Сергей Супремов - Легенды пучин

– Ты и есть Беатрис? Что за акцент, ты датчанка?

Все так и оказалось. Дитер приблизился со словами, что оставшись здесь в таком виде, Беатрис попадется строителям газопровода и добавил, что если датчанка поможет, то он заявит что они пара, которая заблудилась на катере.

– Никто не должен этого видеть, людские глаза все оскверняют! – сказала Биатрис глядя на свои рваные джинсы, – что ты увидел русалку, не сделал фотографий, видео – сказкам сейчас не верят. Но без труда докажут, что убил женщину, иностранку. Браунинг, оружие в Германии редкое, искать будут целым миром и что-нибудь найдут. Я же проглотила кусочек пластика с твоим именем, и что ты виновник аварии на дамбе…

Мужчина с пистолетом объяснил, что ему не интересно выдавать Биатрис, а ей вовсе не стоит подставлять Дитера и он уверен, что они скоро найдут общий язык. Его мало волнует этнография, мифология, миграция и подобная чушь связанная с русалками, или как они там себя называют, он и сам из небесной касты – побывал на божественном корабле и видел то, во что сейчас сам отказывается верить. А так же, что пожил в комнате льда на берегу Японского моря и знает смерть с той стороны, мистики ему хватит на много жизней вперед. Но у него имеются вопросы про сейчас. Потому, как сложно было найти Биатрис, он верит, что женщина-амфибия может ответить или указать на сокровища, которые опрометчиво потопил его капитан. Из команды «Антравестики» в живых остались только он и бразильский парень. Рауль знает о сокровищах больше него, и как только найдет деньги на экспедицию, отправится их доставать.

Биатрис вздохнула со словами, что сокровища не делали людей на долго счастливыми, а всегда наоборот. Уж лучше не иметь сокровищ, чем получив их, потерять, и до конца дней истязать себя памятью об ускользнувшем счастье.

– Твой капитан знал это слишком хорошо! Он был великим человеком, если отважился на дар пучинам – мало смертных способны противостоять соблазну золота.

Ночь разрезал звук сирены и со стороны, откуда пришел Дитер, послышались голоса.

– Нашли мою лодку! Плохо прятал – Биатрис не покидая своего места кивком показала, что браунинг лучше выкинуть в море. Одновременно она отстегнула от пояса ножны, которых Дитер не видел из-за комбинезона. В мгновение ока в ее руке заблестел кинжал, которым она быстро, но аккуратно стала резать на себе одежду. Поневоле Дитер отвел глаза, но пистолет бросать не решился.

– Что ты делаешь? Я не хочу тут оправдываться… да прекрати же!

Охранники «Потока» окружили их кольцом, как раз перед тем как в море полетел сначала кинжал, потом браунинг. Увидев немолодую женщину в сплошь изорванной одежде и молодого человека в рубашке и мокрых джинсах, охранники сначала стали крутить Дитеру руки, но поняв, что дама ни на что не жалуется, стали один за другим посмеиваться и отпускать сальные шутки. Дитера обыскали, посветили в паспорт фонарем, и заявили, что этот остров – частная собственность, а не курорт для влюбленных. При этом загоготали все, как один. У Биатрис из документов нашлись водительские права, выданные в Дании и главный охранник присвистнул, сказав, что бы если не иностранка, сейчас бы оба поплыли под луной домой, а так – процедура! Утром свяжутся с посольством, приедет с земли капитан-распорядитель, их допросят… Тут Биатрис запротестовала, что в таком виде не намерена ждать утра и парни отошли в сторону обсудить.

Дитер выглядел взволнованным, но его «лунная подружка» нисколько не беспокоилась. Ее теперешнее положение он бы назвал «дохлый тупик», хотя не думал, что его ситуация была намного лучше.

Решили ждать патруль прямо на берегу, но развести мальчика и девочку по сторонам. С ними оставили двоих охранников, а пять остальных со смешками и шуточками пошли в рабочий сектор. Дитер выпросил у своего цербера листок из блокнота и ручку и, кинув их Биатрис, попросил написать ответ на его «золотой вопрос, так как без него он не может жить!» Дитер бросил взгляд на неосвещенное лицо охранника, опасаясь, чтобы тот не раскусил, о чем они говорят. С таким же недоверием он косился на Биатрис – с какой стати она должна ему что-то писать. Но она-таки выпросила у своего надзирателя фонарик и принялась что-то чирикать, расположив листок на голой коленке. Раз пять над ней нагибался любопытный Пиноккио, щурился, двигал на поясе кобуру, но в ночи не мог разобрать почерк. Закончив писать, она попросила Пиноккио передать записку «моему парню». Но тот и не думал, и казенным тоном заговорил, что безопасность требует, чтобы он не отходил с поста. Эта же безопасность велела ему сунуть нос в личное письмо.

– Придумываете друг другу испытания. Ну и забавы у вас, нудисты!

Когда за Биатрис пришли новые люди, Дитер попробовал озвучить им главы конституции о личной неприкосновенности, о свободе граждан ЕС перемещаться в границах Союза, но его охранник опустил ему руку на плечо и прошептал, что на острове пользуются старой, проверенной конституцией:

– Чтобы быстрее уплыть, лучше поглубже молчать!

Подошел Пиноккио, помахал перед носом запиской и сквозь зубы посоветовал Дитеру отойти по нужде. В пяти метрах от коллеги, Пиноккио тихо предложил юристу выкупить «любовное послание». Так разозленный Дитер расстался с последней соткой евро.

В записке пять пунктов и приписка, что исполнив заветы, сокровища найдутся сами собой. Дорога к Океану, (океан обозначен в записке заглавной буквой) одна – через все пять вех которые, как в настольной игре, надо пройти. Бесполезно надеяться наткнуться на него, невозможно случайно встретить. Он сознание, небесное зеркало планеты, отражающее земле звучание Вселенной – 1. Океан вмешивается, где мелодия становится слабой, где низкое сознание – 2. Он переписывает сценарии, поскольку любой сценарий это музыка, музыка поэзии и человекоискусства. Океан следит чтобы фальшивая мелодия или непутёвый роман не закрыли тучами душу, не снизили сознание сестры-земли – 3. Океан меняет одежды, живет вне своих границ, шагает в людской мир и занимает должности, понятные всякому человеку – 4. Таков океан и кто пожал ему руку, узнает его тайны! – 5

Под письмом рисунок рукой: русалка со сложенными у груди руками, а рядом сердечко, пробитое стрелой Купидона.

Телефон Кэйт был все время выключен, денег не осталось, так что вернувшись к утру в Грюндсвальд, Дитеру пришлось припомнить морскую должность мусорщика и до вечера он поработал сборщиком пластиковых бутылок. Набрав на пару бокалов пива, он двинул в ресторан, где танцевала русалка на поручнях. Лису спасает нюх, юриста – трюк! В первый ужин с Кэйт он запомнил ее высказывание о танцовщице – резонанс в женском голосе, как барометр, указывал на приближение к сопернице, конкуренту, человеку, за которым день за днем она наблюдает, чтобы заловить на ошибке. Тогда, для проверки, Дитер бросил пьяный вопрос – а могла бы Кэйт так сама? Она прыснула и ухмыльнулась со словами – «в сто раз лучше!»