Валерий Маслов - Записки сахалинского таёжника. Избранное

Летом на Корице мелочёвка здорово клюёт. В августе река кишит горбушей. Разумеется, и медведя хватает. Косолапые ни на кого не нападают. Живут мишки тихо, мирно, травку жуют, иногда рыбу. По сплетням рыбаков-любителей, на реке Фирсовке медведи каждый год загрызают минимум по десятку рыбаков. Кстати, сплетники-рыбаки не слышали про речку Корицу, – это название им незнакомо. Они по Фирсовке выше быков никогда не поднимались. Самые смелые рыбаки доходили до Плачущей скалы.

На мостовых быках туристы-всесезонники вышли на широкое, ровное русло реки, стали на перекур, точней – сели. Делается это просто: ногами аккуратно утаптывается снег, рядом с ямкой кладется лыжа. На лыжу бросаешь шубенки, садишься на рукавицы и куришь. Старые бетонные мостовые быки – японского производства. У японцев везде были хорошие дороги. На многих реках острова до сих пор стоят бетонные быки. Умели японцы строить!..

Русские тоже могут строить. Есть одна небольшая разница. Японцы для себя строили, русские – для плана, для пятилетки. Хорошая дорога – половина успеха. Многие страны эту истину хорошо знают, давно поняли. В стране с развитым социализмом, ну, никак не хотят понимать данной истины! – Строят мосты спустя рукава, даже на дорогах федерального значения. Мост построили, – вдруг неожиданно весна пришла. Почему-то вода в речке поднялась выше установленного партией уровня! Новый мост нужно ремонтировать. Японские мостовые быки простояли больше полсотни лет и еще столько же простоят! Им не страшны никакие тайфуны, неожиданное вешение воды…

Два туриста идут вверх по руслу реки, можно сказать: по равнине идут. Правый берег – высоченная каменная отвесная стена метров за сто высотой. К левому берегу прижимается сопка, местами скалы. Хвойный лес на самых верхах.

Тишина начинает давить на уши, слышен только слабый шорох лыж. Разговаривать не хочется. Тимоха включил транзистор, покрутил настройку. Приёмник не поет и не говорит, – только шипенье на разных тонах: маленький диапазон, плохой приёмник, ни черта не ловит. Советская радиоэлектронная промышленность начала гнать сплошной брак. Потихоньку перестраиваются! Никому не могло придти в голову, что отечественная радиоэлектронная промышленность замерзает. В скором времени заморозят почти всю промышленность супердержавы…

В городе, рядом с телецентром, транзистор отлично работал! Стоило выехать за город – всё, тишина. Нарушение прав потребителя? – Нет, это чистой воды обман потребителя!

Приёмник нужно отремонтировать. Подошел к прижиму левого берега, со всего маху произвел ремонт. Куски пластмассы разлетелись в разные стороны, в руках остался только ремешок. Он пригодится – в тайге нужны всякие разные верёвочки. Транзистор купит новый, другой марки. Может, тот будет работать? Зачем через всю тайгу тащить лишний вес? Не мог просто взять выкинуть приёмник в снег – жалко. Вдруг кто пойдёт, да найдёт целый приёмник, обрадуется дармовщине?! Теперь только плату найдут с радиодеталями и динамиком.

Нет, не найдут плату! Гоша подобрал плату, положил на выступ скалы, снял топор. Рубящий инструмент у него на поясе, в специальном чехле. Напарник обухом топора расплющил плату. Вот такие они нехорошие, два товарища, – ни себе ни людям. Напарники стоят друг друга. После коварной, циничной расправы над транзистором обоим как-то легче стало на душе и физически. Пар, что ли, выпустили, накопившийся в цивилизованном развитом, но почему-то перестраивающемся обществе? Возможно, и так.

За мостовыми быками Корица с юго-восточного направления поворачивает на северо-восточное направление. Так что теперь идут на северо-запад, больше забирая к северу. Отвесные скалы правого берега сошли на нет. Открылась небольшая пойма. Устье первого притока, речка Фирсовка. Корицу в основном питают притоки с хребта Шренка. С восточного приморского хребта в Корицу впадают только небольшие ручейки.

Правый берег выше первого притока стал похож на тайгу: сопки, поросшие молодым ельником. Левый берег периодически выставляет напоказ свои прижимы, на склонах левого берега преобладают лиственные породы деревьев. Берёза, ольха, рябина, ельник на самых верхах.

Второй перекур сделали на устье Ломоносовке. – Быстро, однако, дошли, играючи, без какого-либо напряжения. Путь пока что ровный, уставать негде. Но потом прошибло чрезмерно. Всего-навсего – застоялись, организм поднакопил шлаков. Сильно пить хочется.

Выше устья, где Ломоносовка вьёт замысловатые петли по пойме, есть места с открытой водой. Как подобраться к воде? Снежные обрывы за два метра. Гоша из кармана рюкзака достал эмалированную кружку, бухточку капронового шнура. Привязал конец шнура к кружке так, чтобы она, наполненная водой, не сыграла вверх дном.

Проблему, связанную с обезвоживанием организма, решили в два счёта: на раз – Тимоха решил, на два – Гоша напился водицы. Ох, и водичка, ох, и вкусна! Правда, зубы ломит – холодна больно. Речная водичка после городской водопроводной воды – как небо и земля! Наступила календарная весна. На горводоканале хлорки столько сыплют, что от закрытого водопроводного крана несёт хлоркой, не говоря уже о воде…

Сфотографировались с кружкой в руках. На заднем плане – глубокая снежная яма с открытой водой.

Ровный путь закончился, и на небольших подъёмах лыжи стали стрелять назад. Пока падений не было. Чтоб не было падений дальше, нужно намазать лыжи. Точней, подбить под колодку фиолетовой плюсовой мазью. Стоит самую малость переборщить мази, – лыжи начнут собирать свежее ночное покрывало. Быстренько проделали эту процедуру, вперёд-назапад. Лыжи скользить стали отвратительно, зато хорошо держат на подъёмах, снег не налипает.

Пойму, где речка рисует петли, срезали по правой стороне, прошли у самого начала сопки. Срезали довольно много. Тимоха хорошо знает, как здесь речка петляет, – пришлось прогуляться по руслу, по всем кривунам. Пока что идут, скажем, по проторенному зимнему пути. Прошли место, где в январе костёр жгли, – проторенный путь закончился.

Полчаса ходу, и на пути – точно такая же развилка. Такая, да не совсем. На этой развилке рельеф знаком. Больно схожи развилки, – кругом молодой ельник. Вначале пятидесятых реку Корицу вместе с притоками выкосили подчистую. Многие реки острова были выпилены под корень, под ноль. Многие реки острова голые и по сей день. Корица – одна из немногих речек, которая самостоятельно покрылась молодой еловой порослью.

Вылезли с русла реки на левую сторону, на небольшую пойменную поляну. Взяли вправо, немного поднялись, почти до начала молодого ельника. Ура! На этот раз ребята победили! На сегодняшний день победили, – полная победа лежит в посёлке Чехов. Зимовье стоит на своём прежнем месте. Значит, в январе, перепутал развилки, когда вил петли в поисках избы. Совсем немного не дошел до следующей, до нужной развилки. Хорошо, что не дошел. Не надо посещать зимовья во время пушного промысла. Тем более данную избу: здесь охотится главный охотник Сахалина. Это не будка на ключе в районе реки Жуковки. – Отличное охотничье зимовье, избушка.