Наш Пол - Свадьба

Следующим пунктом свадебного утра был выкуп невесты. Как оказалось, сын живет с этой Леной уже второй год. Вместе с ее отцом.

У подъезда нас ожидала тьма-тьмущая народа. Лешу и Олега пропустили к миниатюрной брюнетке с папкой, я же влип, замурованный со всех сторон гостями, желающими посмотреть на выкуп. Причем на это желали смотреть не только приглашенные, но и соседи, и даже просто прохожие. Все что-то активно обсуждали, возбужденно делились впечатлениями и мыслями, радовались встрече.

Вот какая-то тетка в красном отчитывает мужчину в коричневых туфлях за то, что тот давно не появлялся. Тетка оказалась двоюродной сестрой матери невесты, мужчина – ее племянником.

Высокая блондинка с умопомрачительным декольте делилась впечатлениями от поездки в Италию с шатенкой в синем платье. Подруги Лены.

Трое парней в костюмах ядерных расцветок – друзья Лешика со времен универа – активно разглядывали приглашенных девушек. Их я тоже впервые видел.

Статная женщина в розовом, держащая за руку маленькую девочку, представлялась как тетя сына, но я ее не помнил.

Кроме сына я не заметил ни одного знакомого лица. Ощущение, что жизнь прошла мимо, накрыло с головой, как и страшное чувство, что своему сыну я абсолютно чужой человек, лишний на этом празднике жизни.

***

– Здравствуйте, гости дорогие! Зачем пожаловали? – брюнетка с папкой взяла слово.

– Так невесту пришли забрать! – это уже Олег подал голос.

– Просто забрать не получится…

– А мы ее непросто заберем.

И понеслось. Смотреть на издевательства свидетельницы над сыном было приятно, гости пытались помогать, но в такой толчее все попытки были обречены на провал. Леша нервничал и потому не мог ответить даже на самые простые вопросы. Олег суетился, пытаясь помочь, и платил за провалы.

Лесенка с буквами мне понравилась. Только у меня и сына она прошла по-разному.

– Вставая на красные буквы, ты должен назвать невесту ласковым словом, начинающимся на эту букву, вставая на синие – обругать словом, начинающимся на эту букву…

Первая красная «Л».

– Любимая.

Но у меня было другое мнение на этот счет. «Лживая» – это самое мягкое определение, которое я мог дать женщине, собравшейся увести у меня сына.

– Милая.

«Мерзкая».

– Красавица.

«Кривая».

– Желанная.

«Жирная».

– Дорогая.

«Двуличная».

– Солнышко.

«Сука».

Лешик и Олег изворачивались, как могли, чтобы оказаться на красной букве, но невесту от «поругания» это не спасло.

Дальше была лестница с сердечками и надписями на них типа: «по расчету», «по залету», «по-пьяни», «из принципа», «на спор» и тому подобное. На самой верхней ступеньке красовалось «по любви».

– Итак, почему же жених хочет жениться? – я вот тоже хотел бы знать ответ на этот вопрос. – А вот сейчас мы это и узнаем! Ступенька, на которую встанет жених, и будет нам ответом. Он должен добраться до нужного ответа не пользуясь ступеньками или перилами.

Я загадал все, что угодно, кроме верхней ступеньки. Лешик и Олег долго думали, как добраться до ответа «по любви», пока сына не взвалили на спину и не потащили наверх. Да… хилая нынче молодежь пошла. Олег, конечно, был меньше сына, но ведь совсем не хиляк, а как он шатался и хрипел, пока тащил Лешика? Я боялся, что он уронит моего сына. Но все обошлось. В процессе восхождения я даже забыл, что хотел, чтобы Лешка не добрался до сердечка с надписью «по любви», а он-таки добрался, что не прибавило мне радости. И никаким ответом на свой вопрос я это не посчитал.

– А сейчас, чтобы пройти дальше, вам надо спеть частушку!

Частушки ввели народ в ступор, никто их не помнил.

– Ну что же вы? Хотя бы одну! Любую. Без этого дальше вы не пройдете!

Ну, она сама напросилась, мне надоело стоять в темноте, среди кучки придурков с цветами, разряженных как на бал.

– Я знаю. Но не частушку, а страшно жуткий стишок, – я покосился на девочку, гадая, сколько ребенку лет, и будет ли она после моего стишка ночью спать, – и не для детей.

– А детям мы ушки закроем. Рассказывайте.

Я только пожал плечами, мол, сами виноваты.

– Маленький Витя с ружьишком играл, он с любопытством его разбирал. Палец нечаянно нажал на курок, брызнули дружно мозги в потолок!

Народ застыл, кого-то передернуло. Мою частушку почтили минутой молчания. Это что, я еще другое знаю: «Если встанешь буквой „Зю“, я тебе любовь вонзю. Хоть до сердца не достану, но по почкам повозю!» Или вот: «В лесу раздавался топор дровосека. Мужик топором отгонял гомосека. Обессилев, упал дровосек, на нем, торжествуя, сидел гомосек». Наконец, раздался уже ненавистный голос свидетельницы:

– Засчитывается. Идем дальше.

Ключи мы выкупали долго. По-моему, свидетельницу уже ненавидели все приглашенные. Хорошенькая, но блядь, какая же она стерва! Мы полчаса топчемся на лестничной площадке и конкурсы уже в печенках. Одно дело – поглумиться над Лешиком, и другое – быть развлечением для заскучавших гостей. Нет, сначала на меня только косились с любопытством, потом начали подходить знакомиться.

А выкуп мало-помалу приближался к развязке. По крайней мере, я на это искренне надеялся!

Мы были уже в квартире и ломились в разные двери, ища невесту. Квартира светлая, чистая и опрятная, ни в какое сравнение не шла с моим обшарпанным жильем, где лет двадцать не было ремонта. В комнате, куда поначалу двинулся Леша, обнаружилась бабуська, в которой я с ужасом узнал свою бывшую тещу. А она-то что здесь делает?

– Кого я вижу! Андрюша… Вор! Как ты посмел препятствовать моему общению с внуком?

– Кто смел, тот и съел.

– Я тебе съем! Сейчас отхожу по роже твоей наглой! Пьянь болотная!

Она бубнила что-то еще, только кто ее будет слушать? Точно не я. После развода с ее дражайшей дочуркой, отцапавшей у меня все, что можно и нельзя, эту семью я знать не желал. Я специально переехал, чтобы они не добрались до Леши, но, видимо, недостаточно далеко. По сути, нас с Антониной Васильевной сейчас ничего не связывает, вот и пускай катится со своими претензиями. А у меня траур – сын женится!

Итак, последний этап этого чумового выкупа – тянуть за веревочку невесту. Надо было только угадать правильную веревочку, а было их три: розовая, красная и синяя. Дураку понятно, что невеста привязана к красной! Но Леша оказался не дураком и потянул за синюю…

На конце синей веревки оказался немолодой блондин. Говорят, блондины хорошо выглядят только в юности. Думаю, это правда. Не то, чтобы мужчина был некрасив, но морщины его не красили. Прошу прощения за сравнение, но первая ассоциация у меня при виде данного субъекта была «проститутка на пенсии». Слащавый, изнеженный и даже несколько томный. Это притом, что передо мной была отнюдь не барышня. В общем, первое впечатление о нем у меня сложилось резко отрицательное, мужик внутри меня был категорически против того, что это существо относилось к тому же полу.