Лия Шатуш - Cпящий океан

Та же зарделась еще больше, но искушение было слишком сильно, она не могла усидеть на месте и тем более спрятать свои эмоции.

– О, это он! Я так и думала. Прошу вас, давайте подъедем поближе, мне хотелось бы посмотреть на него! – речь Ровены горела смущением и нетерпением, она не могла скрыть ни то, ни другое.

– Это он и есть, если ты это хочешь узнать. Зачем нам на него смотреть? – осведомилась Одилия. Однако Ровена, не слыша ее, уже отдала приказ кучеру нагнать всадников и постараться ехать с ними вровень. Экипаж девушек вскоре нагнал двух всадников и кучер, используя все свое умение, старался держаться более или менее на одном расстоянии, учитывая снующих туда-сюда людей. Ровена между тем не теряя времени, старалась разглядеть незнакомца получше. Обзор ей то и дело закрывали другие всадники. Тем не менее ей удалось разглядеть лицо мужчины довольно быстро и снова сердце ее застыло, когда глаза ее скользнули по нему, холодному и прекрасному. В седле он держался поистине с королевской выдержкой. Его иноходец, явно из очень дорогой породы, держал мерный, грациозный и плавный шаг, не позволяя себе никаких лишних движений.

– Прекратите на него так отчаянно смотреть, – прошептала Одилия на ухо Ровене, – имейте совесть, можно подумать, что вы сельская девица!

Но Ровена совсем не слышала упрек подруги. Ее полностью поглотил этот магнетический образ.

Краем глаза, она различила, что его спутница нагнулась к нему и что-то сказала, видимо заметив, что ее спутника рассматривают, как всегда заслуга женской наблюдательности. После этого жеста мужчина тут же взглянул на Ровену. Она вздрогнула и едва ли не поперхнулась воздухом, резко покраснев. Взгляд его, холодный и резкий, резанул по сердцу. Она подумала, что он вот-вот отвернется, но к своему удивлению и ужасу одновременно, он решил принять ее дерзкий вызов, глядя прямо в ее глаза, не думая отвести их. Ему не стоило никаких трудов удержать свой взгляд ровно столько, сколько бы ему хотелось. Но Ровена уже через несколько мгновений спряталась за полусложеную крышу коляски.

– Ты удовлетворила свое любопытство? – отозвалась Одилия.

Ровена взглянула на подругу невидящим взглядом, не ответив ничего. Вместо этого она вновь выглянула из своего убежища. Мужчина уже не смотрел на нее, но как только она вновь принялась рассматривать его, он тут же поднял на нее глаза. На лице его обозначилась хмурая гримаса и он поспешил отвернуться к своей спутнице, затевая с ней разговор. Ровене не оставалось ничего другого как откинуться на сиденье и прекратить свои бесцеремонные рассматривания.

Как раз в это время Одилия отдала кучеру приказ ехать быстрее, лишив Ровену последней возможности еще раз взглянуть на него.

– Чем он так любопытен? При одном взгляде на него мне становится холодно и неуютно. Не хотела бы я оказаться с ним в одной компании, – промолвила Валентина.

– И не окажешься, дорогая. Если только не выйдешь замуж за какого-нибудь очень знатного лорда – отозвалась Одилия.

Ровена пребывала в противоречивых чувствах, стараясь успокоить разбушевавшееся сердце и была очень рада, что к ней никто не обращается.

– А ты откуда знаешь? Что с того, что он герцог? Может быть он беден как церковная мышь!

Одилия засмеялась и ответила:

– Ты видела его иноходца? В Англии таких нет, его явно привезли и еще потрудились где-то отыскать такого. А одежду? А спутницу? Маркиза де Бриссак не станет общаться с кем попало.

– Тебе известно о нем что-нибудь? – проснулась вдруг Ровена.

– Все, что мне было известно я тебе поведала.

Ровена запнулась и снова зарделась от мысли, которая промелькнула вдруг в ее голове.

– Ты не могла бы оказать мне услугу? – скромно попросила Ровена. – У тебя несомненно есть возможность разузнать о нем кто он, откуда и прочее. Твоя матушка имеет доступ к любой информации в светских кругах.

Одилия и Валентина, с интересом наблюдавшие за их подругой, переглянулись и Одилия ответила:

– Даже не подумаю! Выбрось его из головы, он тебе не ровня. От таких союзов только лишь неприятности, вспомни поучительную историю Софьи в «Векфильдском Священнике». Как она влюбилась в богача, поверила ему, а он ее бросил да еще беременную. Я не хочу, чтобы по моей вине ты страдала и быть вашей сводницей, пусть даже просто словесно, я тоже не хочу.

– О, Одилия ты жестока! Мне просто любопытно кто это. Я обещаю, что успокоюсь, как только узнаю все подробности о нем. Прошу тебя! Мне правда интересно. Я уверена, что твоя матушка уже все о нем знает. Тебе ведь не сложно спросить ее?

– Не сложно, но я правда не вижу в этом никакого смысла. Вы интересуетесь им потому что он богат, моя дорогая? Но посмотрите на него, он страшен как привидение.

– С чего ты взяла? Мне без разницы богат он или нет. Почему тебе кажется, что он страшен? По-моему он красив.

Одилия и Валентина задумались на минуту, удивленные словами подруги.

– В любом случае, его наружность так отталкивает своим холодом, его глаза как будто мертвы – поежилась Валентина.

– Ты права, он недурен собой, но он словно привидение. Ему бы очень пошла улыбка, но сомневаюсь, что он знает что это такое. Если бы он знал, какое убийственное впечатление производит, в прямом смысле этого слова, то научился бы немного улыбаться или сделал бы более или менее приветливое выражение лица. Впрочем, он же герцог, зачем ему все это – бросила Одилия, демонстративно пожав плечами.

До церемонии представления ко Двору оставалось три дня. Весь наряд Ровены был выглажен еще раз, все складки, рюши и ленты разглажены и приведены в порядок. И все это великолепие покоилось на вешалке, ожидая своего часа.

В Ровене начало подниматься возникшее неизвестно откуда волнение. Особенно, когда она смотрела на свое платье, подобное которому никогда ранее не носила. В этом наряде заключалось все богатство ее отца, весь блеск фамилии и вся ее честь. С какой гордостью, достоинством и умением ей надлежало показать себя при Дворе. Действительно, здесь было о чем подумать.

Ровена, осененная подобной мыслью, застыла, глядя на наряд. Ей показалось, что она побледнела, так как чувствовала как похолодели ее щеки. Спустя мгновение она уже укоряла себя за излишнюю беспечность и холодность по отношению к предстоящей церемонии и ее важности. Среди подобных мыслей вспомнились и наставления Одилии, а заодно и то, что их речь в парке прервали и ей так и не удалось добиться ответа от подруги.

Тут ее озарила догадка. А почему бы не написать Одилии записку, где поблагодарить ее за дельные советы, за участие и поддержку. А заодно попросить ее разузнать что-нибудь о незнакомце.

Улыбнувшись столь удачной мысли Ровена подобрала подол платья и словно птичка впорхнула вверх по лестнице, а далее к себе в комнату писать записку.