Марина Алиева - Орелинская сага. Книга вторая

– А еще неизвестно ради чего он его надел на самом деле, – подал голос Одинг. – За дочь нужно было бороться, когда она еще была жива, и не давать Суламе закапывать её в могилу заживо. Может быть, он Пояс надел больше из-за того, что хотел загладить свое малодушие? Вот за это и поплатился.

Табхаир поджал губы и отвернулся.

– Ладно, – буркнул он, спустя некоторое время, – будь по-вашему. Уговорили. Обошлось, так обошлось. – Он протянул Нафину руку. – Не перестаю удивляться твоему везению. Если все у нас завершится благополучно, можешь этим хвалиться без ложной скромности – ты первый, кто смог надеть Пояс Силы без последствий.

– Боюсь, на Сверкающей Вершине не найдется никого, кто это оценит, – вздохнул Нафин, пожимая протянутую руку.

Но тут со стороны дерева, под которым сидели люди, послышался протяжный стон, а затем сдавленный крик. Орели повернулись туда и увидели, что один из спасенных медленно заваливается на бок, а другой, видимо совсем обессилев, никак не может его удержать.

Нафин первым кинулся на помощь.

В падающем человеке он сразу признал капитана их судна, а в другом – его помощника. Капитан был без сознания, и помощник с рыданием склонился над ним.

– Что случилось? – спросил юноша, поднимая упавшего под плечи. – Он ранен или это от голода?

– От жажды, – еле выдавил из себя помощник.

– Принесите воды! – крикнул Нафин старцам и спросил, хлопая капитана по щекам: – Вам же предлагали и еду, и воду, почему отказались?

Подбежавший Одинг протянул Нафину сосуд с водой и, пожимая плечами, ответил за помощника:

– Сам не знаю, чего они нас так боятся! Табхаир, конечно же, обвиняет во всем меня и говорит, что мне не следовало вот так сразу заявлять пришедшим в себя людям, что теперь о них позаботится Углет… Ладно, ладно, – поморщился он, увидев, что Нафин смеется, – теперь-то я, конечно, понимаю, что для них мой брат всего лишь Иссорийский Страх, ну а тогда я что должен был говорить?! Табхаир улетел спасать тебя, я собирался лететь ему помогать, оставались только Углет и Хама. Но не виноват же я, что первым делом вспомнил про брата, а не про какого-то чужого кавестиора!… Да и не в Углете, как выяснилось, было дело. Весь прошедший день и я, и Табхаир подходили к ним, предлагали еду, питье, а они все равно боялись. И ведь не говорят ничего! Только мычат и трясутся!

Нафин вопросительно взглянул на помощника.

– Почему?

Тот помедлил, жадно отпил из сосуда и, опустив глаза, ответил:

– Этот ваш коротышка сказал, что вы боги. Вон тот – абхаинский Табхаир, который испепелит нас, если мы не вернем Венец, которым коротышка расплатился, а это – радоргский Одинг, и он изрубит нас на куски, если вздумаем жаловаться…

Одинг захохотал, а Нафину почему-то показалось, что помощник капитана сказал совсем не про то, что их действительно испугало.

– Нет, ну каков пройдоха! – хохоча хлопал себя по бокам конунг. – И драгоценность себе вернул, и рты им позатыкал! Но ничего, пусть только вернется, я с ним поговорю.

Он посмотрел в ту сторону, куда, видимо, ушел Хама, и вдруг расплылся в довольной улыбке.

– А-а, вот и он! Очень кстати…

Одинг выпрямился во весь рост, угрожающе расправив крылья, но на этом все его действия и закончились. Даже издали по лицу кавестиора было видно, что произошло что-то нехорошее. Задыхаясь и без конца стирая с лица пот Хама подбежал ближе и выпалил:

– За лесом ничего больше нет! Мы на острове!

* * *

Как на острове?! – воскликнул Табхаир.

– А, что это такое? – спросил Нафин.

– На острове? – потерянно переспросил Одинг, не замечая вопросительного взгляда Углета.

– Да, на острове, – неожиданно подтвердил помощник капитана, и по его тону Нафин сразу понял, что именно этого так боялись люди. – Мы на самом гадком острове, который только можно себе представить. Боги, может быть, и сумеют спастись, но для всех остальных надежды нет.

– Что ты хочешь этим сказать? – надменно спросил Табхаир.

– Только то, что сказал, – грустно ответил помощник. – Этот Остров не отпускает людей живыми. Он – само Зло! Неужели вы ничего об этом не слышали?

Все отрицательно покачали головами.

Помощник посмотрел на них с недоверием.

– Странно. Вы – такие великие боги, с вами сам Иссорийский Страх – живое воплощение Зла, и вы ничего не слышали про этот Остров? Что ж, тогда я расскажу вам то, что знает каждый мореход в этих местах.

И он поведал всем под тихое бормотание Одинга, переводившего его слова Углету, что давным-давно, когда на земле еще не было людей, силы Добра и силы Зла решили поделить мир. Силы Добра забрали себе Свет, а силы Зла – Мрак. Долгое время они сосуществовали бок о бок, пока на земле не появилась жизнь и первые люди. Очень скоро люди научились добывать огонь и с его помощью рассеивали Мрак. И тогда силы Зла обратились к силам Добра с требованием восстановить равновесие. Требование их было удовлетворено. Силы Добра позволили силам Зла забрать в безраздельное владение морские глубины. Но мстительное Зло не могло простить людям победы над Мраком, и стоило хоть какому-нибудь утлому суденышку отойти от берега, как поднимались высокие волны и уничтожали его. Но Злу и этого показалось мало. Ненавидя людей все больше и больше, оно стало поднимать совсем уж гигантские волны и смывать с берегов все людские поселения.

Теперь уже люди обратились к силам Добра, прося защиты.

Те откликнулись, запечатали светом водную гладь, и с той поры началась великая война Добра со Злом.

На какие только ухищрения ни шли каждая из сторон, чтобы одержать победу, но пересилить не удавалось никому, и какой бы непроглядный мрак не наползал на землю, свету всегда удавалось найти лазейку и развеять его.

Наконец, силы Зла решились на последнее. Собравшись воедино в морских глубинах, они обернулись ужасным чудовищем, которое всплыло на поверхность, подняв на себе часть суши, и мгновенно поглотило весь свет небесный и земной. Тут же восстали освобожденные черные волны, вздыбились, подобно горам и понеслись по земле, смывая с неё все живое.

Но и Добро не дремало. Оно тоже собрало воедино все свои силы, образовав ослепительную разящую молнию небывалой силы. Она пробила плотные тучи над чудовищем и поразила его прямо в голову.

Страшный хаос начался в ту же минуту! Свет и Мрак перемешались в открытой борьбе, но чудовище, к счастью, уже было мертво. Расколотое на несколько частей оно разлетелось по всему миру, разбросанное в последней агонии беснующимися черными волнами.

А потом все стихло. Добро и Зло растратили свою мощь в этом последнем усилии, и снова воцарилось равновесие. Однако мертвые останки чудовищного порождения Зла остались до сих пор, и этот Остров – один из них.