Александр Чиненков - Господин судебный пристав

– Ничего не понимаю, – после короткой паузы встревоженно прошептала девушка. – Что это на него нашло?

– Боюсь, что я тоже ничего не понимаю, – вздохнул Малов. – Может, кто видел нас гуляющими по городу в его отсутствие и нашептал ему?

– Может быть, и так, – пожала плечами Мадина. – Но дядя ни разу не сказал мне об этом.

– Берусь предположить, что причина в другом, – озабоченно сказал Кузьма. – Совсем недавно я приходил к нему, чтобы поговорить о сватовстве. К моему приходу он уже был взвинчен и встретил меня с неприязнью. Ну а когда я изложил ему цель своего прихода, он просто взбесился. Брызгая слюной, он велел мне убираться и больше никогда не переступать порог вашего дома.

– Я тоже обратила внимание, что в него словно шайтан время от времени вселяется, – посетовала девушка. – Не спит, не ест и даже чай не пьёт, целыми днями сидит на террасе и о чём-то думает.

– Я знаю причину его отвратительного настроения, – вздохнул Кузьма. – Твоего дядю ожидают очень крупные неприятности, и он, наверное, ищет выход из этого крайне затруднительного положения.

– Да, он что-то говорил мне о трудностях, неожиданно свалившихся на его голову, – вдруг вспомнила Мадина. – Он даже настаивал, чтобы я уехала погостить к родственникам в Елабугу.

– Может быть, он и прав, – угрюмо «одобрил» Малов. – Отдать ему должное, дядя не хочет тебя впутывать в ту ужасную историю, в которой каким-то непостижимым образом оказался сам.

– Но что это за история? – заинтересовалась девушка. – Почему ты называешь её ужасной? Твои слова пугают меня.

Кузьма оказался в затруднительном положении. Он не знал, что ответить, и сконфуженно молчал.

– Говори, какая беда нас ожидает? – уже не на шутку встревожилась Мадина. – Ты что-то знаешь, Кузьма?

– Прости, любимая, но я не могу, – ответил он нехотя.

– Нет, скажи мне всю правду, – настаивала девушка. – Я должна быть готова ко всему, чем томиться в ожидании грома среди ясного неба.

– Боюсь, что твой дядя Сибагат больше не богатый человек, – был вынужден признаться Кузьма. – Он разорен и едва ли сможет оправиться.

– Ты уверен в том, что говоришь? – обомлела девушка. – Ты в этом уверен, я тебя спрашиваю?

Малов пожал плечами.

– Несколько уважаемых городских купцов подали на него иски в суд на очень крупные суммы, – сказал он. – Судье они предъявили долговые закладные векселя, подписанные твоим дядей.

– И что? Что нас теперь ожидает? – забеспокоилась Мадина.

– Ничего хорошего, – ответил Кузьма, вздыхая. – Если Сибагат Ибрагимович не вернёт купцам долги в установленный судьёй срок, то на всё его имущество будет обращено взыскание и наложен арест.

– И когда же наступит срок? – ужаснулась девушка.

– Уже через два дня. Я очень сомневаюсь, что Сибагат Ибрагимович сможет осилить такое бремя.

Припав лицом к груди Малова, Мадина несколько минут плакала, а Кузьма гладил ее по голове. Но эта идиллия длилась недолго.

– Что ждёт дядю, когда наступит срок и он не расплатится с кредиторами? – спросила девушка, отстранившись от него и утирая носовым платочком слёзы.

– К вам придут судебные приставы и опишут всё имущество, – ответил Кузьма, превозмогая себя.

– О Аллах всемогущий, да это же позор! – позабыв об осторожности, в ужасе вскричала Мадина.

– К сожалению, это не только позор, но и нечто худшее, – посочувствовал Кузьма. – Его могут посадить в долговую тюрьму, а арестованное имущество продать с молотка.

– Нет, этого не может быть, – заговорила девушка срывающимся голосом. – У меня есть капитал, доставшийся мне от родителей. Я разрешу дяде воспользоваться моими деньгами, и он погасит все долги.

– Я почти уверен, что у тебя уже нет твоего капитала, – с горечью высказался Малов. – Сибагат Ибрагимович давно уже распорядился им по своему усмотрению, не ставя тебя в известность. Посуди сама: разве он стал бы занимать деньги у купцов, если бы располагал твоими?

– Пусть даже так! – гордо вскинула голову Мадина. – Но дядя – умный человек! Он обязательно что-нибудь придумает.

– Хотелось бы надеяться на это чудо, – не стал возражать Кузьма. – Жалко только, что чудеса случаются редко. А ты, моя любимая Мадина, на всякий случай готовься к худшему.

– Нет, не может быть, не верю я, что нет никакого выхода, – не согласилась с ним девушка, в отчаянии заламывая руки. – Кузьма, ты же судебный пристав, подскажи хоть что-нибудь! Всегда же можно найти какой-то выход, так ведь?

– Поверь, если бы существовала хоть какая-то не противоречащая закону лазейка, то я непременно подсказал бы вам, где её искать, – беспомощно развёл руки Малов. – Но… никакого выхода для Сибагата Ибрагимовича я не вижу.

– Но ты же теперь судебный пристав, Кузьма! – воскликнула с мольбой в голосе Мадина. – Неужели ничего не можешь сделать, чтобы отвести от нас беду?

– К сожалению, я только судебный пристав, но не Господь Бог, – ответил он с горькой усмешкой. – Я всего лишь слуга закона, исполняю его и всецело подчиняюсь ему.

– Кузьма, мне не нравится, как ты только что сказал, – насторожилась девушка. – Ты чего-то недоговариваешь?

Малов не находился, что ответить, и в нерешительности топтался на месте. Его поведение ещё больше насторожило Мадину.

– Ну? Чего ты молчишь? – спросила она возмущённо. – Ты пытаешься скрыть ещё чего-то очень страшное?

– Ты права, – был вынужден признаться Кузьма. – Действительно, то, что я сейчас собираюсь сообщить, настолько ужасное, что не поворачивается язык это произнести.

– Говори, – прошептала девушка, покачнувшись.

Поддержав её, Малов, собравшись духом, сказал:

– Судья уже вынес решение на опись и арест вашего имущества, а проводить исполнительные действия поручено мне.

Если бы не своевременная поддержка Кузьмы, Мадина непременно упала бы на землю. Она едва устояла на ногах и…

– Нет, ты не придёшь в наш дом с таким намерением! – потребовала девушка, справившись с приступом слабости. – Ты просто не посмеешь так поступить!

– Увы, но у меня нет таких прав отказаться от исполнительских действий, – сказал Кузьма уныло. – Я обязан выполнить решение судьи, и я его выполню.

Отпрянув от него, Мадина презрительно бросила:

– Тогда всему конец. Ты это понимаешь?

– И всё же я выполню то, что обязан, а потом…

Не договорив, Малов опустил голову.

– А потом уже ничего не будет, Кузьма, – сказала с упрёком девушка. – Убирайся вон! Ты… ты… ты топчешь нашу любовь и наше будущее! Ты…

Со стороны дома послышался скрип двери, и Мадина резко замолчала. Сибагат Ибрагимович вышел на террасу и позвал слугу:

– Айрат, ко мне! Буди всех и спускайте собак, жи-и-во! Во двор проникли грабители, а вы дрыхнете, ишаки беззаботные!