Анатолий Герасимов - Быль. Небыль. Возможно будет

Занимался я и общественной работой. В третьем классе вступил в пионеры. Затем постепенно рос в званиях. Вначале стал звеньевым, затем председателем совета отряда и дорос до председателя совета дружины школы. Но ненадолго. Мое поведение, как я уже писал, не служило примером для подражания, и пришлось вскоре покинуть этот высокий пост. Но я продолжал активно сотрудничать во всех школьных стенгазетах, и долго был пионервожатым в младших классах. Моя общественная работа не могла не радовать маму, считавшую ее необходимой. В остальном мама, как и отчим, мной практически не руководили, предоставив полную свободу в принятии решений, их воплощении и поездках. После детского сада, меня никто, никогда, никуда не водил за руку. Кружки и секции я находил сам и ездил туда один без сопровождения взрослых. Отсутствие постоянной опеки и излишнего контроля с детства приучило меня к поиску и самостоятельному принятию решений по всем вопросам, а так же к ответственности за это. Я всегда буду благодарен своей маме за такое воспитание.

Летом, подкопив денег, мои родители купили полдома в поселке Судак в Крыму. Об этом настойчиво просила бабушка. Дело в том, что в Судаке жила женщина, которая воевала с дядей Толей в партизанах. Местные пионеры – поисковики разыскали братскую могилу, где были захоронены десять человек убитых партизан, среди которых был сын бабушки. Из Крыма пришло письмо, что вскоре должно было состояться торжественное перезахоронение останков погибших с установкой мемориала. Бабушка хотела быть чаще поближе к могиле сына. Вот эта знакомая и подобрала нам недорогой вариант покупки.

Эта «недвижимость» со стенами, сложенными из самана, состояла из двух небольших комнат под общей крышей с сараем-кухней и веранды. Был еще небольшой участок земли в одну сотку, который мы огородили и засадили. В нем нашли место персики, слива, виноград, шелковица и много роз. Мама, бабушка и мы с Розой стали жить теперь в Судаке все лето, а отчим находился почти все время в длительных командировках. Жилье наше было в самом центре поселка, почти за километр от моря. Здесь я впервые увидел и купался в море. Песчано-галечный пляж шел вдоль берега широкого залива, с одной стороны которого на недоступной скале возвышались руины генуэзской крепости, времен Римской империи, с другой ее замыкала величественная скала «Алчак».

Модным курортом Судак стал позже, а тогда население в нем было небольшое, на побережье всего две здравницы – санаторий министерства обороны и дом отдыха ВЦСПС. Поэтому даже в разгар сезона километровый пляж был полупустой. Купающиеся группировались вокруг небольшого «лечебного» пляжа с навесом и топчанами, да около лодочной станции дома отдыха, где тоже были топчаны и зонтики.

Дно моря уже через несколько метров начинало плавно, но неуклонно опускаться вниз. У буйков, метрах в пятидесяти от берега глубина уже доходила до 8—10 метров. Вода была чистейшая и абсолютно прозрачная. Поэтому я сразу же стал сутками пропадать на море с ластами и маской.

Если перевалить через Алчак, то там открывается долина, в которой уютно расположился виноградарский совхоз. Длинные аллеи, ведущие к нему, по бокам были засажены большими миндальными деревьями, и мы с Розой ходили туда собирать миндальные орехи. Недалеко от поселка у подножья, покрытой лесом, горы непроходимой стеной шли заросли кизила, ягоды которого мы носили бабушке для варенья. При въезде в Судак с правой стороны дороги раскинулся персиковый сад, а рядом с поселком – виноградники. Фрукты в Судаке стоили на рынке очень дешево, но покупать их, как это делала мама, было не интересно, другое дело – добыть. Поэтому я в компании с двумя приятелями иногда делал набеги на сады. Не с целью промысла, а так, для интереса. Никаких сумок или корзинок мы с собой не брали, и складывали добычу прямо под рубашку, сколько влезет. С виноградом дело обстояло просто. Как стемнеет, перелезали через проволоку и сразу исчезали между шпалерами винограда. Выращивали там в основном столовый сорт «Чауш». Он растет огромными кистями по 2 – 3 килограмма весом. Ягоды крупные и в меру сладкие. Сорвем две-три такие кисти, и больше под рубашку не помещается. Набег кончался быстро и без неприятностей..

Другое дело персики. Сад начинался метров за пятьдесят от дороги. Деревья росли довольно далеко друг от друга, и весь он хорошо просматривался. Охранял его сторож с ружьем. Зато, какие там были персики! Огромные, сладкие, пальцы в них так и проваливались. А уж сочные и ароматные, не передать. В продаже таких не было. И вот мы в безлунную ночь или, когда облачко закроет луну, стремглав пересекали свободное пространство и залегали под деревьями. Осмотревшись и дождавшись очередной тучки, мы совершали акт хищения совхозной собственности в не особенно крупных размерах, и с такими же мерами предосторожности, придерживая двумя руками разбухшие рубашки, возвращались назад.

Однако, любопытство гнало меня все дальше от Судака и как-то я предложил двум приятелям посмотреть, что из себя представляет Ялта. Выпросив у родителей деньги на билеты, мы решили плыть катером, который ходил между Судаком и Ливадией. Там надо было пересаживаться на другой катер. Делать было нечего, и мы поплыли. В Ливадию катер прибыл, когда ушел уже последний до Ялты. Смеркалось, и мы решили заночевать в ливадийском парке, благо ночь была очень теплая. Пока не совсем стемнело, надо было посмотреть парк и подыскать подходящее место. Мы знали, что этот парк был уникален. Скорее это был дендрарий, где собраны вместе самые разнообразные, даже уникальные представитель флоры субтропиков. Кроме того, где-то недалеко находилась дача Сталина, где проходила знаменитая Ялтинская конференция Сталина, Рузвельта и Черчилля.

Идем, смотрим. Темнеет все больше и быстрее, а парк огромный. Вдруг, из-за деревьев с двух сторон возникли и окружили нас четверо мужчин в костюмах и при галстуках. Пришлось долго объяснять, кто мы, откуда, куда путь держим и как здесь оказались. В итоге они нас отпустили с миром, но препроводили до самой пристани и наказали больше в парке не появляться. Шел 1952 год, и резиденция Сталина была действующей. Проспав ночь под окошком кассы в пустом зале ожидания, утренним катером мы отправились в Ялту. Город мне не понравился, особенно пляжи, где люди лежали почти вплотную друг к другу. Море там было мутное, грязное, в полосе прибоя виднелись отходы из канализации, которые выбрасывались из трубы прямо в море и прибивались к берегу. Полностью разочарованные знаменитым городом-курортом мы вернулись в благословенный Судак.

Зимой мне и Розе купили коньки-норвежки и мы часто ездили на каток в парк имени Горького. Вход там был бесплатный, и имелась теплая раздевалка, где можно было переобуться и даже взять на прокат коньки. Все аллеи парка, в том числе набережная, были залиты льдом и ярко освещены гирляндами разноцветных лампочек. Звучала музыка. Там всегда было весело и празднично.