Александр Филиппов - Никто, кроме нас. Документальная повесть

…Виктор опять завертелся в недрах омёта. Буян обеспокоенно переступил с ноги на ногу, всхрапнул тревожно.

– Ну, не балуй у меня! – окоротил его Виктор. – Затопчешь ведь! Что б ты без меня делал? Сгинул в степи! А сейчас отдохнул, отъелся, и заскучал? Рано нам дальше трогаться. Буран-то всё не стихает. Разгулялся на сутки, не меньше. Так что стой смирно, не вертись. Тебе хорошо, ты с головой харчем укрыт. А мне и поесть нечего… Эх, жаль, на ферму с утра не попал, народ не поздравил! Нехорошо получилось…

И опять вспоминалось ему детство – босоногое, но не безмятежное, всё больше голодное, работой, часто для мальца непосильной, наполненное…

Война догорала где-то на Западе, в село начали возвращаться фронтовики. Первым пришёл Иван Черкасов. Жил он по соседству, через три дома. Посылок с фронта много слал, трофеев, как тогда говорили. Единственный из всех фронтовиков. Другие-то головы на полях сражения клали, без рук, без ног возвращались, и посылок от них никто не дождался. А этот зажиточным слыл, вроде как по ранению, ещё Победу не объявили, раньше всех воротился.

Его по нехватке мужиков бригадиром в колхозе поставили. Щеголял во френче немецком, хвастался своими боевыми подвигами, каждый день – под хмельком. Видать, было выпить на что!

А когда настоящие фронтовики объявились, они вмиг раскусили, что Черкасов за вояка такой.

Кузнец Нестор Николаевич Бышкин, всю войну на передовой отпахавший, переговорил с Черкасовым, да и приложил его пудовым, натруженным кулаком в ухо. А односельчанам объяснил гневно:

– Этот гад в похоронной команде служил, пороху и не нюхал. Они за войсками по тылам шли, мертвецов и наших, и немцев обирали. Что-то ценное начальству сдавали, что-то для себя припрятывали. Отсюда у него и трофеи богатые. А ранили его, небось, свои же, с кем служил. Видать, шмотьё, с трупов содранное, не поделили, передрались, как стервятники…

После того бойца похоронной команды сельчане стали обходить стороной, с бригадиров его погнали, он запил горькую, и вскоре вовсе исчез из села.

С того случая уяснил для себя Виктор: добро, нажитое неправедно, впрок не идёт. Всего надо в этой жизни своими руками, честным трудом добиваться. Большинство людей, окружавших его, так и жили. На общественном поле, на колхозной ферме с зари до зари, выкраивая толику времени и для своих огородов, скотинки.

Зарабатывали, кто как мог. Например. В Алябино ещё и подсобный промысел – алебастр в окрестных горах добывали. Найдут жилу, залегающую на метр – два под землёй, окопают, выломают кайлом куски поувесистее, очистят от грязи, разведут большой костёр, и обжигают на нём. Потом после обжига дробят в порошок, просеивают, как муку, и по мешкам рассыпают.

Продавали в соседний Александровский район, в поездки отправлялись артелью. Особенно хорошим спросом алебастр у немцев тамошних пользовался. Народ они аккуратный, чистоту любят. А алебастром и дома белить можно, и стены штукатурить, умельцы из него посуду лепили, игрушки разные. Но, поскольку денег и у немцев не было, не столько продавали, сколько меняли алябинцы свой алебастр – на пшеницу, муку, одежонку – кто как договорится…

Виктор поднялся, раздвинул руками сено, выглянул наружу. Совсем рассвело, но буран и не думал стихать. Всё окрест было затянуто белой тугой пеленой. Отойди на несколько шагов от спасительного омёта – и не видно уже ни зги, степь поглотит, завалит сугробом, заставит остановиться, упасть с тем, чтобы уже никогда не подняться.

Он отступил в уютное, безопасное нутро, спрятался за стенами из плотно слежавшейся люцерны, досадую на то, что непогода затягивается ещё как минимум на сутки. Интересно, хватились ли его уже на отделении? Или решили, что загулял молодой управляющий, или отсыпается дома после новогодней ночи. Ведь сегодня первое января, выходной, и где-нибудь в городе, райцентре люди сейчас и не думают ни о какой работе, пошли по гостям, ведут детишек на ёлки в клубах и Домах культуры, в парках и на площадях, и снег, обильно падающий с небес, не пугает их, не сулит им беды, а наоборот, радует, и на него неодобрительно смотрят разве что дворники. Гуляющий праздно народ не догадывается даже, что где-то далеко, в степи, буран едва не погубил человека.

Но не погубил ведь, не одолел! – озарено подумал Виктор. Это они с верным Буяном одолели ненастье, уцелели в открытой степи в страшный буран, который всё равно когда-нибудь кончится обязательно, и они опять продолжат свой путь, а в конце этого пути всё будет хорошо. Потому что если человек напрягается, не пасует перед трудностями, поступает по совести, ему в итоге непременно воздастся.

Виктор опять погрузился в воспоминания. Да и чем заниматься ещё во время вынужденного безделья? Тем более, что ему, пожалуй, впервые в жизни, не считая, конечно, младенчества, довелось вот так, не спеша никуда, валяться на сене и предаваться праздным, в общем-то, размышлениям.

После окончания семилетки перед Виктором встал вопрос: как быть дальше? Работать в колхозе, или продолжить учёбу? Но если учится, то на что? У мамы денег на содержание студента нет, дедушка с бабушкой такую ношу тоже не вынесут.

К тому времени от большой некогда семьи Борниковых осталось лишь трое. Старший брат Виктора. Женя, погиб в боях с японцами на Дальнем востоке 27 августа 1945 года, за несколько дней до окончания войны. Одна сестра умерла в 1943 году, в самое голодное время. Другая утонула, сорвавшись в половодье в овраг, когда переходила мосток по дороге в школу. Остались у мамы он, Виктор, да сестра Рая.

Когда Виктор окончил семь классов, стали решать, где учиться дальше. В Алябино школа была семилетняя. Относительно неподалёку, в селе Знаменка Белебеевского района Башкирии, был сельскохозяйственный техникум. А при нём – годичные курсы полеводов и животноводов. Образование на этих курсах давали, по сути, среднее специальное, преподаватели, учебная база те же, что и в техникуме, а учиться всего год, а не три.

Виктор обратился к руководству совхоза «Пономарёвский». От совхоза его и направили на курсы полеводов в 1951 году.

Большинство учащихся курсов оказались взрослыми людьми, бывшими фронтовиками, обременёнными семьями. Виктор, вчерашний семиклассник, был самым младшим из них. Со свежими знаниями, страстным желанием постичь профессию, он отличался в учёбе.

В техникуме ему понравилось. Располагалось это заведение в бывшем поместье племянника знаменитого графа Юсупова, и студенты обитали в трёхэтажных дворянских покоях. На первом этаже – класс, на втором размещались будущие животноводы, на третьем – полеводы. Из окон окрестности далеко видно. Красивейшее место! Старинный парк с вековыми дубами и липами, елями, пруд, вокруг – дремучие леса, горы.