Антон Беляев - Притяжение света

В динамике опять что-то затрещало и знакомый голос поинтересовался:

– Молодой человек, вы меня слышите?

– Да, что уже едут?

– Скоро выезжают. Сколько вас человек в кабине?

– Двое, а что?

– Ничего. В лифте не курить, и не. … Ну, в общем, ведите себя прилично.

Видимо, на этом обязанности диспетчера закончились, потому что за обрешеткой вновь послышалось противное шипение и наступила тишина.

Николай прислонился к стенке кабины и посмотрел на часы. «Половина шестого, через полчаса будет звонить Ира». Перед приходом Ирина всегда отзванивалась и спрашивала – надо-ли чего купить в магазине. Чаще всего она оспаривала заказ и приносила что-либо совершенно иное, но, в принципе, оба уже привыкли к этому и поддерживали как добрую традицию.

«Пора бы уже Иришке предложение сделать, надоело жить одному, да и четвертый десяток разменял, время идет. Почти два года вместе, привык к ней. Надо будет намекнуть сегодня, – Николай вновь посмотрел на часы, – хватит ей жить с родителями, пусть уже переезжает».

Сам он жил в двухкомнатной квартире, оставшейся по наследству от родителей, переехавших по программе расселения Крайнего Севера в Вологодскую область. Обычная «двушка» с балконом в панельном доме вполне устраивала и даже порой напрягала в плане уборки, но вот уже два года Николай каждую субботу наводил идеальный порядок – пылесосил, намывал полы и вытирал вездесущую пыль по всей квартире.

«Иришке спасибо» – подумал, и вспомнил первую «чистую» субботу в преддверии прихода девушки. Они познакомились в гостях у общих знакомых и до этого встречались в кафе, ходили в кино, или просто гуляли по улицам, но как-то Коля все же решился пригласить девушку в гости. Ирина дала согласие, договорились на вечер ближайшей субботы, на семь часов. Целый день, с утра до шести вечера Николай выгребал все, что посчитал в тот момент мусором (впоследствии недосчитался многих нужных вещей), протирал пыль везде, где она может и не может находиться. Пропылесосил все что можно, заканчивая ковром на стене и, напоследок, щеткой вычистил светло-голубой ворс паласа, доведя его до идеального состояния. За полчаса до назначенного времени, накрыв журнальный столик приготовленными им же самим яствами, поставил бокалы для вина, свечи для создания романтического ореола и положил купленные специально по этому случаю идеально белые хлопчатобумажные салфетки. Вроде всё. Николай в последний раз критическим взглядом окинул комнату, почувствовал удовлетворение от увиденного и гордый за себя, разделся, бросил одежду в кресло и в одних трусах пошлёпал в душ.

Вышел намытый, тщательно выбритый, приятно пахнущий дорогой туалетной водой, припасенной для особо важных случаев; надел чистую рубашку и отпаренные брюки с острейшими стрелками, новые носки, туфли – не хотелось щеголять в потрепанных домашних тапочках, все же не тот случай. Он причесывался перед зеркалом, когда раздался долгожданный звонок в прихожей. Бросившись к двери, Николай одним движением сгреб лежавшую в кресле одежду и забросил ее в кладовку, заперев на защелку единственное оставшееся пристанище хаоса. Далее все как в лучших фильмах: легкий поцелуй руки в прихожей, помочь снять пальто и приглашение к столу – в зал, блистающий при свете люстры идеальным порядком и нереальным для холостяцкой квартиры великолепием. Особенно в общем фоне выделялись палас и салфетки, но Николай уже ни на что не обращал внимания, глядя лишь на очаровательную гостью. Усадив Ирину на диван, сам примостился на стул напротив и довольно долго вел светскую беседу, не забывая пополнять бокал и тарелку девушки. Как бы ненароком, в ходе разговора, обратил внимание на идеальный порядок вокруг, в надежде получить заслуженную похвалу. Ирина улыбалась, стараясь смотреть либо на самого мужчину, либо на стену рядом, но не на комнату, которую он так тщательно и самоотверженно готовил к ее приходу.

– Ирочка, обещаю впредь всегда и во всем блюсти такую же чистоту и порядок как в этой комнате, – выдал он в надежде напроситься на комплимент. Жаль было, что его старания остаются не оцененными.

Ирина почему-то смутилась, но все же сказала «спасибо», после чего вновь повернулась к стене.

– Я посвящаю все это Вам, Ирочка, – пошутил Коля, жестом обводя комнату.

– Спасибо, – еще более смутившись, ответила девушка. Решив, что комплиментов все же не будет, и даже немного обидевшись на это, Николай встал, чтобы принести кофе, повернулся к кухне и …опешил. В стороне от него, как раз в направлении взгляда девушки, на светло-голубом фоне вычищенного до идеального состояния паласа лежали, бросаясь в глаза слишком контрастным по отношению к ворсу темно-коричневым пятном, брошенные, перед тем как принять душ, его старые и донельзя заношенные тапки. Сморщенные, симметрично затертые до дыр на больших пальцах, они выглядели более чем отвратительно.

«Да уж, есть что вспомнить». Николай вновь посмотрел на часы – прошло пятнадцать минут, динамик молчал, девочка так и стояла, глядя то на кнопку, то на неподвижные двери кабины. Было слышно, как хлопает дверь подъезда, шаги и голоса соседей, ругающих сам лифт, монтеров, ЖЭК и всю Россию. Чем выше этаж, тем более глобальный подход к проблеме…

Ожидание угнетало, хотелось хоть как-то ускорить процесс освобождения, и рука невольно потянулась к клавише.

– Что такое? Что-нибудь случилось? – раздались металлические интонации.

– Нет еще, просто знать хочется, когда нас вызволят отсюда.

– Думаете вы одни такие? Как освободиться бригада, так и подъедут к вам, что я еще могу сделать? – диспетчер явно была раздражена, и Николай вдруг подумал, что она и впрямь ни в чем не виновата, а все претензии достаются в первую очередь все-таки ей. Не успел он высказать свое сожаление, как в шорохе динамика послышались звуки музыки нового сериала.

– Так мы ей мешаем телевизор смотреть..! – от досады и возмущения даже перехватило дыхание, но он тут же взял себя в руки. Ссориться с теткой ни к чему, да и возмущаться не хотелось – все же общий фон настроения оставался благоприятным. Захотелось курить, он уже потянулся в карман за сигаретами, но вовремя остановился, не зная, как отнесется к этому соседка – все же в узкой кабине лифта дыму деваться особо некуда.

Девочка стояла, как и прежде, только опустила глаза и пальцами перебирала ручки полиэтиленового пакета, в котором, судя по форме и объему, были книги. Она выглядела школьницей – («не больше шестнадцати» – решил Николай) – худенькая, невысокого роста с фигуркой мальчишки. Мужчине показалось, что соседка наблюдает за ним, но утверждать это было невозможно из-за низко опущенной на глаза вязаной шапочки.