Сергей Христофоров - Фаэтоны

– Мне тоже – отпуск?

– Э, тебе работать и работать теперь!!!

– Джим, твоя вещь будет лучше «Христа-Суперзвезды»? – спросил я.

Он задумался. Для него не существовало вопроса, талантлив ли он. Но сравнивать себя с величинами мирового масштаба он не любил. Как в анекдоте про Василия Иваныча и море водки.

– Если серьезно… задумчиво сказал он, – То по фонограмме ты сам можешь сравнить. А спектакля их я, к сожалению, не видел… В общем, есть у меня одна задумка. Что там «Суперзвезда»! Вещь, конечно, великая, но при чем тут театр?

Эка! Ну и, слава Богу! Узнаю настоящего Гималеева.

– Ну, тогда рассказывай, пока ты в форме!

– Давай! – жадно откликнулся он, наливая.

Мы выпили.

– Ты либретто читал? – строго спросил Гималеев. Третья рюмка прошла у него лучше.

Погоди-ка, – я порылся в куче хлама возле входа и извлек несколько машинописных листков, – Вот мне Юра передал.

А… – он глянул пренебрежительно на листочки, – Старый вариант. Я уже нашел человечка, он все переписал. В ноты попадает.

Что ж ты… – начал было я, но он перебил:

Там, по сути, для тебя, как художника, ничего не меняется… Я, кстати, вообще хотел на английский перевести, да нет достойных переводчиков.

Переведешь еще, – вяло поддержал я, надеясь, что Джим не вспомнит, что я, собственно, и подрабатываю переводом, – На международную арену как выйдешь.

«Сейчас про „АББУ“ начнет», – предположил я.

Он и начал:

– Вот это ты в правильном направлении мыслишь. Кто бы знал эту «АББУ», если б они до сих пор пели на шведском?..

Хотя, в принципе, – признался я, – Кое-что, действительно, показалось мне корявым… Я не про «АББУ», про оперу.

Да там все было корявым… Но это фигня… Слушай, у тебя посуды нет посолиднее? Чего из этих наперстков пить?

Стаканов почему-то на даче не водилось, – только бокалы сомнительного хрусталя, зато вместительные. Дело пошло веселее.

Если коротенько, то сюжет оперы был незамысловат. Я уже упоминал, что знакомство мое с «Фаэтоном» ограничивалось детским мультиком. А там собственно миф растянулся минуты на две. Дескать, сын Бога Гелиоса попросил у отца прокатиться на колеснице, чуть не спалил Землю, и Бог Юпитер (или Зевс?) пустил по нему молнию прямой наводкой. Колесница и развалилась на куски, рухнув оземь. Сестры Фаэтона Гелиады его оплакивали, и на этом все. Ну, и длинное описание гипотезы о разлетевшейся на куски (астероиды) какой-то планеты между Марсом и Юпитером и что-то про полет на ракете к этому поясу астероидов. Это уже не по теме оперы, стало быть, да и не было никаких у Гималеева космонавтов. А зря!

Юра, видимо, не поленился, сходил в библиотеку, почитал «Мифы Древней Греции» (а, может, Древнего Рима) и сюжетик немного раздвинул. Там паренек сначала весело общался с сестрами-Гелиадами (одну из них играла Лена), с матерью – незаконной супружницей Гелиоса), потом бился с какими-то друзьями, не верившими в его неземное происхождение. Попутно развивается тема общения матери с незаконным мужем Сириусом, тьфу, или Гелиосом, еще что-то затейливое… Потом Фаэтон отправляется во дворец своего незаконного отца. По пути попадает в немногочисленные приключения, типа общения с Кентавром и одноглазым Полифемом (фантазия автора?), добирается, наконец, до дворца. Там как раз этот с опахалом… Гелиос принимает незаконного сына приветливо и обещает выдать любую справку о его принадлежности к своим отпрыскам. Справка не нужна, нужно серьезное доказательство. Просит прокатиться на колеснице по небу, чтоб все это увидели и уже больше не доставали.

Вечер перед поездкой. Общение с какой-то Химерой, разговоры с лошадьми (конями), мысленные переговоры с одной, самой любимой из Гелиад (Лена). С утра тверезый и бодрый забирается в колесницу…

Кстати, я только потом спросил себя: а как, собственно, Гималеев хочет внедрить в постановку лошадей (коней) и пресловутую колесницу? Ну, с телегой еще куда ни шло, но лошади? Позаимствует костюмы в детском театре? Там, между прочим, имеется веселенький кусок с неплохой музычкой в беседе с лошадью (конем); Юра молодец…

Ну, в общем, потом он скачет по небу на этой колеснице. С музыкой тут все в порядке – запилы а ля Джим Хендрикс, тяжелый металл, все такое. Юпитер (или Зевс) стреляет. Все рушится. Юноша на полу сцены, лошали неизвестно где, как и кони, куски телеги тут и там разбросаны. Прощальный танец Гелиад. Монологи главной Гелиады (Лены), матери Фаэтона, Гелиоса.

Ну и там, по мелочи.

Судя по плохонькой записи, которую мне дали в первый вечер, опера растянулась на сорок минут. И то хорошо, думал я. При желании можно растянуть и на час, а куда больше-то?

Гималееву, стало быть, эта версия казалась слишком короткой и простой…

– Примитив какой-то получается, – пожаловался Гималеев.

– Почему примитив? – удивился я, – Вполне компактно. Смысл ясен. Музыка нормальная.

– Да ну… – махнул рукой Джим.

– Гармонично, – вспомнил я еще одно волшебное слово.

– Думаешь?

Я пожал плечами.

– А что тут играть? – Гималеев посмотрел на меня так, как будто это я был автором, – Что тут ставить? Просто переносить на сцену готовый материал?

– Я так понял, об этом тебя и просит Юра?

– Юра просит?! Здрассте, приехали! Ничего он не просил. Я случайно услышал про эту оперу. Дали послушать. По-моему, ее никто и ставить не собирался. Разве что, он сам, ну, это, ты понимаешь… Да и кто будет это ставить? Он пусть спасибо скажет. Я ему, можно сказать, шанс даю засветиться. Музыка-то так себе, я скажу… А слова…

– От меня-то что ты хочешь? – расстроился я за Юру.

– Да ничего я от тебя не хочу!

Он налил еще по рюмке. Выпили. Я уже почувствовал, что готов выслушивать его высокие мысли. Мало ли, вдруг гениальное что?

– Я к тебе, собственно, за советом, – мотнул головой Джим. – Зря, что ли?

А, вот оно как! Вовсе не инспектировать приехал он меня, а поплакаться в жилетку и получить бесплатную консультацию. Хотя, почему бесплатную? Коньяк, такси… Лена! (тьфу, ну это-то к чему!)

Впрочем, чего я усложняю? Ну, хочет спросить, пусть спрашивает. Чего ж не включиться в творческий процесс, особенно если с коньяком?

– Ну, как бы, да… – проговорил я с сомнением, – Может быть, и простовато все выходит. Может, ты и прав.

– Еще бы! – вдохновился Джим и снова потянулся к бутылке.

Эге, так и девушке не хватит. Я сделал знак, что пропускаю. Он кивнул и тоже не стал наливать.

– Прощупываю варианты… – значительно сказал он, угомонившись.

…Заглянула Лена:

– Вы тут еще с голоду не распухли?

– Нормуль! – успокоил он ее.

– Я скоро! – она оценила взглядом ход распития бутылки коньяка, покачала головой.

– Лен, будешь? – спросил я, чувствуя неловкость.