Владимир Сорокин - Метель

– Перхуша? А где ж он? – Мельничиха перевела взгляд своих карих, спокойных, слегка блестящих от выпитого самогона глаз на работницу.

– На скотном, – ответила та. – Позвать?

– Конечно, зови, пусть погреется.

Доктор наклонился к человечку, а тот со своей стороны уважительно привстал, вытянул зажигалку вверх сильнее, словно держа факел. Рука его покачивалась, и было заметно, что человечек пьян. Доктор прикурил, выпрямился, затянулся и выпустил широкую струю дыма над столом. Человечек тоже прикурил, убрал зажигалку в карманчик и поклонился доктору:

– Семен, Марков сын. Мельник.

– Доктор Гарин. У вас с женой одинаковые отчества?

– Да! – засмеялся человечек и пошатнулся, оперся о самовар, но тут же отдернул руку. – Марковна и Маркыч. Так угораздило, мать твою…

– Не матерись, – подошла мельничиха. – Присаживайтесь, доктор, откушайте чаю. Да и водочки с мороза-то не грех выпить.

– Не грех, – согласился доктор, которому очень захотелось выпить рюмку.

– А как же! Водка да чай – в мороз не скучай! – пропищал мельник, шатаясь, подошел к бутылке, обнял ее и звучно шлепнул по ней ладонью.

Бутылка была вровень с ним.

Доктор опустился на стул, Авдотья поставила перед ним тарелку, стопку, положила трехзубую вилку. Мельничиха взяла бутылку, слегка отпихнув ею мельника, который сразу сел на стол, ткнувшись спиной в краюху пшеничного хлеба, наполнила стопку доктора:

– Выкушайте на здоровье.

– А мне? – спросил мельник, дымя цигаркой.

– А тебе хватит ужо. Сиди, кури.

Мельник не стал спорить с женой и сидел, прислонившись к краюхе и дымя.

Доктор взял стопку, молча и быстро выпил, не выпуская папиросы из левой руки, подцепил вилкой квашеной капусты, закусил. Мельничиха положила ему в тарелку кусок домашней ветчины и жаренной на сале картошки.

– Марковна, надо еще чего? – спросила Авдотья.

– Не надо. Ступай к себе. А Перхушу к нам зови.

Авдотья вышла.

Доктор, затянувшись пару раз, быстро загасил папиросу в маленькой гранитной пепельнице, полной маленьких же окурков, и с жадностью принялся есть.

– Перху-у-шу! – презрительно протянул мельник, кривя и без того некрасивый, лягушачий рот. – Нашла гостя дорогого. Перхушу! Рвань! И срань!

– Мы каждому гостю рады, – спокойно произнесла мельничиха, наливая себе самогона, с полуулыбкой поглядывая на доктора и не обращая внимания на мужа. – Будьте здравы, доктор.

Платон Ильич молча кивнул с набитым ртом.

– А мне налей! – плаксиво выкрикнул мельник.

Таисия Марковна поставила свою поднятую было стопку, вздохнула, взяла бутылку и плеснула самогона в стальной наперсток, стоящий на маленьком пластиковом столике. Этот стандартный столик для маленьких людей доктор сразу и не приметил. Он стоял между блюдом с ветчиной и чашкой с солеными огурцами. На столике поблескивал наперсток, стояли стаканчики, тарелочки с той же самой закуской, что и на большом столе для обычных людей, только отрезанной по кусочку от большой закуски: кусочек ветчины, кусочек сала, кусочек соленого огурца, хлебный мякиш, соленый груздь, капуста.

Затянувшись быстро и с неприятным, змеиным шипением выпустив дым, мельник кинул цигарку на пол, встал, с размаху припечатал окурок сапогом. Доктор заметил, что его красные сапожки подкованы медью. Мельник взял наперсток, стоя и пошатываясь, протянул к доктору:

– Пью за вас, господин доктор! За дорогого гостя. И пью супротив всякой рвани.

Доктор жевал, молча глядя на мельника. Мельничиха снова наполнила его стопку. Доктор взял ее, чокнулся с наперстком и со стопкой хозяйки. Выпили: доктор все так же быстро и беззвучно, Таисия Марковна медленно, со вздохом, колыша своей большой грудью, мельник как-то мучительно, запрокидываясь назад.

– Ох, – выдохнула мельничиха, сложила свои небольшие губы трубочкой, выдохнула и, поправив на плечах платок, скрестила полные руки на высокой груди, стала смотреть на доктора.

– У-ях! – крякнул мельник, с размаху стукнул пустым наперстком по столику, схватил хлебный мякиш, сунул в него нос и громко понюхал.

– Как же вы поломались? – спросила мельничиха. – Аль в пенек въехали?

– Въехали, – согласился доктор, суя в рот кусок ветчины и не имея никакого желания пересказывать нелепую историю с пирамидой.

– Да как же этому Перхушке не въехать?! Он же мудак! – запищал мельник.

– У тебя все мудаки. Дай поговорить с человеком. Где ж это случилось?

– Верстах в трех отсюда.

– Чай, в овражке? – Мельник взял маленький ножик, шатаясь, подошел к чашке с солеными огурцами, воткнул нож в огурец, вырезал кусок, как вырезают клин из арбуза, сунул в рот и захрустел.

– Нет, это случилось до оврага.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Дурак (нем.).