Дмитрий Иванов - Марчеканская вспышка (сборник)

Я отрицательно покачал головой, чем вверг Шаевича почти в религиозный экстаз.

– А «таблетки»… в смысле, микросхемы менять доводилось?

– Разумеется.

– И что?

– В смысле?

– Получается?

– Ну да, а в чём дело-то?

И тут я узнал, почему Гена задал этот вопрос. Он красочно живописал мне будни геофизика-сейсмика, во время которых взлелеял в себе трепетное отношение к замене микросхем нетрадиционным манером. В полевых условиях случались такие моменты, что срочно нужно было произвести ремонт аппаратуры. А ты, вместе с сейсмостанцией, на выкидном лагере, где нет дизеля, и единственный источник электроэнергии – автомобильный аккумулятор. В этих ситуациях паяльник разогревался буквально на печке. И ничего, всё путём: пайка оказывалась достаточно качественной. Аппаратура продолжала служить до капитального ремонта на базе экспедиции в межсезонье.

Своим рассказом Гена, вероятно, пытался показать, что в поле работают совершенно особенные люди, которым нипочём даже восстановить сейсмостанцию при помощи первобытного костра и куска проволоки. Я быстро проникся, но это не помогло мне сразу, то есть тотчас же войти в доверие к будущему коллеге. Шаевич хитро прищурил мудрые еврейские глаза и сказал:

– Знал я одного выпускника КИИГА. В Лабытках тогда работал. Так вот, этот парнишка даже лудить не умел… Руки, что ли, из жопы росли? А у тебя как с анатомическим строением?

Последняя фраза прозвучала скорее огорчительно-сочувственно, чем злорадно-поучительно. Лёгкое грассирование Шаевича подчёркивало почти неосознанную вселенскую скорбь, связанную с выпускником нашего института, у которого всё так плохо обстояло с руками.

– И ещё, этот герой путал триггер с триппером, ты-то… Ты, часом, не из таких будешь?

Я немного смутился, а Гена тем временем, будто прицениваясь, изучал мои верхние конечности. Связи их с известным местом не обнаружил и успокоился. Про триггер я помнил твёрдо, что это, не так себе, нестойкое соединение летучих газов, а совсем даже наоборот. Триггер – электронная схема, широко применяемая в регистрах компьютера для надёжного запоминания одного разряда двоичного кода. Триггер имеет два устойчивых состояния, одно из которых соответствует двоичной единице, а другое – двоичному нулю. Ай, да я, ай, да парень-молод е ц! Ещё помню кой-каких определений из жизни электроники.

Вот, собственно, и вся информация, которой я располагал тогда о триггерах. Гена же, судя по всему, знал об этих братьях наших м е ньших, пожалуй, несколько больше. И такое сокровенное знание, разделённое с неожиданным напарником, помогало мне впоследствии жить и строить переразвитый социализм, нимало не сомневаясь в том, что для полного счастья ещё что-то нужно, кроме… Что-то ещё, кроме бессонных ночей на восстановлении «осыпанного харда», бесконечных разговоров с супругой – мол, пора бы побольше уделять внимания семье, неизмеримого везения – жить почти семь лет в любимом коллективе, который отвечает тебе взаимностью. По крайней мере, я так себе придумал.

Две недели вместе с Шаевичем пролетели в один миг, когда мы с ним подсели на «контрафактные таблетки» – как можно назвать сгоревшие микросхемы, пользуясь молодёжным сленгом. Каждый работник экспедиции, желающий проверить достоверность фигуры речи о повешенном топоре, мог обнаружить нас в геофизической мастерской в клубах папиросного дыма с паяльниками и папиросами в руках, приведёнными в боевую готовность в режиме «штыковая атака». Перед нами стояли две трёхлитровые банки, которые к концу моего испытательного срока наполнились доверху. Одна – окурками, вторая – выкушенными микросхемами. Я поначалу удивлялся, отчего сейсмостанция пришла в такое удручающее состояние. Шаевич усмехался невесело и пояснял:

– Из поля мою «ласточку» вывезли в мае почти в исправном состоянии, только всего и нужно было – восстановить оперативный ЗИП. Я в отпуск ушёл, а Владик поручил ремонт неисправных ТЭЗов [2] ТЭЗ – (типовой элемент замены) – электронный модуль цифровой техники, который может быть заменен обслуживающим персоналом в полевых условиях эксплуатации, т. е. без использования каких-либо специальных и контрольно-измерительных средств этому косорукому чучелу…

Дальше Гена произносил такую тираду, которую я не рискну представить на ваше обозрение из человеколюбия. У него наболело, видно. А вам-то, зачем такие переживания? Сначала я толком не понял, как было дело, но в процессе ремонта проникся полностью, хотя Шаевич при обсуждении темы срывался на нецензурную брань (иногда на странной смеси польского с ивритом) буквально после второй фразы. Не вдаваясь в подробности, расскажу, что мне стало известно.

Ремонтом ЗИПа на «спарку» занимался летом единственный на тот момент инженер геофизической мастерской. Звали этого любимца богов… э-э… Впрочем, не стану акцентировать – его просто звали. Он окончил Питерский электротехнический институт имени Попова с отличием. Был большим умницей. Но только до той поры, пока дело не касалось конкретных дел, связанных с ремонтом электроники. Диагностировал-то прекрасно, но доверять ему паяльник было страшной ошибкой. Он «набычил» настолько ужасающих «соплей» на печатном монтаже, что и нарочно такого не сделать при огромном желании. Но, как ни странно, сейсмостанция даже задышала. И тут горе-ремонтник перевёл её в полевой режим, то есть запитал от аккумуляторов, а не от промышленной сети, и начал прогонку. Но, как говорят в авиации, там, где раздолбай, – там всегда несчастье. В процессе подготовки к тестовому прогону питающий кабель оказался передавленным двумя тяжёлыми стойками, и 24 вольта постоянного напряжения уютно растеклись по всему корпусу станции, вытесняя и подпаливая всё, что встречалось по дороге. Дымовуха была знатная.

Виновник же «торжества» долго думать не стал. Он повыдёргивал все ТЭЗы из стоек, числом около сотни, и трудолюбиво «насоплил» навесным монтажом гору микросхем, даже не удосужившись почистить платы от остатков сгоревших корпусов. После чего доложил главному инженеру о готовности сейсмостанции к новому полевому сезону и убыл на «Большую землю», греть пузо в отпуске. Проверять же свою, с позволения сказать, работу парень не дерзнул. Да и здоровьем рисковать не стал: вот-вот должен был появиться Гена, и тогда за жизнь нашего ремонтника я не дал бы и ломаного гроша.

Шаевич, когда впервые увидел, что сотворила с его детищем «эта жопа с корявыми руками», даже прослезился чуток. Но расслабляться нельзя. Станцию к сезону необходимо готовить в любых обстоятельствах. Таким вот образом мы с Геной и образовали тандем, поскольку для одного подобная задумчивая работа в цейтноте попросту невозможна, а я всё равно до командировки в Северодонецк болтался без дела. И нужно заметить, к моему отъезду на курсы «спарка» вновь приняла человеческий облик с сейсмическим уклоном на все четыре стойки.