Николай Каркавин - Всеединство

Подвижники сектантских движений бегают по подъездам, навязывая религиозную литературу, плывущую полноводной рекой из-за кордона, вряд ли понимая на кого они трудятся в поте лица и вряд ли имея в собственном сердце Бога. Треща о спасении, наверняка, имеют смутное представление о существе вопроса, т.е. о том, что спасать, как и от кого.

У кого есть Бог в сердце, тот из собственного мистического опыта знает, насколько интимны отношения с Ним, насколько они ранимы. Отношения эти требуют не только искренности чувств, но и праведности жизни. Они не терпят пустозвонства и суеты.

Что есть боль? Это божье наказание и дар его. Есть боль своя и боль чужая. Через собственную боль приходит ощущение чужой боли. Опыт собственных физических и духовных страданий может родить в душе, как чувство сострадания и милосердия, так и противоположные чувства – ненависти, мести и жестокосердия. Практическое исполнение злых желаний рано или поздно, но неминуемо будет возвращаться к чёрной душе бумерангом ещё больших страданий, пока к ней через искреннее, глубокое покаяние не придёт понимание того, что чужой боли не бывает, что радость жизни может быть полной только в гармонии со всем сущим, что неправедно добытый мёд эгоистических желаний имеет привкус горечи, возможно, до времени и неосознанный, но явно ощущаемый всегда.

Мы живём в вещном мире. Различные комбинации химических элементов предстают перед нами в виде крова, пищи, одежды, предметов быта и много чего ещё. Вещи доставляют нам удовольствия и страдания, через них раскрываются многие человеческие качества: щедрость и жадность, милосердие и жестокость. Они смотрят на нас тоскливыми глазами беспросветной нищеты и безразличными к ней, ленивыми глазами роскоши, они принесли с собой смуты, разбой, революции, войны. Современные вещи любят красивую упаковку. Как часто мы бываем обмануты ею. Не тоже ли с людьми? Зри в корень! Познавай внутренний мир людей, окружающих тебя, прилепляйся не к обманчивой, внешней броскости человека и к его богатству, дабы получить крохи с его стола, а к человеку истинно Богатому, помня, что корнем этого слова является Бог, что придаёт этому слову нравственное, а не вещное содержание.

Вещи даны нам не столько для того, чтобы доставлять нам удовольствия, сколько для того, чтобы через них приносить радость другим, что само по себе – величайшее удовольствие!

Так что, жизнь человеческая среди людей в вещном мире есть школа любви, а мы в ней, пока что, поголовные двоечники.

Чтобы человек испытал чувство стыда, ему необходимо, как минимум, иметь разум и совесть.

Необузданное эго, несёшься ты, обуреваемое ненасытными телесными страстями на златогривом, капризном престиже к погибели своей.

О, как желанна и сладостна узда Вселенской любви, укрощающая телесные страсти и помогающая душе не сбиться с пути служения.

Ах, уж это «я»! Тебе не хочется быть, как все, и идти проторенной веками дорогой общепринятой морали, сковывающей члены твои.

Ну и плюнь на это нудное, неприятное для тебя занятие. Иди на поводу своих желаний.

Сладкая мысль о том, что ты – пуп земли и тебе всё позволено, с неизбежностью уткнёт тебя с твоим необузданным эгоизмом в непробиваемый бетон чужих интересов. Чтобы не быть раздавленным чужими «я», тебе придётся с ними договариваться о правилах общежития, которые сохранят твой упрямый лоб, но лягут стальными удилами закона в твой алкающий блага рот.

Продолжая идти по тропе желаний, не перешагивай через закон, а гони свою ублажающую «я» мысль обходными путями и, если не свернёшь себе шею на извилистой дорожке своей, окажешься со мной в одной альтруистической упряжке, с упоением везя человечество в рай праведного бытия.

Чем меньше знает человек о душе своей, тем ненасытней тело его. Власть духа делает человека аскетом и альтруистом, а власть живота чревоугодником и эгоистом.

Душа человеческая в этом мире должна быть чуткой к сигналам своего сердца и послушна разуму, ибо сердце – это голос совести и любви, а разум-компас праведности и воли.

Лучше иметь больное сердце, чем чёрствое, лучше быть вовсе дурачком, чем иметь лукавый, похотливый ум.

Гармония доброго сердца со зрелым, просветлённым разумом проявляется в искреннем, преданном служении Богу через служение зримым нами Его ипостасям: людям и природе, что по сути своей и есть человеческая мудрость.

Счастье – это жизнь в поиске гармонии между телом и духом своим, когда сердце греется в ладонях взаимной любви со всем сущим, а разум послушен голосу совести.

Воздух мира сего наполнен трепетом перед именами великих людей. Цитаты из работ классиков часто выступают в качестве непререкаемой истины, что есть дурная услуга им, поскольку каждый мыслитель желает развития своей мысли, а не слюнявое почитание имени своего.

Великими не рождаются, а становятся через слёзы и труд, а признание к кому-то приходит при жизни, к кому-то после смерти, а к кому-то и вовсе не приходит. И что? Не думай об этом, а твори по мере желания, разума и сил своих. Чувствуешь себя великим, не прячь стыдливо из скромности личико своё и из гордыни не стучи себя в грудь, а упрямо иди к Истине, если чувствуешь её дыхание, видишь, слышишь и любишь её.

Ничтожный атом значим для Целого, ибо без него Оно уже не является таковым. Неужели ты не более его? Искренне служа Целому сердцем и разумом своим, ты усиливаешь свою значимость в глазах Его и по воле Его приближаешься к Абсолютной Истине, обретая живую гармонию бытия своего в лоне всеединства.

Равенства среди людей ни в интеллекте, ни в степени нравственности, ни в материальном благополучии нет и быть не может.

Однако, все люди абсолютно равны в праве выбора между Добром и Злом, выбора, который и в большом, и в малом стоит перед совестью нашей ежедневно и ежечасно от рождения до смертного одра, хотя мы чаще всего его и не замечаем, часто неосознанно сворачивая в ту или иную сторону бесчисленных развилок дороги жизни своей.

Точно также все люди равны в милости Господа и в гневе Его, ибо справедливо получают их по делам своим, как в мире этом, так и в мире ином.

Равенство в одном и неравенство в другом в единстве своём являются движущей силой эволюции духа, в полном соответствии с которым индивидуальная душа получает телесный облик свой, то поднимаясь, то скатываясь вниз по эволюционной лестнице.

Это единство равенства и неравенства соединяет потусторонний и посюсторонний мир, связывает бытие индивидуальных душ с бытием Верховной Души Бога, придавая смысл бытию части в бытие Целого, органично встраивая дискретное время в вечность, чередуя бытие (нечто) с небытием (ничто), иначе говоря, чередуя массовую форму жизни (зримую) с формой световой (незримой).