Олег Сакадин - Последний теракт. Книга вторая

На улице уже стемнело, но облака, каким-то невероятным образом продолжая отдавать белизной – редкость для Москвы, тем более в вечернее время – чудесно наполняли хмурый небосклон своим контрастом, медленно проплывая куда-то вдаль, пополняя ряды вечных странников. Температура воздуха заметно спала, не хватало только небольшого дождика, который бы смыл пыльную завесу столицы и немного освежил задыхавшиеся улицы.

– Завтра мы встречаемся с твоим сыном, – сказал Платон, словно хотел просто констатировать факт, – а во-сколько?

– Он прилетает рано утром, в семь часов.

– Встретим его в аэропорту?

– Нет, он прилетит на частный аэродром СБГ, а нам там светиться не стоит. Я договорилась встретиться в девять часов возле Триумфальной Арки. Мне понадобиться твоя помощь, пока он не привыкнет воспринимать меня в таком состоянии.

– Боюсь, на это понадобится слишком много времени, ведь даже я не могу привыкнуть общаться с тобой вот так.

– Не язви – ты понял, о чем я.

Некоторое время они ехали молча, думая каждый о своем. Голова Платона с приходом алкоголя стала соображать даже быстрее, поскольку градус помог снять определенную долю напряжения.

– Скажи, – встрепенулся вдруг он, словно невидимая мысль атаковала внезапно, – раньше ты говорила, что Соколов непричастен к тому, что с тобой произошло. Теперь ведь ты так не считаешь?

Настя долго не отвечала.

– Да, ты прав, не считаю, но я не хочу об этом говорить сейчас, – в словах Алмазовой словно слышалась большая горечь, или это уже дорисовывалось автоматически в воображении Платона.

– Хорошо, не будем. Но ведь ты собираешься отплатить и ему?

– Ему? С чего ты взял? – удивилась она. – Меня оставили на этом свете не для пустой и глупой мести. Нет, я должна предотвратить с твоей помощью надвигающуюся катастрофу, а Соколов и без меня заплатит за все свои грехи. Разумеется, если он будет находиться рядом с Меленковым в тот момент, когда осуществиться мой план, я не буду в большой претензии.

– Понимаю, – Платон признал разумность этих слов, и тут же ухватился за другую мысль, абсолютно не связанную с первой. – Скажи, а вот эти легендарные бойцы подразделения «Контра», они…

– Да-да? – подбодрила его Настя.

– Они и в правду так хороши, как ты говоришь? Просто мне довольно тяжело представить себе этаких суперлюдей в нашем мире, не на телеэкране.

– Согласна, тяжеловато. Но они и впрямь совершенны настолько, насколько может быть совершенен современный воин. Я никогда особо не вникала в методики их обучения, все-таки не совсем моя сфера, но и то, что успела уловить, поражало. Например, их практически нельзя застать врасплох или поразить со спины, даже в полной темноте, разве что шальной пулей.

– Это как так? – не поверил Платон. – Они что, от пуль уклоняться могут?

– Разумеется, они не быстрее пули, но почувствовать опасность и принять меры это они успеют, не сомневайся.

– Все равно не понимаю, у них что, чутье как у Человека-паука?

– Несмотря на то, что ты привел довольно смешной пример, оказался гораздо ближе к истине, чем думаешь. Чувства у них развиты и впрямь восхитительно. Проблема в том, что мы, простые смертные, мало знаем о способностях человека, скрытых изнутри. А в отличие от нас, Александр Самсонов, отец и создатель «Контры», заметно продвинулся вперед в этом направлении.

– Все равно я слабо понимаю о том, что ты хочешь сказать.

– Возможно, ведь я и сама в этом не специалист, повторюсь. Зато я видела своими глазами как один боец «Контры» расправился с тридцатью соперниками одновременно. Это происходило на территории одного из тренировочных пунктов СБГ, рассчитанных исключительно для «Контры». Чего там только нет, ты бы видел! Я была там несколько раз, и видела то, о чем сейчас тебе рассказываю. Противостоя большому количеству соперников, причем вооруженных битами и ножами, всего один из бойцов легендарной «Контры», не имея при себе ничего, вышел из схватки победителем.

– Он что, убил тридцать человек? – ужаснулся Платон.

– С ума сошел? Зачем убивать, это же тренировка? Хотя, при необходимости, смог бы и убить. В тот раз его задачей была вывести противника из строя, по возможности не причиняя сильного вреда здоровью, а уж это может в совершенстве каждый из бывшей «Контры».

– Тридцать человек. Обалдеть.

– Знаешь, как я заметила тогда, что будь их там вдвое больше, это ничего не поменяло бы. Когда нападающих больше десятка, они уже не смогут нападать одновременно, это логично, разве что задавить просто толпой, но для этого жертву необходимо грамотно подловить, что практически исключается с бойцами этого подразделения. Они быстры как смерть, если потребуется. Их даже можно назвать самыми совершенными слугами смерти, которые облачены в человеческую оболочку. Все, мы приехали, пойдешь домой?

Платон даже не обратил внимания на то, что перед глазами показались родные ворота, а за ними родной двор, настолько был поглощен рассказом.

– Да. Я, наверное, пойду, надо отдохнуть и набраться сил перед завтрашним днем. Если только у тебя больше никаких вопросов ко мне не осталось.

– Если ты не заметил, – весело сказала Настя, – то в последнее время вопросы идут в основном от тебя. Мне же до завтрашнего дня предпринимать и планировать ничего не стоит, а там посмотрим.

– Ах да, совсем забыл! – встрепенулся Платон, ведь вспомнил вопрос, с которого хотел начать расспросы о «Контре». – Ты говорила, что «Контра» была создана из десяти бойцов и никогда не пополнялась, за исключением Соколова, а как же состоит ситуация на сегодняшний день?

– Точно так же.

– То есть, ты хочешь сказать, что действующие лица, за исключением тех, кто пал в бою, остаются прежними?

– Совершенно верно.

– Но ведь они же… они же совсем немолоды?

– Да, ты правильно подметил. Самому молодому в этом году исполнилось сорок лет.

– Сорок лет? И что, они по-прежнему так хороши?

– Ну, может скорости у них и поменьше, чем двадцать лет назад, зато опыта и навыков на порядок больше, так что они по-прежнему вне конкуренции. Соколов несколько раз пытался воссоздать подобный отряд из подобранных детей, но ничего не получилось, ведь второго Самсонова просто не найти, да и свободного времени у Соколова никогда не хватало.

– Хм, странно… ну ладно, я все равно плохо разбираюсь в этих делах.

– Как и я. Не забивай голову, иди, отдыхай. До завтра!

– Да, доброй ночи.

Платон немного попарился в бане, что было нелегко с литром пива в животе, сделал пару заплывов в бассейне, помылся, накинул легкий халат и улегся прямо в каминном зале, смотря на разгоревшиеся в камине дрова, которые приятно потрескивали, доставляя душе удовлетворение. Странно, но именно этот треск, который нельзя сравнить больше ни с чем, ему больше всего запомнился из детства в те моменты, когда удавалось вырваться с друзьями на природу или съездить в пионерлагерь. Внезапно перед ним поплыли картины прошлого, и приятно защекотало внутри. Все-таки неповторимая штука – ностальгия! Разве можно сравнить ее с чем-нибудь схожим? Да и есть ли хоть что-нибудь схожее с ней!