Вера Мосова - Неисповедимы пути

Вдруг в дверь позвонили. Странно, она никого не ждет. В глазок был виден молодой человек, похожий на того, что недавно встретился в парке.

– Кто там? – осторожно спросила она.

– Поговорить надо, откройте! – его голос и само лицо не вызывали доверия.

– Я не открываю незнакомым людям, да и не о чем нам говорить! – ответила она твердо.

– О дочери вашей, эээээ, о моей, – гость слегка понизил голос, так как звук эхом разносился по подъезду.

– Вы что-то путаете, молодой человек.

– Ничего я не путаю, вы взяли моего ребенка! Катька была моей девушкой, и это мой ребенок! – он явно начал нервничать.

В комнате заплакала разбуженная Оленька.

– Молодой человек, если вы сейчас же не уйдёте, я позвоню в полицию, – стараясь сохранять спокойствие, сказала Наталья.

– Ссука! – процедил он сквозь зубы и исчез из поля зрения.

Выйдя из подъезда, он натянул на голову капюшон толстовки, в душе все кипело. Вот ведь старая калоша, даже поговорить не захотела! Ну, ничего, он еще покажет ей! Он, Николай Сараев, а в миру просто Колян, обиды не прощает! Парень понял, что дал маху. Надо было раньше подумать о ребенке, успеть вперед этой бабы. Эх, поздно его надоумили!

Колян вырос в детдоме, куда был определен по решению каких-то там органов, лишивших его мать родительских прав. Почему-то за него решили, где ему будет лучше. А он хотел жить у себя дома. У них с матерью была комната в старом покосившемся бараке. И там ему было намного лучше, чем в детдомовской спальне на двадцать человек. Там был его дом. Там была соседка баба Маня, к которой он убегал, когда у мамки случался очередной запой. В её комнате всегда пряно пахло корицей и …добротой. Круглолицая улыбчивая баба Маня напоминала ему бабушку Красной Шапочки с картинки в детской книжке. Вот если б ей на голову надеть такой же кружевной чепец, то сходство было бы полным – думал иногда маленький Колька. Соседка всегда кормила его, рассказывала разные истории или читала книжки, а потом оставляла у себя ночевать, постелив ему на старом сундуке.

Уже давно нет в живых бабы Мани, а барак по-прежнему стоит на своем месте. После детского дома Колян вновь поселился здесь, пробуя начать новую жизнь. Вечно косматая и грязная, редко трезвая мать обрадовалась сыну – теперь есть кормилец в доме. А кормилец сменил уже несколько мест работы, нигде подолгу не задерживаясь. Душа жаждала свободы, которая понималась, как возможность ничего не делать, кроме как попивать пивко с друзьями, а то и чего-нибудь покрепче. О закуске можно было не беспокоиться, они с верным другом Витьком периодически проводили рейды по загородным дачам, где легко было найти еду или какие-то вещи, от продажи которых всегда можно выручить небольшие деньжата.

Тот же Витек и подал идею с ребенком. Недавно он зашел к другу с бутылкой:

– Давай, Колян, твою Катьку помянем. Слыхал, что померла она?

– Слыхал, – глухо отозвался Колян, – царствие ей… Отпрыгалась, коза! Не фиг было меня на старика менять, может, жива бы была…

– Вот давай за упокой и выпьем. А я не знал. Вчера Люську Сорокину встретил, она в той больнице санитаркой работает, ну, где Катька умирала. В общем, она и рассказала мне все. Что мужик тот сразу насмерть, что бывшая жена того мужика ребенка себе забрала. Девку, вроде, – рассказывал Витек, наполняя стаканы.

– А, может, эта девка и не от того мужика, моя, может… Катька ж, стерва, – сплюнул Колян, – и со мной, и с тем старым козлом одновременно трахалась. Пока он не женился на ней. Ха… он типа порядочный – обрюхатил и в ЗАГС! А ребеночек-то может, и не его вовсе! Да мне плевать, чей он! Забрали и забрали.

– Неее, Колян, зря ты так. Девку надо взять себе! На неё государство пособие выдает. Какие-никакие, а денежки! На них жить можно. А малявкой пусть мамка твоя занимается. Тебя ж она не воспитывала, вот пусть теперь отрабатывает!

– Да ты чё! Правда, что ли? Ну, Витек, ты голова! Я и не думал об этом. А чё теперь делать-то?

– А ты поговори с той бабой, скажи, что ребеночек-то твой и ты его забираешь. А не захочет отдать по доброй воле, мы и припугнуть можем.

Вот и поговорил он с бабой! Она его даже слушать не стала, еще и полицией припугнула. Такого Колян никогда не прощает! Нельзя с ним так! Его детдомовская натура не позволяла давать спуску обидчикам. Любым. Нет! Он себя еще покажет! Не на того напали!

Будь он хоть чуток поумнее, отступился бы уже. Так ведь нет же, накрыла его обида, захлестнула тяжелой волной. Да и откуда было взяться уму-разуму в голове непутевого парня, зачатого в пьяном угаре, взращенного на задворках жизни, да еще с малолетства алкоголем и никотином одурманенного?!

Визит незнакомца встревожил Наталью. Она вдруг поняла, что абсолютно ничего не знает о новой жене бывшего мужа. Вечером она рассказала сыну о странном молодом человеке, об их разговоре и попросила вспомнить, что еще ему известно про Катерину.

– Вроде, отец говорил, что она стилист, что в каком-то салоне красоты работает. Да я и не обратил внимания, мне совсем неинтересно было слушать про неё.

– Я этого парня сначала в парке увидела, взгляд мне его не понравился. Пристальный и недобрый. Видимо, он следом за мной пришел.

– Надо что-то делать! Не ходи никуда без меня. Будем вместе по вечерам Олю выгуливать, после моей работы.

– Но невозможно же жить в постоянном страхе! А я теперь всего боюсь. Хоть охрану не нанимай! – обреченно произнесла Наталья.

– Точно! Охрана! Дядя Вася! – воскликнул Андрей. – Помнишь, папа его оперировал, а потом они подружились? Мы ещё на рыбалку вместе ездили когда-то. Он на похоронах к нам подходил, поговорить с тобой хотел, а тебя тетя Аня отвлекла. Он же в милиции, тьфу, в полиции работает!

– Василий Петрович Грачов! – обрадовалась Наталья. – Только он уже на пенсии, ушел из органов, насколько я знаю.

– Но связи-то остались! Надо найти его телефон. В конце концов, хоть советом поможет!

Оказалось, что Василий Петрович занимается частным сыском и готов помочь семье покойного друга. Ему не составило труда выяснить все о Николае Сараеве и его подружке Екатерине Быковой. Они воспитывались в одном детском доме и учились в одном классе. После школы Катя получила профессию парикмахера, а Николай – каменщика. Какое-то время молодые люди жили вместе, а потом расстались. За Николаем числились кое-какие грешки, были приводы в милицию по малолетке. Но ничего серьезного. Василий Петрович пообещал разобраться с новоявленным папашей, уточнил, в какое время Наталья обычно выходит на прогулку и сообщил, что с завтрашнего дня его помощник будет присматривать за ними. Так что тревожиться не стоит.

Назавтра к Наталье пришел молодой человек по имени Володя. Он объяснил ей, что она может спокойно гулять с малышкой, но желательно постоянно находиться в зоне видимости, не уходить в закрытые уголки парка, чтоб Володя мог обеспечивать их безопасность. Она старалась следовать этим указаниям, но на душе все-таки было тревожно. Нагулявшись, как обычно, она вышла через центральные ворота парка и неспешно направилась домой. Вдруг она услышала визг тормозящей рядом машины, и выскочивший из неё человек в черном с силой отшвырнул Наталью от коляски, блеснув недобрым взглядом в прорези черной маски. Она упала на тротуар, больно ударившись рукой, но краем глаза видела, как негодяй пытается выхватить Оленьку из закрытой кожухом коляски. В одно мгновение Володя цепко схватил его за руку, приставив к спине пистолет.