинице, очертания слишком размыты. Что-то не так. Вновь оглядев девушку с плаката, Ева отпрянула назад и наткнулась на встревоженную Киру. Татуировка… Дракона. Надписи.

У той мертвой девушки была такая же! Действительно, насколько же память может цепляться к таким деталям, которые, по сути, могли бы оказаться забытыми под массой впечатлений. Участница рок-группы была абсолютной копией убиенной. Или это был один и тот же человек?

Вернувшись из магазина с легким пакетом, в котором был Терафлю и немного вкусностей, Ева поставила его рядом со своей тумбочкой и посмотрела на спавшего Марка. Между их кроватями стояла чуть теплая батарея – в номере было невероятно холодно, да так, что Ева усомнилась в том, что скромного размера батарея сможет их спасти этой ночью. Невесело усмехнувшись, девушка подошла к шкафу, на лицевой стороне которого было зеркало. Отодвинув дверцу, она увидела, что на верхних полках лежало два теплых одеяла, и, встав на носочки, Ева решила достать их. Мысленно она все еще была погружена в тот диалог, который произошел у них с Кирой: