Елена Сухоцкая - Закрывая глаза

– Готовьтесь трапезничать, – услышали мы голос Сани. Он тащил большой поднос. Богдан приподнялся, помогая другу накрыть на стол. Ароматы пищи сразу напомнили мне, что я очень голодна.

– Надеюсь, ты любишь морскую кухню, – улыбнулся Богдан, обращаясь ко мне. Он накладывал на длинную плоскую серебряную тарелку несколько вариантов блюд. К своему стыду, я поняла, что ничего подобного не видела и уж тем более не ела.

– Произведение искусства! Как красиво, Саня! Ты и здесь проявил талант художника.

Сантез, как истинный джентльмен, наклонил голову вниз, показывая, что признателен мне за хвалу. Он улыбнулся и гордо уселся рядом, желая всем приятного аппетита.

Во время ужина Богдан рассказывал о картинах, о том, кто и с каким чувством их пишет, объяснял, что каждое полотно всегда несет свой смысл и энергетику. Человек, изображая тихий лес, может вкладывать настолько мощный негатив, что такая картина начинает обладать смертоносной силой. Она вряд ли будет успокаивать, скорее всего, она либо поможет хозяину заболеть, либо убьет его. Я узнала, что некоторые картины лечат, например, иконы. Есть, оказывается, и в наше время люди, которые обладают даром писать исцеляющие произведения искусства.

– Прежде чем вешать картину в доме, даже если она тебе очень понравилась на первый взгляд, лучше узнать, что за человек ее писал и в каком состоянии. Важен ритм картины. Нужно к этому подходить с большой ответственностью, – поддержал разговор Саня.

Время шло, Саня незаметно исчез. Я даже не успела понять, когда это произошло, после ужина или позже. Мы с Богданом сидели уже на диванчике рядом с окном и любовались ночным городом, который весь горел огоньками, плавно переходя в огоньки на небе. У Богдана была мощная подзорная труба, и мы по очереди любовались ночным небом. Он любил звезды, разглядывал их мечтательно, не скрывая своего восхищения ими. Я с интересом впитывала все, что он говорил и как он это делал. Казалось, что могла бы так просидеть с ним всю жизнь. Ощущение сказки, в которую я попала, завораживало, унося в необычное состояние сна. Мне все время казалось, что сплю и увиденное не является реальностью. Шепот в ушах, переливаясь с музыкой, действовал расслабляюще, все мое тело находилось в состоянии эйфории.

– Бум, бум! – послышались удары часов через стенку. Я дернулась, приходя в сознание, понимая, что уже ночь! Часы мобильника высвечивали полночь. «Вот это да! Я улетела, и несколько часов прошли как несколько минут. Мне нужно срочно домой», – пронеслось у меня в голове.

Он наблюдал спокойно и царственно, глядя прямо в глаза.

– Если хочешь, то можешь остаться, места точно хватит. Здесь восемь спален, – тихо произнес он.

– Нет, что ты! Нет, не могу, не могу, – как будто я сама себя уговаривала.

– Хорошо, я вызову такси, – согласился он и, не отводя от меня глаз, набрал номер в телефоне.

На мгновение показалось, что я даже разочаровалась оттого, как быстро он согласился на такси. Мне не хотелось уходить отсюда, это место наполняло новым, не изведанным ранее ощущением. Я встала, набираясь сил уйти. Богдан шел за мною, и, когда я повернулась, ожидая, что он откроет дверь, почувствовала его руку у себя на талии. Машинально попыталась отстраниться, но не смогла, встретившись с ним взглядом. Я не знаю, сколько мы так стояли, он держал меня левой рукой, а правой водил по щекам и бровям, обводя их контур. Наши лица находились совсем рядом, и я замерла от ожидания, что будет дальше. Перед глазами вылезла сцена: удав, готовый наброситься в любой момент и сожрать мышку, и она, замершая от страха и готовая к своему концу. Богдан гладил меня по лицу, любуясь им либо страхом, который наверняка проявился в моей мимике. Я закрыла глаза, а он, прислонившись ко мне, очень аккуратно поцеловал их. Потом, ослабляя хватку, прошептал, вздыхая:

– Пойдем, я посажу тебя в машину.

Спускаясь в лифте, я понимала, что совсем не хочу уходить и делаю большое усилие, чтобы не сглупить и не попросить разрешения остаться. «Какой тут сон, все равно уснуть не смогу», – думала я. Но здравый смысл или страх все-таки победили во мне это желание.

Сажая меня в автомобиль, Богдан оплатил проезд и тихо произнес в открытое окно:

– Завтра увидимся.

Такси увозило меня все дальше и дальше от него. Богдан. Богдан. Я уже ждала наступления завтрашнего дня, чтобы увидеть его снова.

В комнате общежития я увидела близняшек, смотрящих телевизор, шла комедия. Они веселились. Наталья с Вовой тоже были здесь, впиваясь в экран, но немного в стороне от девчонок. Глядя на них, я еле сдерживала себя, чтобы не расхохотаться от их напыщенно серьезного вида. Они же все-таки комедию смотрели. Я смело могла поспорить на что угодно: эти люди сейчас не понимали, о чем фильм. Руки выдавали ребят с потрохами, они еле заметно касались друг друга, но буря страстей накаляла все вокруг и била своими электрическими разрядами.

– Наконец-то, пропащая, – кинула подруга в мою сторону.

– Привет, ребята.

– Здравствуй, Лилия, – Вова был очень беленьким, как альбинос. Его лицо украшали большие голубые глаза, которые все время излучали какую-то смертельную печаль, взгляд был наполнен скукой и апатией. Можно было подумать, что передо мной не юный, а совсем уже старый человек, который сильно разочаровался в жизни, чувствуя всю бессмыслицу нашего бытия. Хотя огонек в его ангельских глазах мелькал, открывая правду внимательным людям, огонек, подтверждающий, что ничто человеческое не чуждо этому парню. И еще, я заметила, как проницательно он смотрел в мою сторону, как будто пытался увидеть что-то еще кроме меня.

– Что-то случилось? – возбужденно обратилась я к Вове.

Он многозначительно посмотрел на меня, протягивая под нос:

– Уверен, что ты влюбилась, я видел сегодня сон. Ты там была не одна.

– Становится как-то не по себе. Сон – это серьезно, – попыталась я перевести в шутку тему разговора.

– Вот увидишь, я редко ошибаюсь, – промурлыкал он. – Скоро у тебя на горизонте появится человек.

«Уже появился», – подумала я, а вслух произнесла: «Я в душ!» Схватив полотенце, не желая общаться на эту тему и пряча свои глаза от всех, удалилась как можно спокойнее, стараясь ничем не выдавать своего возбужденного настроения.

Утром Наташа заявила, что нам необходимо пропустить последнюю пару занятий. У нее свидание с Володей, и не пойти на уроки необходимо всей группе.

– Зачем вся группа? – недоумевала я.

– Ага, хочешь, чтобы меня записали в черный список студентов, не посещающих занятия? Мы только учиться начали, я так не могу. Если сбежит вся группа, наказывать будет некого. Ты должна мне помочь, Лилия. Володя на выходные уезжает к родителям, я очень хочу с ним погулять, – умоляюще посмотрела на меня подруга. – Костер, сосиски, романтика, – продолжала она мечтательно.