Владимир Владыкин - Пущенные по миру

– А нешто я не при деле? – вопросил, перебивая, брат, не услышав последний слов сестры. – Живу в советском государстве, а не на Луне, – твердил своё Егор. – Чего же, в государстве на всех нету тулупов? Да я не видел ни в одной лавке, чтобы они были в свободной продаже. А у меня в сей момент расхватывают, не успею показать товар…

На это Екатерина не ответила, лишь обречённо махнула рукой – мол, этот разговор вести без толку, однако вскоре опять живо взглянула на брата.

– Я вот если бы председателем не работала, ничего бы в колхозном движении не смыслила. Помню, как была жутко недовольна избранием меня на такой важный пост, а также не нравилось, что землю и скот у всех отобрали, и всех в общее ярмо впрягли, но ничего, привыкла. Новое всегда поперва в диковинку.

– А моё дело разве не новое на деревне, не в диковинку?

– С Епифаном чего не ладите? Значит, его выжил, что ему пришлось избу рубить?

– Дак за его половину я ему заплатил.

Екатерина качнула головой, мол, понятно. Напоследок вспомнила о его жене, спросила:

– А где же Настя, дети?

– В старой избе, и дочки с ней, – ответил тихо он. – Шьёт? – она покачала головой, стала прощаться.– Ну ладно, мне пора ехать в район по делам, а ты, братка, гляди в оба и не серчай на меня…

– Пуганая ворона куста боится, так и вы все… Я ежели что – статью вождя снова покажу… А ты бы, сестрица, чем пугать меня, там в районе нужное словцо замолвила: мол, живёт брат исключительно честно и вредить их общине не собирается. – Ещё бы не хватало, чтобы тебя там узнали? К Нюте заеду, скажу, что ты с огнём играешь…

Однако Егор только махнул рукой и не счёл нужным признаться сестре, что в прошлый раз Бедин подгадал вызвать его в сельсовет как раз в присутствии районного представителя ОГПУ, курировавшего их район…

Фёкла разлюбила Антипа Бедина уже на втором году их совместной жизни. И вовсе не только потому, что был он не хозяйственный мужик, а лишь по той причине, что крайне враждебно относился к односельчанам. Фёкла была неграмотная, но даже и она уяснила сущность его классовой ненависти к людям, заключавшейся в такой примитивной формулировке: если у кого-либо подворье выглядело побогаче его личного, значит, хозяин оного вполне подходил под категорию зажиточника, стремящегося и дальше развивать своё хозяйство. Таким образом, его лютая непримиримость, как известно, распространялась на всех тех, кто так или иначе стремился наживаться, невзирая на то, каким способом они это достигали.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.