Геннадий Эсса - SS501

Хен Чжунг призадумался.

– Тебе, действительно, повезло, – продолжал Ен Сен.

– А тебе?

– Мне повезло, что я встретил вас всех. Я вас просто люблю.

– А насчет, повезло?

– Что ты хочешь от меня услышать? – спросил Ен Сен, разливая по фужерам легкое вино.

– Я рассчитываю на твою откровенность.

– Повезло, – улыбнулся Ен Сен.

Хен Чжунгу всегда нравилась улыбка Ен Сена, и он смутился.

– Вот и мне, считай, повезло, что я встретил в своей жизни тебя и остальных ребят.

– Хочу тебя спросить, только откровенно, кто тебе больше всех нравится из всех нас?

– Нравится?

– Да.

– Больше всего из нас мне нравлюсь я сам себе, – не задумываясь ответил Хен Чжунг.

– Я и не ожидал услышать другого ответа, – согласился Ен Сен. – Ты прав. Но мне ты не особенно приглянулся, – признался он.

– Почему? – спросил обиженным голосом Хен Чжунг.

– Потому что больше всего мне нравлюсь я сам себе. Чон Мин себе. Кю Джон себе и все остальные также.

Хен Чжунг громко рассмеялся.

– Все правильно, – согласился он. – Мы, в первую очередь должны нравиться себе. Но мне еще одно нравится – то, чем мы занимаемся. Мы настолько выкладываемся на репетициях, что просто не можем на себя обращать внимания. Не хватает сил и времени. А этот изверг, наш учитель Мин Хе – это самый настоящий тиран, но замечательный человек, который шаг за шагом делает из нас, неучей, звезд. Иногда мне так трудно, что я начинаю ненавидеть Мин Хе, а когда все получается, начинаю его понимать и обожать. Он профессионал и знает свое дело. Он молодец!

– Ты об этом тоже жалеешь?

– Нет. Так оно и должно быть. Ты же видишь, что результаты уже есть. Сейчас будет Япония, Осака. Большой концерт… Ты боишься?

Ен Сен поднял на Хен Чжунга глаза.

– Боишься большой аудитории? – повторил свой вопрос Хен.

– Честно?

– Только…

– Боюсь.

– Я тоже. Один Чон Мин у нас безбашенный. Тому все равно. Он мне как-то признался, что хотел бы достичь такого уровня, чтобы на него смотрела вся планета. – Хен Чжунг снова рассмеялся.

– Я тоже этого хочу, – признался Ен Сен. – Ты разве не хочешь?

Хен Чжунг пожал плечами.

– Хочешь, – догадался Ен Сен. – Я настолько тебя хорошо знаю, что мне достаточно только на тебя взглянуть.

– Да, много ты знаешь! – возразил Хен Чжунг и сам разлил еще вино по бокалам.

– Вот поэтому и давать выпьем за нашу пока еще неизвестную «SS501». Я верю, что о нас еще услышат тысячи людей.

– Миллионы, – поправил Хен Чжунг.

– Да, миллионы. У нас уже есть кое-какой успех. Нам надо работать. Я не зря лег под нож; хирурга. Я хочу петь.

– Я вообще восхищаюсь тобой, – загордился Ен Сеном Хен Чжунг. – Ты настоящий артист.

– Я буду настоящим артистом только тогда, когда мы все станем такими. Мы все должны ими стать.

– Ты оптимист! – воскликнул Хен Чжунг и обратил внимание на соседние столики.

На молодых людей смотрели все окружающие. Ен Сен это давно заметил и протянул руку другу.

– Вот видишь, мы с тобой здесь просто болтаем, а на нас уже все смотрят. Это же хорошо?

Хен Чжунг тоже тайком взглянул на окружающих.

– Черт его знает. Я не очень люблю, когда на мне сосредоточено такое пристальное внимание, – признался он.

– А когда ты на сцене? Там ведь только на нас все и смотрят. Не так ли?

– То на сцене, – стал искать оправдание Хен Чжунг.

– Не ври. Это так будет всегда пока ты артист. От этого теперь нам всем ни куда не деться. Привыкать пора.

– И ты уже привык?

– Нет, но стараюсь.

Хен Чжунг улыбнулся и поднял фужер.

– Давай за нас, – сказал он. – Давай за наших ребят, за «SS501». Я все понимаю. Мы так усердно работаем, что обязательно чего-то добьемся, а все остальное как-нибудь переживем. Пусть смотрят все, мне лично уже все равно.

Смертельно уставший Мин Хе опустился в кресло, взглянул на огромную пустую сцену, и закрыл ладонью глаза. Он сидел неподвижно, обдумывая предстоящие гастроли в Японии.

Это было первое испытание не только для него самого, но и для всех исполнителей.

В последнее время все только об этом и говорили.

Хен Чжунг подходил к учителю, подсаживался рядом и терпеливо молчал, ждал, что он скажет. Он мог сидеть рядом долго, погрузившись в свои размышления, но Мин Хе, взглянув на молодого человека, улыбался и заводил разговор первым, совершенно о другом.

– Переживаешь? – тихо спрашивал он.

Хен Чжунг громко вздыхал, растерянно смотрел по сторонам и опускал свои большие и прекрасные глаза.

– Переживаешь, я вижу. Помнишь, как впервые вы вышли на сцену? Как вас всех трясло от растерянности и страха? Я думал, что сорвете мне все мероприятие, сжимал кулаки наудачу за кулисами, а дома пил таблетки.

– Ничего не трясло, – возражал Хен Чжунг.

– Это тебе так кажется. Я со стороны видел, как вы волновались.

– Еще бы, – тут же соглашался Хен Чжунг и на его лице появлялась улыбка. – Когда на тебя смотрят столько глаз, главное ничего не забыть. Я этого очень боялся. Боялся за себя и за парней. Представляю, что стоило вам, когда мы на сцене.

– Помнишь, как я вас учил, – припомнил учитель. – Никогда не смотрите в зал. На зал надо смотреть поверху, поверх голов зрителей. Всегда чувствовать ритм музыки и чувствовать партнеров. Вас пятеро и это осложняет ваше положение. Бывает, что и двое танцующих сбиваются, а вас пятеро… Представляешь, что это такое? Это очень сложно, но это красиво, это и называется – шоу. В этом и есть вся суть и прелесть группы «SS501».

– Что вы думаете о поездке в Осаку? – неожиданно спросил Хен Чжунг.

– Ровным счетом ничего.

– Ничего? Почему?

– Потому, что я уже устал, – откровенно признался Мин Хе.

– И что это значит?

– А это значит, что нам еще много надо будет работать.

– И?

– Что, и?

– И уезжать?

– Куда мы денемся, – улыбнулся учитель и, обняв парня за плечи, прижал к себе. – Сказать честно? Ты мальчик уже взрослый и меня поймешь. Поймут меня и остальные, но здесь сейчас ты и я тебе скажу… Честно скажу: как вы мне все надоели… Иногда я не могу просто на вас смотреть.

– Мы до того отвратительны? – удивился Хен Чжунг.

– Нет, вы прекрасны, но не для меня. Пусть вашу красоту оценивают другие. Я иногда до того от этой адской работы устаю, что порой не желаю никого видеть.

– И нас тоже?

– И вас тоже. Не желаю только потому, что я вас очень всех люблю. Скинуть бы мне лет так десять, вот я бы вам, салагам, показал, как надо работать. Но нет, это недосягаемые мои мечты. Милый мой мальчик, ты не думай, что я работаю на компанию, хотя это именно так. Я работаю на ваше будущее. Поразмысли на досуге над тем, что я сейчас сказал.

Хен Чжунг поднял на учителя глаза.

– Мы все это понимаем, и я хочу сказать от всех нас вам огромное спасибо. – Я знаю, что впереди у нас сложная жизнь. Артисты бывают двух категорий – счастливые или несчастные. Мы бы все хотели быть именно первыми. Мы разговаривали об этом между собой и все понимаем. Если что-то у нас не получается, вы на нас не обижайтесь, мы стараемся и вы это прекрасно видите.