Павел Ильминский - Завтра начинается вчера

Надо сказать, что диггерам было абсолютно все равно, кого вести. Будь ты правительственный агент, или боец Сопротивления, за голову которого назначена огромная сумма кредитов, тарифная ставка была одинакова – 50 кредитов за уровень. При этом, диггеры не несли никакой ответственности, и не давали никаких гарантий, в том, что ты выйдешь живым, с любого уровня. Правящая элита, ничего не могла с этим поделать. Хватало забот обо всех живущих до нулевого уровня, чтоб думать о мутировавших гомункулусах нижних горизонтов.

А живущих было много. Почти треть населения проживала, начиная с нулевого уровня и ниже. Нулевой, считался официальным. Все живущие в нем, имели право на гражданство, а значит, и на субсидии правительства. А конкретно, на бесплатную, дрожжевую похлёбку раз в сутки. Других субсидий не предусматривалось.

Кроме людей, на нижних уровнях прижилось масса мутировавших тварей, от Крыс и псов до Слешей. Крысы, были размером с крупную собаку, а собаки вырастали до полутора метров в холке и отличались повышенной агрессивностью. Такое стало возможным после получения теми и другими лучевых ударов в момент «Ч», а Слеши стали производным от (Chionex fieckeri) Морской осы или кубической медузы. Как она попала в подземку, как мутировала и приспособилась к жизни не в воде, а в перенасыщенном влагой воздухе, как стала самой смертоносной тварью подземелий, до сих пор остаётся научной загадкой. Но кроме этих, известных хищников, в подземке оставалась ещё масса опасностей, знали о которых только диггеры.

Бард, добравшись до Мозголомки, ударил три раза по звонку вызова бармена. В ту же секунду на пульт Сопротивления пришёл вызов. Грин через 80 минут обязан был прибыть на минус второй уровень, в катакомбу 15 бис. Вместо бармена подошёл Коста или Константин Степанович Краюхов. Коста был диггером с пятилетним стажем, а значит очень опытный. Диггеры с трёхлетним стажем считались безопасными. Диггеров с пятилетним стажем, можно было пересчитать по пальцам. Диггером с восьмилетним стажем, был только Феликс, он и управлял анклавом диггеров.

Коста подошёл к Барду и, приняв сто кредитную купюру обыденно спросил: «Номер?» Бард ответил: «Два дробь пятнадцать бис». «За мной», – скомандовал Коста, или полу бритый, как его называли за глаза. Коста, брил только правую сторону лица и никогда, левую. – Почему? – как то спросил Бард. – Слеши, – коротко ответил Коста и пояснил. – Щупальца Слешей человек не чувствует, они как паутина. Но ощупывая жертву, Слеш почему – то предпочитает гладкую кожу. Соответственно и нападают с гладкой стороны. Оружие у меня в правой руке и слеш нападает справа, стрелять удобней. Обычно Слеш, секунды за две до нападения активирует систему кровообращения, и становиться видимым. Если к тому же знать, откуда он нападёт, то успеваешь применить оружие. Коста был не многословен. Вот и сейчас он сунул Барду в руки две свето-шумовых гранаты старинный пистолет с запасной обоймой и электрошокер. – Пошли, – буднично сказал Коста. И шагнул в открытое нутро вертикального лифта. Бард, сглотнув тугую слюну, шагнул следом и, несмотря на внутреннюю готовность, почувствовал неприятную дрожь.

– Плывёшь? – спросил Коста.

– Есть немного, – честно признал Бард.

– Это хорошо, – ответил Коста. – С героями я даже на минус один не хожу. Дохнут как мухи Дрозофилы. Считают, что они цари зверей и высшая раса. Кто боится, выживет – кто нет, помрёт, – резюмировал Коста. Ты боишься, я, пойду. Они шагнули в горизонтальный лифт, который и лифтом то не был. Просто горизонтальный проход с уклоном в сорок градусов.

– Спокойно, – сказал Коста. – Стрелять, сам знаешь, когда меня нет. Вот он, минус второй. Проход под небольшим уклоном, плавно переходил в туннель. Справа вспыхивает вязь буро – красного кровососущего узора. Тело реагирует раньше, чем мозг оценивает ситуацию. Сам собой бьет отдачей в ладонь пистолет. БАМ, БАМ, Коста даже не оглядывается. Это твоя работа, делай её сам. Спуск продолжается. Коста спокойно снимает АКМ с плеча и даёт очередь, вроде бы в никуда. Тьма вспарывается визгами и лаем взахлёб. Еще несколько шагов, и выстрелом в голову, Коста добивает, визжащего пса. Вплотную скомандовал Коста и Бард, понял, что сегодняшний поход, не из обычных. Их ждали! И твари подземелья действовали так, как будто получили приказ. «Ты засветился парень», – крикнул Коста, отражая очередную атаку. Бард и сам это понял и только думал, где и как он совершил промашку. На ум ничего не приходило, и только вспышки пистолетных выстрелов и хлесткие очереди АКМ вспарывали подземную мглу. Впрочем, во второй обойме осталось еще два патрона, когда Коста дёрнул дверь 15 бис.

– Бард, дружище, ты засветился, – вместо приветствия, сказал Грин.

– Знаю, – коротко буркнул Бард. В Мозголомке, не выдержал паузу в 15 минут.

– Уже просчитал, завистливо проворчал Грин.

– А наши оперативники до сих пор, голову ломают, где ты прокололся.

– Хвост за тобой действительно от Мозголомки, но уже все, мир праху его.

Бард побледнел.

– Грин мы же договаривались!

– Да мы – то тут при чем? – Грин нервно передёрнул плечами.

– Этот идиот, из филлеров Легиона сунулся, за вами на минус второй, а его друзья, по полученной от него информации, за пять минут до вашего появления подкинули туда акустический блок, создающий шум города, вот твари и собрались.

Да, правительство не могло контролировать минус второй уровень. Слишком дорого это обошлось бы, для истощённой планеты. Первые годы после часа «Ч» когда и мутантов было поменьше, да и население еще не приспособилось использовать подземку, в своих целях, попытались взять часть тоннелей под видеоконтроль. Однако высокий уровень радиации сводил на нет работу любых электронных средств слежения. А неоправданно высокий процент гибели легионеров и монтажников, при замене оборудования, заставил правительство, отказаться от планов контроля, минус второго уровня. Радиация с тех времён, почти сошла на нет. Однако, находиться в подземке более 3-х часов, означало получить приличную дозу, не способствующую, мягко говоря, укреплению здоровья.

Кроме того, постоянные посещения нижних уровней приводили к накоплению радиации в организме, что неизменно приводило к необходимости обращаться в лечебные учреждения. Власти даже не спрашивали, где человек мог схватить такую дозу. Тут и так все было понятно. Сразу после излечения, пациентов направляли на принудительные работы в Карантины. Последние с успехом заменили и Немецкие Концлагеря, и Русские Зоны и Американские Резервации. При этом срок пребывания в Карантине, с полным поражением в гражданских правах был, прямо пропорционален количеству кредитов затраченных правительством на лечение. После выхода из карантина, человек отправлялся на нулевой уровень, где милостивое правительство предоставляло ему, ячейку на четыре квадратных метра, в одном из рабочих блоков. Понятно, что все блага, которые до этого человек приобрёл, считались добытыми противозаконно и изымались в пользу власти.