Геннадий Дорогов - Последний день Кали-Юги

– Да, – сказал Павлуха. – Это было бы правильно, по понятиям. Ведь если наступит светлая эпоха, кто же должен в ней жить, как не светлые люди? Эх, успеть бы избавиться от черноты! Много я её нацеплял.

Он покинул вагон ближе к утру – поезд прибыл в Омск. Расстались по-приятельски тепло. Прежде, чем уйти, Павел крепко пожал руки попутчикам – Ярославу и Сергею – и с чувством произнёс:

– А знаете, ребята, я ведь должен был уехать другим поездом. У меня и билет уже был куплен. Да засиделся за разговором с бывшим своим врагом. Спохватился – времени в обрез. Поймал такси – думал, так быстрее доберусь до вокзала. А там у них сплошные пробки. Короче, опоздал я на тот поезд. Сначала страшно злился на себя, что на метро не поехал. А теперь даже рад, что так вышло. Тот поезд был не мой. Вот здесь, с вами, я и должен был ехать, – он чуточку помолчал, чтобы справиться с волнением. – У меня же в душе словно форточка распахнулась – хорошо стало, свежо. Теперь я понял – нет, только начинаю понимать – какая дорога к Богу ведёт. По ней и пойду. А если буду сбиваться, Юля поможет мне стать на правильный путь. Не зря же она оставила свой адресок. Значит, увидела во мне что-то.

Он ушёл.

Глядя в окно, как Павлуха с дорожной сумкой шагает по перрону в сторону вокзала, Ярослав вдруг почувствовал, что ему очень-очень хочется, чтобы у этого ещё довольно молодого, но уже много пережившего человека наступила в жизни светлая полоса.

– Всё у него будет хорошо, – словно прочитав его мысли, сказал Сергей. – В душе этого парня есть искра Божья. Она приведёт его к Свету.

Они проснулись, когда было уже почти двенадцать.

– Однако! – весело воскликнул Сергей Евгеньевич. – Крепк и же вы на сон, д о бры м о лодцы.

Ярослав огляделся. Мест а Павлухи, Ивана Соломоновича и Нины Аверьяновны занимали другие пассажиры.

– Соседка-то наша очень переживала, что не получилось проститься с вами, – продолжал Сергей Евгеньевич. – Будить постеснялась. Просила меня передать вам самые лучшие пожелания.

Через четверть часа, выполнив необходимые после сна процедуры, они втроём пили чай. Разговаривали, главным образом, два Сергея. Ярослав задумчиво бряцал ложечкой в стакане, словно размешивая уже давно растворённый сахар.

– Ты о чём задумался? – спросил его Плетнёв.

– Да так, вспомнил кое-что из вчерашнего разговора, – Ярослав повернулся к Сергею Евгеньевичу. – Вы вчера сказали, что Гитлер пришёл к власти на деньги евреев. Как такое может быть?

Сергей Евгеньевич понимающе кивнул и сказал:

– Вам это кажется странным? Но это действительно так. Не удивляйтесь, здесь нет противоречия.

– Как же нет? Разве они не знали, что он ярый антисемит?

– Знали.

Ярослав в недоумении покачал головою.

– Это похоже на бред. Получается, что евреи вскормили собственного палача, заведомо зная, что он будет с ними расправляться.

– Всё объясняется очень просто: вскормили его одни евреи, а расправлялся он с другими.

– Он их что – сортировал? Выборочно ненавидел? – не удержался от сарказма Ярослав.

Сергей Евгеньевич засмеялся шутке и стал объяснять:

– Гитлер ненавидел всех евреев. Просто те, кто его спонсировал, были для него недосягаемы. Хотя, конечно, в случае своей полной победы он мог и до них добраться. Я думаю, что в определённый момент им пришлось пережить страх.

– Но зачем им это было нужно? Ладно, ещё как-то можно объяснить неприязнь других народов к евреям – какие только грехи на них не навешивают. Но когда их подставляют свои же… Мне это непонятно.

– Видишь ли, Слава, – осторожно заговорил Сергей Плетнёв, – эта тема уходит корнями в далёкое прошлое. У еврейского народа свой путь, своя история, своё мировоззрение, подчас остро противоречащее интересам других народов. Это слишком долгий разговор. Мы просто не успеем всё обсудить. Но, согласись, если самые разные нации навешивают, как ты выразился, все грехи на одну конкретную, то вряд ли это может быть случайным совпадением. Славяне в древности строго блюли чистоту своей расы. И особенно предостерегали своих соплеменников от связей с людьми с серой и чёрной кожей.

Ярослав хмыкнул.

– Ты, друг мой, рассуждаешь как Андрей. Неужели свою историю, свои традиции, свой народ нельзя любить без противопоставления, без ненависти к другому народу?

– У меня нет ненависти к евреям, – возразил Сергей. – Они такие, какие есть. У них своя психология, свой взгляд на жизнь. На то есть причины и, в конце концов, они имеют на это право. Но я не хочу, чтобы их кровь смешивалась со славянской. Кровь – носитель информации. Она несёт в себе память об истории народа, его нравах, традициях, духовных устремлениях. Смешивая свою с чуждой нам кровью, мы вносим сбой в программы, заложенные в нас нашими мудрыми предками. Падение нравов началось тогда, когда русичи стали нарушать эти древние заповеди. Именно в тот период материальные интересы стали постепенно выходить на первый план, тесня духовные потребности. Чужие нравы, обычаи, словно компьютерные вирусы, внесли сбой в отлаженную программу древней культуры нашего народа.

– И поэтому ты считаешь, что гонения на евреев не случайны и вполне оправданы? – спросил Ярослав.

– Я сказал, что гонения не случайны, но не говорил, что оправдываю их, – уточнил Сергей. – Кроме того, я считаю, что к каждому человеку следует относиться как к конкретной личности, независимо от национальности, вероисповедания, политических взглядов. Среди любого народа есть герои и подонки. Хулиганы, с которыми нам вчера пришлось столкнуться, были, скорее всего, той же национальности, что и мы.

– Да, вчерашние отморозки были славянами, – ухватился за его слова Ярослав. – Но, как по этому поводу сказал Андрей, даже в появлении таких подонков тоже виноваты евреи.

Сергей с трудом удержался от улыбки.

– Слава, почему тебя так волнует еврейский вопрос?

– Да не еврейский вопрос меня волнует. Мне просто осточертела наша российская привычка искать виноватых на стороне и все свои промахи объяснять происками врагов. Это ведь значительно легче, чем признаться в собственной глупости, нерадивости и лени. Вешать ярлыки большого ума не надо. Как может целая нация быть плохой?

– Вы, Ярослав Григорьевич, читали «Обитаемый остров» братьев Стругацких? – спросил Сергей Евгеньевич.

– Я видел фильм.

– Очень хорошо! Так вот, там реально показана ситуация, аналогичная нашей теме. Основная часть еврейского народа, не осознавая того, живёт по давно запущенной программе. Эта программа лишает их духовных устремлений, обязывает стремиться к обогащению любым путём, жить узконациональными интересами в ущерб интересам других народов. Почитайте «Протоколы Сионских мудрецов». Существуют даже конкретные инструкции, как, например, «Катехизис поведения еврея в СССР». Вы правы: не может целая нация быть плохой. Просто люди, сами того не осознавая, слепо выполняют чужую волю. Но в настоящее время среди них всё больше появляется тех, на кого эта программа не действует. Таких людей уже не прельстишь наживой, не повяжешь кровным родством, не обманешь лживыми посулами. Они уважают страну, в которой живут, интересуются историей её народа, считают себя его частью. Я полагаю, именно это имел в виду Сергей Валентинович.