Влад Эмир - Проектор

Влад ехал по своему городу и радовался. Радовался просто так, как всё живое радуется весеннему солнцу, просыпаясь от зимней спячки. Он улыбался и разговаривал сам внутри себя. Шизофрения? Раздвоение личности? Какая-то мания? Нет, хуже. Это было не раздвоение. Влад умножался, троился, пятирился, семирился. Или семикратился? Влад улыбнулся, не находя в своём интеллектуальном багаже точного сравнения его, Влада, состояния. Чему оно соответствовало? Ему было просто хорошо – он приехал в свой любимый город. Влад посмотрел в окно автомобиля, в котором ехал, и обомлел – он видел перед собой картину, что запомнил на всю жизнь – город, живущий своей собственной жизнью, с многоэтажными домами и трубами, из которых змеями поднимался вверх дым, город, окутанный облаком из выхлопных газов и тепла. Город жил и город его ждал! Влад видел его в то утро. В то первое утро после выпускного вечера, там в посёлке, со странным чукотским названием – Рыркайпий, что значит «лежбище моржей». Он вместе с Мариной увидел этот самый город над горизонтом, в небе. Они стояли, прижавшись друг к другу, над бушующим Северным океаном, на скале, с не менее странным названием – «Чертов палец». Тогда Влад увидел свой город, который ему показали. Он и не знал тогда о его существовании, но запомнил ту картинку навсегда. И вот сейчас две картинки слились в одну. Увиденное сейчас вытянула из памяти виденное в далёкой юности. Влад покрылся «мурашками» от неожиданного видения. А город всё это время не менялся и ждал.

– Чем заниматься собираешься?

Таня, одноклассница, стояла около огромной сосны. Влад пожал плечами.

– Домой поеду. Там учиться буду.

Академгородок находился в тридцати километрах от Новосибирска, среди леса из сосен и берёз. Белки в этом лесу жили толпами, попрошайничая и не боясь людей – их здесь «в глаз» не били! На проспекте стройными рядами стояли здания институтов. Сам проспект упирался в Институт ядерной физики, со своим синхрофазотроном, позволявший людям делать одно открытие за другим. В школе преподавали те же преподаватели, что и в Новосибирском Государственном Университете, поэтому вступительные экзамены в НГУ были простой формальностью – «вундеркиндов» преподаватели знали уже как облупленных. Два года школы – интерната давали о себе знать – были пройдены практически первые два курса университета, математический анализ, неэвклидова геометрия. Несколько недель Влад бился над теоремой Ферма, но, к своему сожалению, не добил её. Мечты стать учёным и работать в каком-нибудь институте Академгородка, после окончания НГУ, Влада не прельщали. Поэтому и стоял он сейчас с Таней, с которой уже несколько месяцев разговаривал гораздо теплее, чем с обычной одноклассницей. Таня была родом из Томска, туда и собиралась ехать после окончания школы – поступать в медицинский. В отличие от многих, она не хотела становиться математиком или физиком. В школе было четырнадцать десятых классов, семь из них – те, кто после девятого, законченного в этой же школе. Оставались учиться в НГУ почти все, сдать вступительные экзамены не представляло труда, да и перспектива стать потом настоящим учёным была налицо. Кое-кто уезжал в МФТИ, МАИ, кто-то в другие Новосибирские ВУЗы. Влад родился и вырос на Юге, затем Чукотка, после неё – Новосибирск. Дальше жизнь снова требовала выбора, а выбор напрашивался сам собой – на Родину, на Юг! Возвращаться на Юг было решением не спонтанным. Это было осознанное решение – Родина звала обратно, звала во взрослую жизнь. Влад вычитал где-то теорию, согласно которой чувство, называемое ностальгией, напрямую зависит от простой физиологической потребности человека в воде. Но человек на девяносто процентов состоит из воды, именно из той воды, в которой, или, по другому, около которой живут или жили его родители, пьют или пили эту воду, в которой развивался он сам, находясь ещё внутри своей мамы. После своего рождения человек продолжает свою жизнедеятельность в этой воде – пьёт её в чистом виде и виде различных соков, компотов, настоев, чаев, киселей и далее, и тому подобное, и ест всё в ней и на основе её приготовленное. Поэтому человек и состоит на 90 процентов из воды, из своей воды! А ведь общеизвестно, хотя и мало изучено, что вода, помимо своих физических свойств, имеет ещё и изменяющуюся информационную структуру. Вода может запоминать, заряжаться, лечить, успокаивать и делать ещё много такого, чему современная наука не находит пока объяснения. Вот и предположил кто-то, что именно вода, из которой состоит организм человека, постоянно желает соединиться с той водой, которая течёт в месте рождения человека. Человек, с той родной водой, имеет одинаковый химико – физико – биологические свойства, отличающиеся от других регионов и местностей. Вода, из которой создан человек, тянется к тому месту, к тому резервуару, откуда эта вода была взята для создания этого человека. Они хотят соединиться, хотя бы быть рядом. Вот и тянет человека к месту, откуда он родом, вот и страждет он этого, не понимая, в чём причина. И назвал человек это чувство ностальгией. Тоской по Родине!

– А я к тебе в гости приеду! – вдруг, ни с того, ни с сего, сказала Таня.

– Приезжай.

– А ты?

– И я приеду. В гости.

Разговор не клеился. Владу приятно было стоять возле толстой сосны, прижимать к ней небольшую Таню, всё крепче вдавливая её в сосну. Таня не говорила, что ей больно, может, терпела, просто смотрела на Влада снизу вверх. Она, наверное, уже задавалась вопросами о дне сегодняшнем, о хлебе насущном, о семье, о карьере и скорее всего, видела Влада в своей жизни в качестве, может быть, и мужа, а почему и нет? В общем, она думала о том, о чём в определённый период жизни, инстинктивно, думает обычный нормальный человек. Девочки взрослеют раньше, поэтому и задумываются они об этих вопросах раньше. Владу размышлять об этом было ещё рано, в его молодом бурлящем мозгу не было, пока, места этим вопросам. Он и так считался в классе немного того… Одноклассники, частенько так не понимают друг друга! Прожив два года в одной общаге, в одном проходном коридоре, они так и не узнали друг о друге толком ничего. Рановато ещё было. Люди, взрослые, и то ошибаются друг в друге, а тут всё-таки школа, хоть всё и по-взрослому. Владу нужно было что-то другое, он это чувствовал. Больше. Намного больше.

– Влад, поцелуй меня! Только чуть-чуть… Немножко…

Влад улетел сразу после выпуска из ФМШ, оставив Таню, новых друзей, Академгородок и Сибирь. Его ждал дом. И ещё его ждала большая работа. Идея, возникшая ещё на Чукотке, не покидала Влада, не давала ему покоя. Как будто кто-то могущественный заставлял его всё время думать и размышлять над этой «сумасшедшей», с точки зрения обыкновенных людей, идеей!