Сергей Шангин - Странные люди (сборник)

– З-здравствуйте, люблю!

– У вас такие красивые глаза, только грустные. Можно я подарю вам цветы, вы не обидитесь? Не подумайте ничего плохого, очень хочется увидеть, как вы улыбаетесь! У вас должна быть красивая солнечная улыбка. Это вам!

Он протягивает мне охапку ромашек, я хватаю их и прижимаю к груди, на лице неудержимо расплывается отчаянно счастливая улыбка, почему-то хочется плакать.

– Вам очень идет улыбка, вы очень красивая!

Он улыбается мне, вздыхает и шагает мимо меня в открытую дверь троллейбуса. Я даже не заметила, как он подъехал. Двери закрываются, троллейбус уносит в неизвестность сказку, мой троллейбус, мою сказку. А я стою и улыбаюсь, сердце щемит странная боль, такая сладкая, такая острая, такая желанная. Продавщица в киоске прикладывает платочек к глазам, тоже плачет. Почему тоже? Господи, да ведь и у меня глаза на мокром месте, а я даже платочек достать не могу.

Не могу и не хочу, пусть текут, пусть все видят – у меня сегодня счастливое утро, мне подарили счастье, мне подарили букет цветов, просто так, за красивые глаза! Я хочу жить, мир прекрасен, я буду верить в сказки, потому что они сбываются!

Мне кажется, что я его… нет, нельзя, нельзя произносить это слово. Оно как омут – затягивает, заставляет забыть о жизни и собственных чувствах. Стоит его произнести и начинаешь видеть мир в других красках – розовых или черных в зависимости от его улыбки.

Он опять не улыбнулся мне при встрече, прошел мимо, слегка кивнув, словно не он говорил мне о… Вот опять, это слово как настырная кошка пытается пролезть в малейшую брешь моей шаткой защиты. Впрочем, защитой это можно назвать весьма условно – ветхое ограждение из жалких оговорок и намеков.

Он был занят… у него проблема с контрактом… ему нельзя проявлять чувства на людях… все равно он меня… дура! Ему совершенно нет до тебя дела. Вспомни, расшевели болото памяти, нащупай в топкой глубине всепрощения тот единственный день, когда он жарко шептал тебе на ухо страстные слова признания. Его руки блуждали по твоему телу и ты разрешала им то, что никогда не разрешила бы случайному человеку.

Хотя… всего за час до этого он был именно тем самым случайным человеком. Вы совершенно неожиданно оказались рядом за столиком на корпоративной вечеринке, он удивленно посмотрел на тебя и похвалил твои духи. Ты растаяла – надо же, он точно угадал марку духов и они, как это ни странно, оказались его любимыми духами.

Он был сильно навеселе, шел четвертый час праздника, никто ни в чем себе не отказывал – как никак десятилетие фирмы. В такие моменты стираются грани между высшими и низшими, всеми овладевает чувство радости и … Опять, стоит немного расслабиться и оно тотчас прыгает в прореху.

Задай себе один маленький, но очень противный вопрос – если бы он тогда был трезв, услышала бы ты его признания, польстился бы он на твое не самое фигуристое тело? И напоследок, заколачивая гвозди в крышку гроба твоих надежд, маленький, крошечный вопросик – он вообще помнит о твоем существовании и своих словах?

Звонок. Телефон. Кому-то звонят. Ой, это же мой телефон.

– Алло? Да, это я. Хорошо, я подготовлю отчет. Спасибо!

Это он, он говорил так ласково и нежно, словно весь день думал обо мне, он назвал меня умницей, и я слышала, как он тихонько чмокнул трубочку, словно хотел передать мне нежный поцелуй. Мир снова стал розовым и счастливым. За спиной расправляются крылья и душа стремится в полет! Господи, какие глупости приходят в голову из-за всяких пустяков!

Верочка смотрела в черную воду и слезы сами собой текли по щекам. Она стояла на узеньком выступе металлической обвязки моста, крепко прижавшись спиной к холодному железу. Достаточно отпустить руки – и…

– Холодно, ч-черт. Из-з-з-вините, у вас не найдется з-з-закурить?

Верочка вздрогнула от неожиданности, пальцы едва не соскользнули, и она судорожно вцепилась в балку.

– Что?! – спросила она неизвестно кого.

Бред какой-то. Наверное, кто-то с другой стороны беседует с кем-то. Они не видят ее и не имеют к ней никакого отношения. Как ужасно! Она громко всхлипнула, тотчас же испугалась и тихонько шмыгнула носом. Вдруг услышат, полезут со своими дурацкими советами, будут упрашивать не делать этого безвозвратного поступка.

– Пр-р-р-ошу пр-р-р-ощения, я, быть может, некстати? Не обращайте на меня внимания, если я вам помешал.

Нет, это не на мосту, голос явно обращен к ней и звучит он слишком близко. Верочка медленно повернула голову вправо – никого. А может быть это галлюцинации? Она помаленьку сходит с ума, стоя над холодной водой на краешке…

– Я с другой с-с-стороны, д-д-девушка.

Вера обреченно вздохнула и обернулась в другую сторону. Нет, не галлюцинация, слишком уж ужасно выглядит. Если бы это был глюк, то, скорее всего, он выглядел бы посимпатичнее. Я бы увидела случайно заблудившегося Брэда Пита… А этот? Небритый, лохматый, как черт, худой, как кот после дождя, в одной рубашке на ветру, бр-р-р, ему же холодно.

– Ужасно холодно, брр! – вздрогнул он, словно подслушав ее мысли. – Вы не возражаете?

Верочка помотала головой, не понимая, чего от нее добивается этот странный человек. Мужчина заглянул через перила, вздохнул и полез на наружную сторону моста.

– Осторожнее! – испуганно пискнула Верочка внезапно севшим голосом. – Там скользко!

– А? Что? – мужчина уже перелез через перила, встал на железный карниз и обернулся на Верочкино восклицание.

В тот же момент его нога соскользнула с карниза, дернувшись всем телом, он судорожно вцепился в решетку. Верочка напряглась, душой рванулась к мужчине, но тело ее сильнее вжалось в железную балку. Одна часть ее души рвалась помочь мужчине, другая кричала: «Ты с ума сошла! Какое тебе до него дело? Ты же на половину покойница!»

– Ч-ч-черт, ч-ч-чуть не с-с-свалился, уф-ф-ф! – мужчина осторожно подтянул себя повыше, помялся немного, привыкая к размерам опоры под ногами, и решительно перевернулся, как и Верочка, спиной к железной балке.

– Вам не холодно без пальто? – Верочка понимала, что вопрос дурацкий, но очень хотелось что-то сказать этому нелепому человеку, в столь неподходящее время оказавшемуся в столь неподходящем месте.

Хотя, с другой стороны, если подумать, у дураков мысли сходятся. Она вздохнула. Раз уж ей в трудный момент жизни захотелось прыгнуть с моста в воду и тем самым решить все проблемы, значит и другому идиоту вполне могла придти в голову подобная мысль.

– Ужасно холодно. Я как-то не подумал, что на дворе сентябрь. Выбежал в чем был.

Мужчина замолчал, размышляя о чем-то ужасно важном, более важном, чем Верочкина судьба. Так всегда, подумала Верочка, никому нет до меня дела. И этот такой же… эгоист. Мужчина вздрогнул, словно последнее слово было произнесено Верочкой вслух.