Алексей Лухминский - Бэтмен нашего времени

– Так ты подваливай! Нас трое, будет четверо, – без задней мысли предлагаю я, ощущая в себе приятную лёгкость и желание приключений.

– Чё, правда?

– Конечно!

– Слушай, следующая стоянка будет аж полчаса. Я сбегаю… Ну чтоб не с пустыми руками! Начальник поезда в это время как раз сам начнёт расслабляться, так что проверок не будет. А ты там предупреди…

Вот мы сидим уже вчетвером. Мои попутчицы с приходом Валеры ещё больше повеселели. Он принёс бутылку коньяка. Палёный наверняка, но нам это уже по барабану. Возникает давно знакомая мне ситуация, когда происходит деление на пары. Так мы с парнями делали, когда с девчонками знакомились. Сейчас, поскольку Ася с самого начала усадила меня около себя, Валера сидит напротив рядом со Светой. В купе полумрак, включён только ночник, дверь закрыта… Не знаю, что там под столиком с той стороны, но голая нога Аси уже давно трётся о мою, сама она слегка прилегла на моё плечо, а мою руку положила себе на талию. Под парами спиртного это так возбуждает!

Поезд грохочет по стрелкам и снижает скорость. Сейчас будет очередная стоянка.

– Димка… Сейчас стоянка будет, – тихо начинает Валера. – На, возьми трёхгранку. Открой тамбур, вдруг кто-то садиться будет.

– Пойдём… – почти шёпотом говорит Ася. – Я составлю тебе компанию.

Мне в общем-то всё уже ясно.

– А если в это купе?

– В это купе не будет. Я дал начальнику сведения, что тут комплект, – усмехается проводник.

Поезд останавливается. Спускаемся с Асей на маленькую платформу.

– А ты понятливый, – смеётся она.

– А чего тут непонятного? Дело житейское, – беззаботно хмыкаю я и ехидно добавляю: – А ты за мной, как и просили, присматриваешь?

– Ну так просили же! Так что ты – мой подопечный!

Поезд трогается. Закрываю тамбур. Хорошо, что никого чёрт не принёс! Ясно, что к купе идти нельзя. Стоим с Асей в коридоре около кипятильника. Первый час ночи. Вагон спит. Валера сказал, что в поезде нет ресторана, поэтому хождения туда-сюда по вагонам тоже нет.

– Слушай, подопечный, а ты целоваться-то умеешь? – вдруг спрашивает Ася.

– А то!

– Тогда покажи умение… – и сразу же сама начинает сосать мои губы. Хорошо, что никто не мешает!

Раздаётся щелчок замка, дверь купе открывается, и показывается взлохмаченная голова Валеры. За ним выходит Света.

– Ваша очередь, ребята! – проходя мимо нас, как бы невзначай, роняет она.

– Пойдем, я за тобой присмотрю, – со смешком говорит Ася и тянет меня за собой.

Дверь за нами закрывается, снова щелкает замок. Уютный полумрак…

– Судя по тому, как ты целуешься, тебе не надо ничего объяснять… – и её пальцы начинают расстёгивать на мне рубашку.

– Не надо… – мой голос звучит неожиданно хрипло. Почему-то перехватывает горло. Не знаю, что больше меня пьянит – выпитый алкоголь или чувство полной свободы и безнаказанности, а значит, вседозволенности. Всё дальнейшее происходит молча.

Чёрт! До чего же неудобно на узкой вагонной полке.

В Твери обе наши подружки выкатываются из вагона в объятия встречающих их счастливых мужей. С ухмылкой смотрю на бурную встречу из окна вагона. Конечно, славненько я провёл эту часть своего пути. Приятно вспомнить. Да и Валера, с которым мы уже скорешились, доволен.

Правда, кое-что мне не даёт покоя. Ведь когда-то и я женюсь, и моя жена тоже будет, наверно, куда-то там уезжать. А ведь так хочется верить… Но ведь есть такие женщины, как Маша! Маша… Как вспомнил, так сразу же стало совсем неуютно. Но где сейчас она, и где я. Или теперь что, вести монашеский образ жизни?

Поезд медленно подходит к перрону вокзала в Петербурге.

– Ну, Димка, держи корягу! – Валера протягивает мне руку. – Тебя встречают?

– Да, тётя Тоня должна прийти. Давай, Лерич! Бывай!

– Слушай, запиши мой телефон. Может, как-нибудь пересечёмся, когда не буду в рейсе?

Валерка неплохой парень, он не подчёркивает, что старше меня. Можно бы встретиться, ведь здесь пока у меня нет никаких друзей. Записываю телефон.

Выйдя на перрон, начинаю крутить головой. Тёти Тони я не вижу. Ну что ж… Подожду, может быть, она опаздывает.

Прошло уже почти полчаса, но тёти Тони всё нет.

– Ну что? Не встречают тебя? – интересуется Валерка. Поезд ещё не убрали в отстойник, и он всё это время наблюдал за мной.

– Что-то нет…

– Адрес-то знаешь, куда ехать?

– Знаю… Ладно! Пока! Сам поеду, – решаю я, накидываю на плечо ремень своей сумки и протягиваю руку. – Бывай, Лерич! Я позвоню.

Последний раз в Петербурге я был года два назад, поэтому более-менее ориентируюсь и до дома на канале Грибоедова доберусь. Квартира в этом старом доме с двором-колодцем досталась отцу по наследству от его отца, моего дедушки. Когда я приезжал сюда в тот раз, я его ещё застал, а бабушки уже не было. После развода с моей матерью папа вернулся в родной город, где родился и вырос. Мать почему-то сильно не любит Питер, возможно, потому что всегда жила на юге. Она говорит, что этот город холодный и противный. Папа с ней познакомился во время своего отпуска у моря, а после свадьбы она настояла, чтобы он переехал жить к ней. Ну а потом всё вернулось к исходному состоянию.

Шагаю от Сенной площади к каналу Грибоедова. С интересом смотрю вокруг. Да… Здесь всё то же. Такая же грязь, такие же разноликие ларьки стоят на улицах, да и торгуют тем же, чем и там у нас. Хотя почему «там у нас»? Всё! Теперь «у нас» – это здесь, в славном Санкт-Петербурге.

Старый лифт в запылённой стеклянной шахте медленно ползёт на четвёртый этаж. Вот и знакомая площадка. Звоню. Сначала тишина, а потом раздаются какие-то шаркающие звуки. Щелчок, и дверь открывается. Ой-ой-ой… Тётя Тоня стоит, опираясь на костыль, а нога в гипсовом валенке.

– Димочка! Здравствуй, дорогой! – она обнимает меня и целует в обе щеки. – Ты извини, что не встретила. Видишь, вчера вот ногу сломала. Хорошо, что добрые люди помогли до дому добраться. Заходи! Ты уж извини, но я ничего к твоему приезду приготовить не смогла. Даже в магазин не выбраться.

Вспоминаю Машу и как я за ней ухаживал. Раз справлялся там, значит, и здесь справлюсь.

– Тётя Тоня, вы не волнуйтесь! Теперь, когда я приехал, всё будет хорошо, – решительно заявляю я. – Сам везде схожу и всё сделаю.

Обращаю внимание на её взгляд. Хоть и очень добрый, но явно недоверчивый, мол – юношеское бахвальство. Ну ничего! Я сумею показать товар лицом. Да! Надо ещё доложить дяде Сурену и Пашке, что добрался.

Мне отвели одну из комнат с входом из узкого коридора. Она небольшая, но мне это всё равно, главное – есть где спать. Всё-таки не смогла мамаша меня приучить к требованию всегда и везде особого комфорта! Моя комната самая дальняя. Две другие, которые поближе, тоже выходят в коридор.