Антон Самсонов - Курятник. Вторая часть продолжения романа «Сын Президента»

В вагоне было неестественно много, для этого времени дня, народу. Вероятно, это было следствием катаклизма, который наделал в городе множество проблем и неприятностей. Сесть не удалось – в результате Ефремов простоял в тамбуре с недовольным видом до самых Мякур, где и вышла подавляющая часть пассажиров. Устроившись в свободном купе Андрей открыл на телефоне книгу и попытался почитать, но тут услышал разговор. Это была странная старая женщина неопределенного возраста. Ефремов не сразу понял, что это обращено не к нему, поэтому данная фраза произвела на него эффект, когда через всю спину пробегает холодный пот и дрожь:

– … А ты спросил, хочет ли она жить, когда бил сзади исподтишка? А потом смотрел ей в глаза, не замечая просьбы о пощаде. Каждая божая тварь желает жить. Кто ты такой, чтобы прерывать ее земной путь. Где получил права на то, что может вершить только Господь? Понимаешь ли, что следом к тебе придет возмездие, и его неотвратимость тебе остановить не удастся, как бы ты этого не пытался добиться. Неужели до сих пор веришь в то, что все тайное так и будет оставаться явным. Я тебе скажу так, самым счастливым днем в твоей дальнейшей жизни, станет момент, когда ты найдешь в себе смелости встать перед людьми и признаться в содеянном. А им дальше решать, пощадить тебя или растерзать. И ее взгляд будет тебя преследовать пока ты…

Андрей закрыл глаза и снова перед ним предстали эти жуткие облака, дождь, бесконечный лабиринт сосен и взгляд. Вот оно. То как Суворова смотрела на него из той жуткой грязной жижи. И умоляла пощадить…

– … не справишься с гордыней того, что только тебе известен виновник произошедшей трагедии. Встанешь и обвинишь себя…

Андрей недовольно обернулся и увидел, что сзади сидели две симпатичные девочки, и одна просто читала другой текст с выражением, имитируя старушечий голос. Говорившая девочка заметила его взгляд, улыбнулась и сказала нормальным и очень милым голосом:

– Извините… Это я репетирую. Этюд по мотивам Достоевского.

Андрей улыбнулся:

– У вас неплохо получается! – и обернулся назад. Потом тяжело вздохнул и увидел, что на него пялится сидящая напротив старая женщина:

– Какая милая девочка, – сказала она, – а как играет. Явно будущая звезда. Я бы посмотрела фильм с ее участием. Вам нравится?

Андрей вскочил, словно ошпаренный и быстрым шагом вышел из вагона и перешел в следующий, а старушка проводила его взглядом и сказала:

– Сегодня все чего-то буйные из-за этой грозы…

Ефремов вошел в здание больницы в Подосинках около полуночи, так как электричка простояла на разъезде, пропуская пассажирский состав не доезжая Мочаров. Потом было потрачена уйма времени на поиск нормального такси до больницы, располагавшейся на другой стороне озера Ельша, располагавшегося в центре этого небольшого городка…

Уточнив в приемном покое о местонахождении Инны Ефремовой (которую тут прекрасно знали), Андрей поднялся в кардиологию где и наткнулся сразу на отца:

– Половина двенадцатого, – он посмотрел на часы недовольно.

– В Мочарах стояли, там все расписание полетело ко всем чертям из-за погоды.

– У тебя всегда есть отговорки, когда тебе это необходимо!

– Чего ты от меня добиваешься, я не понимаю? Почему я у тебя виноват сегодня всюду? Я виноват в том, что случилось с мамой?

Тут Владимир снова удержался и промолчал. А потом собрался с силами и сказал:

– Иди к ней. Я оплатил ей одноместную палату. Мама желает поговорить с тобой, даже запретила давать ей снотворное, пока ты не приедешь?

– Снотворное?

– У нее сильнейший стресс, вызвавший инфаркт. Она могла умереть!

– Хорошо, я иду, – Андрей не наблюдал в больнице брата, его жену и их выводок. Следовательно, его предположения о притворстве вполне могли быть правдой.

Инна Васильевна лежала на огромной и удобной кровати в палате класса люкс. Вокруг нее стояли красочные растения, чья причудливая листва создавала ощущение, что это не больница, а опочивальня Белоснежки. Андрей осторожно приоткрыл дверь и бесшумно вошел. Мать действительно выглядела неважно. Ее лицо приобрело немного землистый оттенок. Казалось, что она быстро постарела.

– Мама? – осторожно сказал Андрей, подумав, что та спит.

Инна Васильевна открыла глаза и увидела своего сына. На ее больном лице отразилась вся боль и страдание от того, что она успела узнать за этот день, который бы предпочла забыть раз и навсегда. Сделав над собой усилие, она выдавила из себя одно единственное слово, которое, разумеется, боялась сказать, но была обязана это сделать:

– Убийца…

Андрей зажмурился и перед его лицом предстало перекошенная от ужаса физиономия Таисии Николаевны Суворовой, которую он убил несколько часов назад…

* * *

Ирина Иосифовна Савельева сидела за обеденным столом. Перед ней красовалась тарелка с маринованной в пиве курицей, тушеной с овощами, бокал дорогого португальского вина. Для создания более странной атмосферы Арсений даже зажег благовония:

– И все-таки, – сказала она, – не считаю твои кулинарные извороты чем-то выдающимся. Зачем эту несчастную курицу ты мочил в пиве, если от этого все равно очевидного эффекта я лично не наблюдаю.

– Ты просто привыкла к своим простым и незамысловатым блюдам, не отличающимся обертонами, – отмахнулся Арсений, потягивая из стакана пиво, – вот и ругаешь. Или просто завидуешь.

– Я. И завидую.

– Не надо тут меня убеждать, что многие бабские черты тебе не свойственны. Ты просто этого не замечаешь, порой. Вот и вся любовь.

– На самом деле, я хотела поговорить с тобой на одну очень важную тему, – Ирина Иосифовна пригубила вино, – ну и гадость. Не проще было выбрать что-то не настолько аутентичное?

– Ну просто все разнесла в пух и прах. В следующий раз получишь мульгикапсад и претензии не будут приниматься.

– Ну тебя, не буду я есть капусту с перловкой!

– Что за разговор?

– Видела я сегодня твоего Андрея и вывалила ему все что думаю. Разумеется, с позиции того, что я считаю, что тебя нет в живых. Но, на мой взгляд получилось неубедительно. Не умею я хорошо притворяться.

– Если бы это было так, – заметил Арсений, – то он бы стал за тобой следить. Есть такое?

– Нет, не замечала. И потом, мой черный мафиозный автомобиль легко спутать с десятком таких же. Нет, определенно выследить не получится. И потом, у него нет машины, катается на метро. Сегодня заслали его на Гидростроитель. Там проблемный садик, зря я его не остановила и не отправила кого понадежней. Хотя там таких и не водится. Свинарник, а не департамент. Почти все сидят по знакомству и ничего не соображают в строительстве. Бетон от цемента не отличат. Представь себе, что я бы тебя туда запихала на место начальника отдела…