Александр Костенко - Операция «Смоленский капкан», или Пропавший обоз НКВД

Немец опять поднял автомат и вдруг дал короткую очередь над головой девушки. От неожиданности она присела и, несмотря на ситуацию, опять отчаянно покраснела, так как халатик распахнулся и немец смог видеть её нагую, всю, до мельчайших подробностей. Немец подошёл вплотную и, протянув руку, вдруг погладил Лену по щеке, внимательно посмотрел девушке прямо в глаза, потом ободряюще улыбнулся и качнул автоматом в сторону леса. Видя, что Леночка его не понимает, махнул рукой в том же направлении. Когда до неё, наконец, дошло, чего на самом деле хочет этот странный немец, она неожиданно для себя рванулась к нему, неумело чмокнула его в холодную гладкую щёку и, развернувшись, не разбирая дороги, бросилась бежать туда, где тёмной зелёной стеной стоял такой далёкий и спасительный лес.

– Наташка, привет.

– Привет, Томка! Сколько лет, сколько зим. Ты сейчас в Москве?

– В Москве. Срочно нужно пересечься. У меня к тебе дело есть на миллион.

– Долларов или рублей? Шучу. Приезжай ко мне. Я на даче, в Острожном. Дорогу помнишь?

– Послушай, а где твой шкаф?

– Шкаф? – удивилась я.

– Я имею в виду вашу семейную реликвию.

– Да здесь, на даче. Вот он стоит. Куда ему деться.

– Ну жди, я уже лечу, часа через три буду…

– Так, три часа в запасе у меня есть, – сразу решила я. – Пожалуй, напеку беляшей. Побалую подругу, а то Томка в своих заграницах, наверное, совсем отощала. Дело в том, что Тамарка – основатель и полноправная хозяйка сети антикварных магазинов и по работе много времени проводит в зарубежных командировках. Так что не виделись мы целую вечность. Сказать, что вопрос Томы по поводу нашей семейной реликвии поставил меня в тупик, я не могу. Шкаф этот привёз из Германии мой дед, который во время войны командовал танковой дивизией на 2-м Белорусском фронте, а после Победы был военным комендантом города Гюстрова. По рассказам предков, этот трофей был вывезен дедом из загородной резиденции самого рейхсмаршала Германа Геринга. Так что интерес к этому гардеробу со стороны такой прожжённой акулы антикварного бизнеса, как Тамарка, был, на мой взгляд, вполне закономерен.

…Выпив по рюмочке за встречу и закусив ароматными беляшами, мы вышли на берег озера покурить.

– Наташка, ты не поверишь, но я раскопала в Штатах старикашку «весом» в одиннадцать миллиардов долларов. Так вот, он просто тронутый на тему Третьего Рейха. Особенно шизеет от предметов, принадлежащих именно Герингу. А если бы ты видела его коллекцию мейсенского фарфора! Мечта! Наташ, ну продай ты мне этот шкаф. Отреставрировать, цены ему не будет. Американец такой экземпляр с руками оторвёт. А я у него под это дело кое-что из фарфора зацеплю. Ну, скажи, на кой чёрт тебе этот деревянный гроб сдался? – продолжала канючить подруга.

– Ты же знаешь, он не продаётся. А впрочем, – задумалась я на минуту, – услуга за услугу.

– Проси что хочешь. Ты меня знаешь, если в моих силах…

– Мне по работе кое-какая информация в ближайшее время понадобится. Меня будут интересовать любые документы, связанные… – я на мгновение задумалась. – B общем, потом определюсь. Вот тогда и потрясёшь хорошенько своего заокеанского миллиардера.

– Так, ты в своей «конторе» в сто раз больше нароешь, – удивилась Томка.

– В сто раз больше, это точно. Только тут дело, как ты понимаешь, не в количестве, а в качестве. И частенько, как водится, положительный результат может зависеть от одного единственного клочка бумаги, а его как раз в наших архивах может и не оказаться. Ты же знаешь, сколько поистине бесценных документов после войны америкосы хапнуть успели, страшно подумать. А сколько, вообще, всего осталось в так называемых союзнических оккупационных зонах, представляешь?

– Вообще-то, старикашка он, конечно, прижимистый, но, думаю, узнав про твой шкаф, немного расслабится. Обещать не буду, но попробую.

– Коновалова ко мне! – мощной, по-борцовски широкой рукой начальник 4 Управления НКВД СССР осторожно положил телефонную трубку.

– Разрешите? – открыл дверь в кабинет высокий и худой, как жердь, капитан с бледным лицом и светло-серыми умными глазами.

– Что нового по операции «Смоленский капкан»? – старший майор Береговой внимательно посмотрел на вошедшего. – «Грачи» не проявлялись?

– Есть весточка, товарищ старший майор, – капитан развернул узенькую бумажную полоску донесения и положил на стол начальнику.

Тот быстро прочитал и поднял на подчинённого холодные голубые глаза, в которых, впрочем, метались озорные искорки:

– Значит, приступили к выполнению задания? Молодцы. А что там немцы? Встали на крыло?

– Хотя операция и находится в самой начальной стадии проведения, тем не менее, по данным фронтовой разведки, немцы уже предприняли попытку высадки десанта на маршруте движения колонны.

– Какова численность десанта по данным фронта?

– Небольшая. До пятнадцати человек.

– Ваши соображения?

– Обстановка на Западном фронте складывается не лучшим образом, – капитан положил на стол перед генералом тонкую папку, – вот последние сводки.

Тот немедленно раскрыл алый коленкоровый переплёт и внимательно прочитал напечатанное:

«Москва

Копия: Товарищу Сталину

тов. Шапошникову

31 июля 1941 г.

1. 20 армия, а вместе с ней 16 армия отошли без санкции командования от Смоленска на восток и оставили Смоленск 29.7 при следующих обстоятельствах:

20 армия с начала полуокружения непрерывно атаковалась крупными силами противника 6 пд [пехотной дивизией], 1 тд [танковой дивизией], с большим количеством авиации. С 25.7 противник усилился двумя свежими дивизиями. За это время 20 и 16 армии понесли огромные потери.

В связи с этим, 20 армия, ведя напряжённые бои, отходила под сильным давлением противника на восток севернее Смоленска.

28.7 левофланговая 73 стрелковая дивизия 20 армии, отходя, открыла правый фланг и тыл 152 стрелковой дивизии 16 армии, ведущей бои в северной части Смоленска. 152 стрелковая дивизия, наблюдая отход 73 стрелковой дивизии и находясь, по донесению Лукина, под сильным огневым воздействием противника и ударом его по флангу и тылу, по распоряжению командира начала отход на восток от Смоленска. За 152 дивизией отошла и 129 стрелковая дивизия из северо-восточной части Смоленска.

2. Командованию и штабу Западного направления и фронта из донесения Курочкина стало известно об оставлении Смоленска в ночь с 28 на 29.7. Немедленно было дано распоряжение Курочкину приостановить отход 152 и 129 стрелковых дивизий и восстановить положение. По выяснению обстановки 29.7 отдан приказ Курочкину объединить руководство 20 и 16 армиями и, используя резервы 20 армии, восстановить положение в Смоленске.