Екатерина Сереброва - В заячьей норе

В середине июля Ника узнает о своем поступлении плачет дома, уткнувшись в подушку. Мама ее горя не разделяет, а сестра занята поступлением в Вуз. В этом году Гали не будет рядом вовсе. Что грустно и печально, но куда тревожнее мысли о новой школе. Друг со двора давно съехал, и там, среди новых лиц, Вероника будет абсолютно одна.

Однако прежде, чем наступает сентябрь, она проживает довольно сносное, интересное лето. В семью плавно входит отчим – тезка папы, Леонид. Новый папа нравится Нике: обходительный, вежливый, беззаботный и снова заставивший маму улыбаться. Он как-то разом объединяет их вновь, заряжает своим оптимизмом. Отчим, в противовес родному отцу, достаточно деятелен и трудолюбив, разделяет любовь мамы к огороду. Ника немного стесняется его. Но Леонид почему-то так и не переселяется к ним. Да так и не сближается с Вероникой, с которой по-прежнему по душам, откровенно никто в семье не говорит.

Анна Викторовна пытается заменить и маму, и папу, в ней все больше строгости. От нежного прилива любви до вдруг властного требования, к примеру, немедленно убраться в комнате. Внимания мамы внезапно Нике катастрофически не достает, хотя его и немало. Ревность к Гале, к отчиму – ко всем понемногу. Нарастающий эгоизм, сумятица, подростковые комплексы.

Все усугубляется, когда Ника однажды решается написать свою первую историю. С детства она играла в куклы по заранее выдуманному сценарию. Веронике стыдно, но она играет до сих пор. Точнее, лет в одиннадцать девочка забросила любимых Барби, предпочтя книги классиков, вроде Чехова и его «Трех сестер», но теперь она их достает и тайком играется с особенной жаждой. Куклы – важное средство для написания сказок о принце. С помощью них Ника лучше прописывает диалоги и ситуации. Она совершенно не умеет рисовать, но делает наброски людей, прически, одежду, чтобы еще было лучше представлять героев. Больше всего у Ники выходят истории про любовь бедняжки и принца.

Но к сентябрю тематика рассказов расширяется, все чаще Нику посещают мысли о смерти как о явлении, о душах, призраках и прочей мистики. Неистово творит, днем и ночью, не замечая никого вокруг, забывая о бедах, растворяясь в безоблачном мирке, где ей подвластно все. Люди слушаются, покорно исполняя все ее пожелания.

Чем ближе школа, тем тревожнее на ее увлечение смотрит Анна Викторовна. Наконец, она запрещает писать во время обучения. Вероника молча – как и всегда – покорно кивает. Но сама знает, что хоть ей и по-настоящему нравится учиться, прекратить писать – невозможно.

Потому что в августе вернувшись из детского лагеря раньше срока (Вероника не переносит эти «тупые» игры и сходит с ума при таком количестве незнакомых детей), куклы Ника убирает снова. Поскольку образы являются к ней сами. Поглощая сознание, разрывая его. Кажется, что до безумия осталось чуть-чуть. У Вероники даже рябь перед глазами, разум напрочь «отъезжает», иногда полностью выпадая из реальности и не помня, как прошел день.

***

Сегодня Вероника идет в новую школу. 8 класс, с углубленным изучением естественных наук, особенно химии. Она пишет, но вовсе не спятила, чего так боялась, но на что втайне все же надеясь. Авось, пытка новыми одноклассниками и не состоится. Но нет, первое сентября наступило.

Сестра умотала в другой город, мама уже на работе, а Ника придирчиво осматривает форму. Черный в красную полоску цвет. Юбку она сразу отметает в сторону. Выбирает брюки, а над блузкой кривится: Вероника ненавидит эти белые блузы. Но смиренно натягивает, сверху сразу набрасывает пиджак и застегивает на все пуговички, под самый воротник. Вздыхая, берет ранец, идет в лицей, на праздничную линейку.

Выстроенные в ряд ученики во дворе школы слушают торжественную речь директора. Ника стоит позади всех, растерянно глядя себе под ноги. Даже отсюда она прекрасно видит лысоватого дядьку-директора, потому что многие ее ровесники значительно ниже ростом. И Веронике это, конечно, не нравится: выделяться ей не с руки. Вокруг – толпа незнакомых и шушукающихся незнакомцев, ее передергивает от страха. Нервное глотание – практически верный спутник. Ей приходиться задерживать дыхание, чтобы не сглатывать слишком часто. Но проще просто ни на кого не смотреть. Что удается.

Потом детей ведут по классам, знакомиться. Старшеклассники же в это время спокойно будут делиться впечатлениями о каникулах, с ними проведут урок на тему вечной дружбы. Ника предпочла бы оказаться там, слушать идиотскую лекцию, но ей придется присутствовать на ознакомительном уроке со своим восьмым «А».

В кабинет она заходит в числе последних, нарочно оттягивая момент. Внутри уже шум и гам, ребята успели перезнакомиться. Все, кроме Вероники, не смеющей поднять на них взгляда. Она выбирает самую первую от двери парту, где свободно. Щеки горят. Сердце учащенно стучит. Но, похоже, никому нет до Ники дела, и это успокаивает. Правда, последней заходит классная руководительница – Шарикова Нина Ивановна, жутко напоминающая внешне жабу, кхм… Она ведет за руку еще более напуганную, нескладную, низкорослую девочку-блондинку в очках. Ника мысленно просит помиловать ее и не сводить с чудачкой, но именно к ней та и подсаживается, вдруг оживленно заулыбавшись.

– Вера, – шепчет девочка.

– Вероника, – хмуро отзывается Ника.

Вера оказывается той еще болтушкой и заводит разговор о своей родне. Серебрянкина слушает вполуха, и то, лишь бы заглушить свой страх перед другими. Ее Вероника не боится. Одну-единственную.

Потом замолкает и Вера, Нина Ивановна коротко рассказывает о себе и просит высказаться всех, кто пожелает. Вероника облегченно выдыхает. Ее никто не принудит говорить на публику, какое счастье! Смельчаков находится немного, все это время Ника гоняет свои мысли. Потом, правда, Шарикова все же просит остальных назвать хоть имена, что каждый по очереди проделывает. Вера представляется тихо, Вероника – еще тише. Их очередь была последней, поэтому, на самом деле, одноклассникам практически плевать, что за страшилы там остались. Поэтому уже после окончания классного часа их обеих моментально путают по именам.

Нике равнодушно на это. Она лишь жалеет, что ее не зовут как-нибудь вроде Александры – это определенно отличало бы ее от Веры. С которой сближаться вообще нет никакого желания, но вдвоем не так и страшно. Если Вероника хочет покоя, то ей придется.

Домой девочки идут вместе. Серебрянкина только довольно улыбается, что сворачивать с главной улицы ей куда раньше, чем обретенной подруге. Живут друг от друга они в получасе ходьбы, как минимум.

Вечером, чтобы поделиться впечатлением, которое переливается через край, что невозможно ждать до прихода мамы, Вероника таки набирает номер своей настоящей подруги, с прежней школы. Что первой делает редко. Но сейчас эмоции зашкаливают. Маша – любительница книг, как и Ника, охотно отзывается на просьбу навестить ее. Обещается, что возьмет с собой Ленку, хоть и недолюбливает ее. Но Веронике дороги они обе: Лена – своим веселым нравом, Маша – начитанностью. Однако в Лене было ценно и другое: она много общается с мальчиками. Как ни крути, как ни зарывайся в учебе и своих рассказах, а загадочная тема мальчиков Веронику тоже манит.