Сергей Базанов - Квадрат времени

– Довольно туманно, но если я правильно понял то, путешествие в будущее невозможно потому, что его ещё нет, и возвращение из прошлого невозможно по аналогичной причине.

– Да, и наше новое настоящее будет изменяться с обычной скоростью течения времени.

– Вы говорите так, словно я уже принял ваше немыслимое предложение, а согласие представляется мне более не вероятным, чем само путешествие во времени.

– Давайте всё же поговорим об этом позднее, кажется, время для разговора ещё не подошло. Пока постараюсь объяснить, почему мне самому очень хочется попасть в прошлое. Так сильно, что я готов рискнуть не только своей бессмертной жизнью, но и будущим всего мироздания: За многие годы жизни, проведённые вместе с людьми, я стал почти человеком – понимаю поступки людей, сочувствую им, и уже думаю почти по-человечески. Теперь меня отличает от людей только способ существования, а в душе я стал совсем, таким как люди, иногда кажется, что мои далёкие предки совершили ошибку, отказавшись от биологического тела. В результате такого психологического превращения в человека произошло невероятное событие – двенадцать с половиной тысяч лет назад я полюбил земную женщину по имени Ацинасис. Эту невысокую, но очень стройную и красивую девушку с длинными чёрными волосами и изумрудными глазами мне не забыть никогда. Её жизнь трагически оборвалась – она покончила с собой в двадцать семь лет. Я не должен вмешиваться в жизнь людей, но если бы не находился в это время на Юпитере, то не смог бы удержаться и несомненно предотвратил смерть любимой. Очень тяжело было пережить её гибель, мне пришлось бежать с Земли, надеясь, что глубины Космоса и время помогут смягчить горечь невосполнимой утраты. Обратно из скитаний по Вселенной я вернулся совсем недавно.

– Неужели можно любить столько тысяч лет погибшую женщину? В такое невозможно поверить.

– Причина такого чувства кроется в эволюции моей цивилизации. Наши дикие предки после оплодотворения самки погибали, такая особенность довольно часто встречается и в животном мире вашей планеты. Когда у амфибий развился разум, инстинкт продолжения рода развился в такую же сильную любовь, перед которой отступает страх смерти. По этой естественной причине наши предки, как и мы, были однолюбами. С развитием медицины нашлись и способы избежать гибели после таинства зачатия потомства, но чувства остались, как и раньше сильными, смерть очень часто не удавалось предотвратить. Кроме того, ты забываешь об относительности времени: При нашем перемещении в пространстве с почти световой скоростью, годы становятся минутами субъективного времени. Конечно, сотни лет, которые я провел на разных планетах, тоже достаточно длительный срок по человеческим меркам.

– Кем была ваша избранница?

– Единственной дочерью одного представителя касты ученых в древней Антарктиде.

– Но это невозможно, материк покрыт толстым слоем льда, толщина его в некоторых местах измеряется километрами, сто двадцать пять веков назад там не могло быть цивилизации.

– Нет, не совсем верно, полностью он покрылся ледником значительно позднее, а в те времена Антарктида находилась севернее в сторону Африки на сотни километров, климат был намного теплее и в значительной части территории более благоприятен для жизни. Впрочем, большие пространства континента, близкие к южному полюсу, и в те времена скрывались под толстым ледяным одеялом.

– Материки движутся очень медленно, за прошедшее время расстояние не может превышать нескольких метров.

– В основном так и происходит, но иногда внутренние напряжения в земной коре превышают некоторые предельные значения, и твёрдая оболочка планеты сравнительно быстро сдвигается по расплавленному основанию. Такое перемещение материков приводит к многочисленным природным катаклизмам; на поверхности Земли бушуют частые, невероятной разрушительной силы ураганы, значительно усиливается вулканическая деятельность, прибрежные участки суши затапливаются.

– Наверно хватит увиливать, пора объяснить вашу странную уверенность в моём согласии на путешествие.

– Вполне понимаю такую настойчивость, возможно, вы правы, надо, наконец, об этом сказать: дело в том, что я не могу взять с собой представителя другой цивилизации, такое решение является нарушением космических законов моих предков. Но если забрать вас в момент смерти, то это не окажет влияния на ход дальнейших событий и запрет не будет нарушен.

– Как, в момент смерти? – Я вздрогнул, сердце сжало глухой болью, закололо в кончиках пальцев рук и ног, повеяло холодом, словно по квартире прошёлся северный ветер. – Мне ещё рано умирать.

– Надо было раньше обращаться к врачам. Хотя мне это даже на руку. Всего несколько месяцев назад ваши медики ещё смогли бы помочь, а сейчас они только отсрочат неизбежную развязку максимум на полгода, операцию делать уже поздно. Если вам не помочь, то смерть от остановки сердца произойдёт в ближайшее время, точнее сказать не могу. Понимаю, что подобное известие может напугать кого угодно. У вас небогатый выбор: уйти в могилу, или вдвоём отправиться в далёкое прошлое вашей планеты. Кажется, что в данном случае ответ очевиден – лучше жить в далёком прошлом, чем умереть в настоящем.

– Наверно вы правы, больше ничего не остаётся.– Ответил я.

Глаза на мгновение закрыла мутная пелена: кажется, ещё минута и горько расплачусь, как в далёком детстве. Пришелец подождал, дал время справиться с нахлынувшими чувствами и сказал:

– Думаю лучше вас пока оставить, чтобы дать немного привыкнуть к мысли о предстоящем путешествии, а завтра всё обсудим более подробно. До свидания.

И я снова остался один, но ненадолго – не прошло и получаса; мне только-только удалось прийти в себя, когда со стороны входной двери послышался звук, поворачиваемого в замочной скважине, ключа. Вошла жена с двумя полными пакетами и сказала прямо с порога:

– Костя, пожалуйста, сбегай в магазин, опять хлеба забыла купить. Я пока приготовлю что-нибудь на ужин.

Опять та же надоевшая история, теперь из-за неприятной встречи у магазина ставшая реально опасной. Впрочем, может, обойдётся, по крайней мере поход в магазин отвлечёт от мыслей о туманном будущем, да и спорить с женщинами по пустякам – себе дороже. Пришлось, конечно, поворчав немного для порядка, взять деньги, одеться и выйти. Я поклялся себе, что теперь буду всегда покупать хлеб каждый день сразу после работы. Пусть уж будут две буханки, если Люба вдруг не забудет о хлебе. В крайнем случае, можно насушить сухарей или гренки поджарить. Мне очень хотелось пойти в булочную на другую улицу, но лень победила на пару с надеждой, что «бомба дважды в одно место не падает». Подходя к магазину, я понял, что вновь победил всесильный «закон подлости»: у входа стоил Кич вместе со вторым бандитом.