Шикур Шабаев - Экзамен

Они жили вдвоём. Но не всегда это было так. Когда-то, давным-давно, когда он был ещё маленький и пешком ходил под стол, их было трое. Детские воспоминания часто возвращали Сашу в то счастливое время, как кто-то большой, сильный, брал его на руки, подкидывая к самому потолку, щекотал колючими усами, говорил ему на ухо что-то очень смешное, отчего он хохотал во всё горло.

Но как-то раз, закрывшись в комнате, родители долго говорили о чём-то; сквозь прикрытую дверь глухо доносились сердитые голоса. Когда Саша вошёл туда, он увидел заплаканное лицо матери, непривычно хмурого отца с морщинами на лбу. Отец каким-то плачущим голосом крикнул Саше:

– Иди погуляй!

И Саша выбежал из комнаты. Он понял, что случилось что-то невероятно ужасное и неисправимое.

После этого разговора отец торопливо собрал небольшой чемодан, виновато поцеловал сына, потрепал ему вихор на прощание и ушёл из дома, как думал потом Саша, навсегда.

Прошло несколько лет. Мать не вспоминала вслух об отце, но в ответ на вопросы сына говорила о нём только хорошее.

– Где же наш папа? – настаивал Саша, – когда он приедет?

Мать судорожно обнимала Сашу, нервно смеялась, стараясь развеселить его и перевести разговор на что-нибудь другое, но встретив недоуменный взгляд недетских серьёзных глаз сына, невнятно бормотала:

– Он приедет… потом… Он в командировке… далеко…

– Он бросил нас? – прерывал её сын, не слушая сбивчивые возражения матери, упрямо повторяя:

– Бросил… бросил!

Каким-то непостижимым образом и независимо от самого Саши, в его голове уживались одновременно сразу два образа – доброго, сильного, весёлого папы из детства и того человека, который оставил его с матерью. И если о первом Саша вспоминал о любовью, то второго он почти ненавидел, хотя и делал вид, что совершенно к нему равнодушен.

Шло время. И вдруг однажды один из друзей Саши, его одноклассник Толя Говоров сообщил ему такую новость, которая потрясла его – мать стала… вновь встречаться с отцом.

Этого Саша никогда не мог понять. И не хотел понимать. И из-за этого он в единственный раз поссорился с матерью.

…В этот вечер они сидели у телевизора и смотрели новый выпуск мультфильмов. Он сидел в кресле, а она в углу занималась шитьём – хотела немного подзаработать и сделать сыну подарок – он давно догадался об этом – мать не раз делал ему такие неожиданные подарки.

– Сашенька, – вдруг произнесла она.

– Что, мама? – отозвался Саша, не отрывая взгляда от телевизора.

Она подошла к сыну, обняла, поцеловала в щёку и пытливо посмотрела ему в глаза.

– Ну, мама, не надо, – смутился Саша, а мать провела рукой по его непослушным волосам и внезапно спросила:

– Сашенька, а может, мы опять будем жить вместе?

Саша непонимающе посмотрел на неё, а она, запинаясь, добавила:

– Ну, вместе – втроём.

Саше сразу стало всё понятно. Вот она про что!

Он быстро вскочил с кресла, продолжая смотреть на неё, чуть ли не закричал:

– Ты… Он… он бросил нас. Он бросил тебя, а ты… у тебя нет ни минуты свободного времени, ты работаешь даже по ночам. Думаешь, я ничего не знаю? А он… он кинул тебя. Эх ты! – Саша бросал в лицо матери горькие обидные слова.

– Постой! – попыталась она остановить его. – Он хороший человек, я тебе всё объясню… Он твой отец! – наконец, привела она свой последний аргумент.

– Отец! – вскипел Саша, – какой он мне отец. Он…

И зло махнув рукой, Саша кинулся в свою комнату. Неужели она ничего не понимает, ничего не помнит, неужели она всё забыла?! – думал он. – И почему сейчас она так смотрит на меня – как бы жалея, будто я совсем маленький и чего-то не понимаю?

Саша вновь и вновь вспоминал ТОТ день, видел перед собой заплаканное лицо матери – и возмущение новой волной поднималось в нём. И напрасно мать стучалась в дверь его комнаты, питалась что-то объяснить ему, он не слушал, перед глазами было её заплаканное лицо.

При слове «отец» Саша всегда вспоминал весёлого и большого человека о колючими усами, и это представление никак не связывалось с портретом того невысокого мужчины с начинающей седея головой, которого он увидел однажды рядом с мамой около дома и которого он узнал только потому, что Толя Говоров как-то странно улыбнулся и кивнул:

– Смотри-ка, твой родитель!

Вспомнив об этом, Саша с огорчением отшвырнул пуговицу, которую всё ещё продолжал сжимать в кулаке.

Он встал со скамейки и даже вздрогнул, вдруг увидев ЕГО. Отец шёл по больничному скверу с непокрытой головой, рыжие усы его обмокли и обвисли.

«Наверное, идёт к маме»? – почему-то без досады подумал Саша.

Встречаться с отцом ему не хотелось, и он подумал, как быть – сделать вид, что не заметил его?

Но отец уже увидел сына и, замедлив шаг, подошёл к нему.

– Здравствуй, Саша, – сказал он, улыбнувшись, и неловко протянул руку.

Саша молча обошёл застывшую фигуру отца и быстро зашагал к выходу из сквера.

– Саша! – умоляюще повторил отец.

У Саши что-то жалостливое шевельнулось в душе, но он переборол себя и зашагал ещё быстрее. Только бы не повернуться, только бы выдержать!

– Сынок!

Так называла его только мама. Саша побежал и обернулся лишь у самых больничных ворот. Отец стоял и, не двигаясь, смотрел ему вслед.

А дождь всё шёл и шёл…

Казалось, что квартира совсем опустела без матери. Саша тоскливо оглядел комнату. Стол сдвинут в сторону, в беспорядке разбросаны книги, альбомы, и всюду: на шкафу, серванте, тумбочке, даже на телевизоре и стульях – разноцветные тюбики с красками. В углу комнаты напротив окна – небольшой мольберт. Одного быстрого взгляда достаточно, чтобы понять, что к нему давно никто не притрагивался.

Иногда Саша подходил к мольберту, брал в руки кисть, бесцельно сжимал её тонкими, но сильными пальцами и опять, вздохнув, клал на место.

Что же делать, как быть? Раньше, в школе, всё было просто и ясно. Вот, думал он, закончу десятый класс, сдам экзамены и поступлю в институт или художественное училище, буду настоящим художником.

Но чем больше близился выпускной вечер, тем больше становилось сомнений. А вдруг профессия художника не для меня? – размышлял он. – Нет способностей, нет особого таланта, а все эти победы на городских и школьных конкурах – не более как случайные удачи? Как найти эту невидимую грань между настоящим, истинным искусством, талантом и просто умением, ремесленничеством? Саша мучился, думая об этом и задавая себе такие вопросы. «Вдруг, у меня нет этого «божьего дара»? Что тогда? Писать простенькие «картинки», малевать вывески для магазинов? Ну нет! – Сашу даже передгивало от этой мысли.

Так что же делать? Куда поступать учиться? Теперь, после того, как маму отправили лечиться в центр, этот вопрос уже не терзает его, – он невесело улыбнулся. Надо идти работать. Куда? Да хоть куда, разве сейчас это имеет какое-нибудь значение? Лишь бы платили деньги, сказал бы так Говоров, будь он здесь.