Ольга Карпович - Семейная тайна (сборник)

Какая глупость!

И почему под сердцем так больно и трудно дышать?..

После того дождливого вечера Александра окончательно сошла с ума. Впервые в жизни она завалила экзамен – это на четвертом-то курсе! Отец рвал и метал:

– О чем ты только думаешь, моя дорогая? Ты не забыла, что собиралась после пятого курса в аспирантуру в США? Тебе всего год остался. Если ты не получишь диплом следующим летом, можешь забыть о Штатах…

Она уже забыла.

Забыла обо всем, кроме теплого дыхания Андрея, его сильных и таких нежных рук, его губ…

Саша оттаивала медленно, постепенно. Оказалось, что это невыносимо больно – когда из-под толщи льда вдруг медленно проступает живое, чувствующее, дышащее. Словно тончайшая плоть, чувствительная и ра-нимая…

Ей не сразу удалось поверить, что Андрей и в самом деле любит ее, что то, что есть между ними, – это всерьез, а не просто способ скоротать вечер. И, осознав это, она отчего-то испугалась. Ей так страшно было, что все закончится, сломается, а она, с этой обнаженной, оголенной душой, уже не сможет жить как раньше. И почему-то главным казалось, чтобы о том, что у них с Андреем происходит, не узнали родители. Она и сама не знала, почему так отчаянно скрывала свои отношения с Андреем. Ей казалось: едва только в дело вмешаются родители – все погибнет.

Андрей иногда со смехом спрашивал ее:

– Может, мы уже поступим как взрослые и признаемся во всем твоему отцу?

Но Саша отчаянно мотала головой – нет, ни за что!

Было и еще кое-что, невысказанное, – то, о чем она так и не смогла сказать Андрею.

Ее грядущее обучение в аспирантуре Чикагского университета.

Их факультет сотрудничал с этим университетом, и лучшие студенты могли получить право обучения в нем. Она подала заявку на этот курс еще два года назад, получив рекомендацию от научного руководителя. Отец, гордившийся ее успехами, уже оплатил первые два семестра обучения.

И вдруг…

Она ведь не знала, никак не могла предполагать, что с ней случится то, что случилось.

А теперь просто разрывалась на части!

Она не сказала Андрею об аспирантуре. Сначала – потому что не воспринимала их отношения всерьез, считала, что пара случайных встреч никак не повлияют на ее будущее. Потом – потому что не сказала вначале.

А теперь ей просто было страшно. Что Андрей не простит ей этой лжи, что решит – она с самого начала знала, что уедет, и их отношениям придет конец. Время отъезда приближалось, отец каждый день спрашивал ее, собрала ли она вещи, проверила ли все документы.

А Саша… Саша впервые в жизни просто закрывала глаза на то, что неизбежно должно случиться. «Все как-нибудь устроится, как-нибудь разрешится», – твердила она себе.

Может быть, ее остановят на границе, ссадят с самолета…

Может быть, в конце концов, у нее достанет мужества объявить родителям, что она никуда не едет.

Так или иначе, это была еще одна причина держать их отношения с Андреем в секрете.

Хранить все в тайне им удавалось чуть больше года. И это был самый странный, самый необычный год за всю ее жизнь. Тогда она сказала бы – самый счастливый, позже – самый беспечный, легкомысленный.

Их с Андреем тянуло друг к другу, как примагниченных. Едва оказавшись в одном помещении, они начинали испытывать эту силу взаимного притяжения, и окружающие в толк взять не могли, отчего так накалилась атмосфера: казалось, вот-вот – и сквозь комнату забьют сполохи молний! Им постоянно хотелось находиться рядом, разговаривать, смотреть, касаться друг друга…

И скрывать это, конечно, было мучительно.

Оставаясь равнодушными на людях, они выискивали любую возможность побыть наедине – и наброситься друг на друга, словно оголодавшие. В комнате общежития, где жил Андрей, когда удавалось сплавить куда-нибудь его соседа. В квартире на Кутузовском, договорившись заранее, что прогуляют в этот день свои занятия. У друзей, достаточно понимающих, чтобы поделиться жилплощадью, и – обязательное условие – не знакомых с родителями Саши. Они совсем сошли с ума, становились все более неосторожными. Было просто чудом, что за целый год их никто так и не застукал.

Но в конце концов это произошло.

Саша потом страшно корила себя: как она могла быть такой беспечной, выбросить из головы, что младший брат Макс теперь абитуриент медицинского института, а значит, ему так же даровано право оставаться иногда в квартире на Кутузовском – чтобы утром не опоздать на экзамен.

В тот вечер Макс открыл дверь своим ключом и застал их, полуодетых, раскрасневшихся, отскочивших друг от друга, как нашкодившие котята. Нахальный мальчишка смерил сестру и ее любовника насмешливым взглядом и протянул лениво:

– Вот оно что… А ты, Андрюха, я вижу, парень не промах. Это что же: страховка на случай, если папахен откажется брать тебя в санаторий интерном?

– Что ты несешь? – скривился Андрей. – Слушай, это все вообще не твое дело.

– Не мое, конечно, – лучезарно улыбнулся Макс. – Скорее, мамино и папино.

Саша знала, что Макс Андрея терпеть не мог. Ревновал, наверно, к тому, что отец столько внимания уделял чужому парню, считал, что тот ему дороже собственного сына. Еще и мать подливала масла в огонь. Надеяться, что Макс согласится не рассказывать родителям о том, что увидел, было нечего. И все же она попыталась:

– Максим, ты же понимаешь, папе совсем не нужно об этом знать. Держи язык за зубами, ладно?

– Ничего не могу гарантировать, – откровенно глумился Макс. – Доверие – очень важная вещь в семье. Я не могу так им пренебречь.

Она тогда просто сбежала из квартиры, утянув за собой Андрея.

Ясно было, что договориться с младшим братом не удастся. А значит – катастрофы не избежать.

У Саши внутри все сжималось от смутного тягостного предчувствия беды…

Андрей обнимал ее, осторожно целовал в висок, мягко увещевая, уговаривая:

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.