Антон Булавин - Миражи на стене

«Даже интернет»? Он что издевается? Единственный эффективный рекламный инструмент, в нашем случае, он поставил в конец списка? И что значит «интернет» в его понимании? Мы постоянно размещаем рекламу в поисковых системах, контекстную в том числе.

– В интернете нам нужно найти абсолютно все сайты соответствующие нашей тематике и разместить на них анимированные баннеры.

Мне кажется, что Михаил просто бредит.

– Кончено, фронт работ настолько огромен, что сам я никогда не справлюсь с таким объемом. Поэтому мы с Андреем Валерьевичем и собрали вас всех здесь. Сейчас мы должны сплотиться вместе, как одна команда, как единый организм, чтобы разделить бремя этой задачи на всех.

После этих слов о командной работе, по лицам бухгалтеров промелькнула тень недоумения и легкого недовольства. Они явно не собирались участвовать ни в каких рекламных кампаниях.

– Но это еще не всё! – Михаил важно выставил вверх свой указательный палец, – Есть еще второе, не менее важное направление рекламы. Если то, о чем я говорил только что, можно назвать внешней рекламой, то другой фронт работ это реклама внутренняя.

«Фронт, фронт, сплочение». Он нас на войну собирает что ли?

– Первая задача внутренней рекламы, это создание культа продукции внутри компании. Каждый сотрудник должен искренне полюбить то, что производит его родная фирма. Полюбить сильнее, чем жену и детей. Сильнее, чем бога и родину.

Он это серьезно? Он хочет разрушить личные системы ценностей? Хочет из коммерческой структуры сделать секту? Как вообще можно навязывать любовь? Почему сотрудники должны любить продукцию сильнее близких людей? А если бы мы производили навоз? Нет, он точно шизофреник.

Каждый раз, когда выступающий придурок говорил очередную глупость, Лёха сжимал кулаки и подавался вперед. Казалось, сейчас он не выдержит и заткнет фонтан идиотии. Но, прежде чем сделать это, он бросал беглый взгляд на удовлетворенно кивающего директора и его раж сразу сходил на нет.

– Вторая задача, это продвижение продукта среди существующей клиентуры. Речь идет не только о новых разработках, но и о дополнительных указаниях на плюсы уже существующих товаров.

Наверное, это его единственная здравая мысль за всё выступление. Вообще-то, Лёха уже пытался внедрить подобный проект через отдел продаж. Но нашим продавцам не нужны лишние заморочки, а Ерёмин тогда просто отмахнулся от рационального предложения. А вот сейчас, из уст напыщенного индюка, который наверняка выставит солидный счет за свои услуги, это для директора звучит как откровение.

Лёха больше не сжимает кулаки. После последнего предложения Михаила, он выглядит как боксер, получивший нокаутирующий удар. Лицо Панова сейчас выражает крайнюю степень растерянности и беспомощности. Один раз он повернулся ко мне и просто посмотрел глазами полными непонимания.

– Для наглядности, я подготовил презентацию, которая будет представлена инженерам наших клиентов сразу после новогодних праздников.

Чем чаще Михаил повторяет производные местоимения от «наш», применительно к компании, продукции, а теперь и клиентам, тем охотнее хочется верить, что он уже действительно часть нашего рабочего коллектива. Похоже, что Миша опытный манипулятор, хоть и дурак.

– Внимание на экран, – Михаил запустил с планшета на проектор какие-то картинки.

Андрей Валерьевич дважды хлопнул в ладоши, и свет стал немного приглушенным.

– Также, как я планирую сделать во внешней рекламе, во внутренней, я делаю упор на миссию компании, – на экране появился слайд с каким-то текстом, который мне вовсе не хотелось читать, – Миссия должна стать общим стержнем коллектива, своей собственной идеологией, которую мы будем навязывать нашим клиентам и потенциальным покупателям.

А кто воспротивится – расстреливать?

Какую бы то либо заинтересованность в картинках на экране, проявлял только Ерёмин. Алексей так и вовсе понуро смотрел на лакированную столешницу.

Михаил тем временем продолжал листать слайды, попутно комментируя изображения. Слишком много слайдов, слишком много текста. Отвратительная презентация. А ведь это еще только миссия, до продукции он даже не дошел.

– И теперь, в качестве перехода от мисси к товарам один слайд, – Миша словно услышал меня.

«Мы занимаемся производством светодиодного оборудования».

Начало текста на этом слайде окончательно убедило меня в Мишиной некомпетентности. Но его снобизм и самоуверенность придавали ему вид профессионала.

Михаил что-то бормотал, показывая слайды с продукцией, которые просто были содраны с электронного каталога.

А Лёха тем временем принимал все более грустный вид. Кажется он уже не способен аргументировано возражать этому выскочке, особенно на фоне поддержки того директором. Возможно, он уже перебирает в памяти всевозможные новые места для трудоустройства.

Подавляющее большинство присутствующих на совещании, в принципе не понимало что происходит, считая, что раз человек официально представлен руководством и говорит уверенно, то значит все правильно.

Но меня в корне не устраивала такая ситуация. Очевидно, что Ерёмин каким-то образом попал под влияние Михаила-прохвоста и поскольку сам ни черта не понимает в маркетинге и рекламе, то сейчас твердо уверен в том, что его отдел рекламы недорабатывал. Бросать друга в такой ситуации я не намерен и дам серьезный отпор Михаилу, как только он закончит выступать.

– Ну, вот в принципе и все, что я хотел показать и сказать, – Михаил закончил показ презентации как раз к пику моего возмущения, – У кого-нибудь есть вопросы?

Андрей Валерьевич хлопнул в ладоши и как только включилось освещение, хищно посмотрел на Лёху. Поэтому он удивился, увидев, что Алексей не собирается спорить, а с поднятой рукой сижу я.

– Николай? У тебя есть вопросы? Хорошо, тогда ты начнешь.

И закончу весь этот цирк.

– Да, хм, Михаил, – я нарочно придал себе несколько неуверенный вид, – Извините, может я не расслышал, может, вы и не говорили. Но мне крайне интересно, в какой подворотне вы получили диплом маркетолога? Кстати, у вас вообще есть подобное образование?

– Николай?! – Ерёмин удивленно возмутился, – Ты чего?

Я выставил в его сторону ладонь и успокоительно кивнул, типа: «Нормально, все под контролем». Этот жест явно нарушал субординацию, но, как ни странно, сработал. Андрей Валерьевич лишь вопросительно посмотрел на Михаила, мол: «Давай, возражай».

– Вообще-то, мы здесь собрались для всестороннего обсуждения задачи, а не для выслушивания личных оскорблений, – на Михаила явно не подействовал мой выпад, – У вас есть какие-то сомнения в моем профессионализме? Прошу ваших аргументов.