Сергей Буянов - Чужой астрал

– Дёргай! – подбодрил анестезиолог. – Так и так, парень уйдёт!

Георгий разозлился, почему уйдёт? Он никому не разрешал уходить!

Георгий вдохнул и одним движением вытянул штырь из головы пациента.

Это была цельная игла для акупунктуры такой длины, что пронзила мозг пациента насквозь.

Георгий инстинктивно отпрянул, но из раны не появилось ни капельки крови. Осталось зашить кожу головы.

Анестезиолог улыбался. В момент извлечения инородного тела организм пациента не отреагировал шоковой реакцией.

– Очнётся? – спросил Георгий, уходя из операционной.

– Завтра! – заверил анестезиолог.

Но больной не очнулся. Ни завтра, ни послезавтра. Начмед вызвал хирурга Лазарева.

– Вынул спицу из головы? – спросил он после приветствия.

– Да. Только это не спица, а игла для акупунктуры с отломанной пружиной.

– Я видел, – сказал начмед. – Милиции доложили?

– Вряд ли, – Лазарев знал: в госпитале свои правила.

– Тебе звонили, угрожали?

– Нет, – автоматически ответил Георгий. Он уже забыл о дурацком звонке.

– Что скажешь на это? – начмед нажал кнопку в столе. Из мини динамика донеслось:

– Слушай ты, хирург Лазарев! Если братана на ноги не поставишь, считай, такая же дыра в башке тебе обеспечена!

– Это обычная реакция обычного пьяного! – сказал Лазарев.

– Как думаешь, больной придёт в себя?

– Думаю, да.

– Ладно. Свободен, товарищ лейтенант!

Лазарев вышел из кабинета, так и не поняв, для чего его вызывал начмед.

Георгий прошёл в палату интенсивной терапии. Больной лежал без сознания. Голова повязана, в подключичной вене катетер. Капает система. Монитор указывает нормальное сердцебиение. Работает аппарат искусственного дыхания. Что ж, состояние больного соответствует тяжести оперативного вмешательства при тяжёлой травме мозга.

– Через двое суток отключим систему жизнеобеспечения, – сказал анестезиолог.

Георгий кивнул. Если пациент не придёт в себя, соберётся консилиум и примет решение об отключении системы жизнеобеспечения тела с погибшим мозгом.

– Командование рекомендует тебе и мне не покидать территорию госпиталя, почему?

– Звонил какой-то мужик, очень огорчался за здоровье братана. Перед самой операцией.

– Больше он не звонил?

– Да он давно протрезвел!

– М-да, – протянул анестезиолог, – паршивенько.

– Почему? – не понял Лазарев.

– У тебя есть дети? – вопросом на вопрос ответил коллега.

– Думаешь, всё так серьёзно?

– Слышал об афганской группировке?

– Союз ветеранов?

– Союз! Только бандитский! Обычные ветераны живут обычной жизнью, а эти озлобленные волчата занялись криминальным промыслом.

– Банда что ли?

– Думаешь, в наше время не может быть банды? Ещё как может! Скоро вся Москва будет поделена разными бандами! Как в Чикаго, начнут стрелять средь бела дня.

Лазарев промолчал. Вечером он пошёл домой. И ничего с ним не случилось. Старый анестезиолог переборщил со своими прогнозами. Георгий видел ребят, прошедших Афган. Что-то не совсем в порядке у них с психикой, напьются – плачут и почему-то обязательно набьют кому-нибудь рожу. Трезвые они вполне приличные люди: вежливые и очень серьёзные. Ну, какие из них бандиты?

В дверь позвонили. Георгий вздрогнул. Стараясь не создавать, шума, он прокрался в кухню, взял молоточек для отбивания котлет. Потом прошёл к двери и посмотрел в глазок.

Прямо на него уставился молодой пацан с едва пробивающимися усами, открыто глядящий на мир, как с чёрно-белой фотографии.

– Что нужно? – спросил Георгий, не открывая.

– Лазарев тут живёт?

– Это я.

– Надо поговорить.

– С кем?

– Прочитай на корке!

– Шилов Анатолий Иванович, я такого не знаю! – Георгий догадался: звонил именно этот Шилов.

– Я вас знаю! Лазарев Георгий Тимурович, военный хирург. Мне нужно узнать, что случилось с Валетом!

– С кем?

– Который умер в вашем госпитале.

– Он жив.

– Да?! – Георгию показалось, что пацан за дверью подпрыгнул от радости. – Расскажи!

– Заходи, Шилов! – пригласил гостя Георгий. Это, всего лишь, пацан! Какая тут банда?

– Можно, просто, Шило! – сказал вошедший, переминаясь с ноги на ногу. Георгий протянул руку первым, положив молоточек на тумбочку для обуви.

– Проходи в комнату, присаживайся!

Шило вошёл в зал и уселся в кресло. Глаза его горели. От нетерпения он ёрзал ногами, но ждал, пока хозяин заговорит первым.

– Ты зачем звонил? – спросил Георгий.

– Извини! Это в состоянии аффекта!

Георгий насторожился. Странно услышать латинское слово от пацана чуть больше двадцати лет. Если он не медик, что само собой исключается, значит, сидел. Потому что юристом он быть не мог. Корку, что показывал в дверной глазок, он предъявил на пороге. Это военный билет. Демобилизовался парень чуть больше года назад. И когда бы успел отсидеть? Георгий улыбнулся.

– Точно! В состоянии аффекта! – повторил Шило. – Он, понимаешь, жизнь мне спас! Там, за рекой, я был молодым, а он дембелем! Я не думал увидеть его здесь, он же призывался с Ростова! А тут, случайно попался и в таком состоянии! В беспомощном состоянии, понимаешь? Я ничего не мог сделать!

– Он жив. Пока.

– Значит, может умереть?

– Может, – не скрывая, ответил Георгий. – У тебя спирт есть?

– Нет.

– Жаль! Я бы выпил. Понимаешь, такое состояние у меня.

– Понимаю.

– Но сделать ничего не могу, да?

– Что могу, делаю!

– У него хоть мозги целые? – спросил Шило, глядя в глаза доктору.

– Да, – сразу ответил Георгий, не отрывая взгляда. Странные зрачки у этого парня: в центре сине-зелёных глаз чёрные живые точки. Они то сжимаются, то расширяются – в такт биению сердца. Похоже на состояние аффекта.

– Расскажи! – потребовал гость.

Лазарев коротко рассказал о травме и возможном механизме её нанесения. Когда Георгий сказал об игле для акупунктуры, гость едва не подпрыгнул с места.

– Ты знал? – спросил Лазарев.

– О чём?

– Об этой игле?

– Неужели нет ничего выпить? Игла отравлена?

– Если отравлена – шансов никаких! – Георгий развёл руками.

– Я понимаю, – сказал Шило, поднялся и направился к выходу.

– А понимаешь, что тебя ищут?

– Меня?! – вздрогнул Шилов. – Кто?

– Менты!

– Ах, эти, – расслабился Шило. – А зачем?

– Твой разговор попал на плёнку! Оказывается, в госпитале все телефонные звонки записываются.

– Ладно, – махнул рукой Шило. – Я могу зайти к нему?

– Почему ты назвал его Валетом, а не тузом?

– Это его армейская кличка. Нашего прапорщика звали Кузей! – Шило улыбнулся своим, по-видимому, приятным воспоминаниям.

– А тебя, Шило! – сказал Георгий.

– Ага! А спеца по иглоукалыванию – Чёрный Абдулла!

– Узбек?

– Душман! – Шило едва удержался, чтобы не сплюнуть сквозь зубы.