Валерия Лихницкая - Хилер особого назначения. Книга 1

– Алекс, успокойся, – только не говорите, что у нее совесть проснулась! Голос такой нежный и… черт возьми, виноватый! – Ты сейчас выспишься и все будет хорошо. А когда проснешься…

– Меня уволят, я знаю.

– Не говори глупости, кто тебя уволит? – фыркнула она так, как будто я действительно ляпнул что-то на редкость идиотское. – Ну вот, я уже забыла, что хотела сказать!

– Да все равно, говори что-нибудь, только таким вот голосом!

Она что-то пробурчала, кажется, снова матерное. Лица ее я не видел – мое кресло неслось по коридору со скоростью паралимпийского гонщика, и управлял этим «болидом» не я. Кто из этой парочки сластолюбцев был пилотом, а кто штурманом, я не понял, но скорость они развивали вполне приличную. Вот хватает же людям сил после бессонной ночи!

– Ой, слушайте, мне пришла в голову идея!

– Алекс, заткнись, – пробурчал парень.

– Да не, правда! Я придумал название для команды колясочников в паралимпийских гонках. Ай-болид! Ну скажи, круто, да?

– Круто.

– А еще, – не унимался я, – так можно назвать сами коляски участников. А еще можно сделать портал медицинский и назвать его Ай-болит. Ну, не банально, а круто так, iBоlit, латиницей. Или…

– Алекс!

– А что, хороший же креатив…

– Алекс!!!

– Все, молчу, молчу!

– Так, вези его сам, – внезапно сдалась железная леди, – а я быстро сбегаю за его таблетками, или это никогда не закончится!

– Отличная идея! – поддержал ее я.

– Алекс, заткнись! – хором и практически в унисон.

– Как трогательно… – я состроил умильную физиономию. – Вы теперь все будете делать вместе?

Она развернулась на каблучках и умчалась по прямой кишке длинного и слабоосвещенного коридора. Он стоял и смотрел ей вслед, как скрывающемуся в тоннеле поезду.

– Зря ты с ней связался, – покачал я головой. – Добром это не кончится.

– Вот от кого я меньше всего хочу услышать совета, – возмутился он, срываясь с места, – так это от тебя!

– И очень зря, – флегматично заметил я, не обращая внимания на то, что он вез кресло так, что оно скрипело и трещало, взывая к человеческому милосердию.

Но он был непреклонен.

Я тоже.

– Она высосет из тебя все соки, разрушит твой мозг и сожрет твою печень, – констатировал я. – И это не метафора.

– Алекс, заткнись.

– Она тебе не подходит.

– Не твое дело!

– Мое! – возразил я. – Потому если сейчас, говоря «она тебе не подходит», я имею в виду женщину, то потом этот вопрос мне придется поднимать по поводу донорской печени для одного идиота.

– Ну почему?!

– Да потому что вы разбежитесь и ты забухаешь. Ну или хотя бы один раз напьешься. И твоя печень накроется.

– Да с чего ты взял?!

– Что именно?

– Да… Все!

– Вы с ней друг другу не подходите – по крайней мере, физически. Если вы всю ночь предавались оргиям, непонятно, почему это видно только по тебе. У нее пульс спокойный, давление в норме и никакого адреналина в крови. Вот когда вы меня в душ совали, у нее все подскочило – это с перепугу и от неожиданности. Но до этого все выглядело так, как будто она весь вечер смотрела кулинарное шоу и спать легла в девять вечера. Я не говорю, что ей не понравилось, просто у нее такой темперамент. Дальше продолжать?

– То есть, из-за этого мы разбежимся?

– Рано или поздно. Причем, скорее рано, чем поздно. И инициатором будет она. А ты напьешься и…

– И у меня откажет печень, я понял. Только это с какого пня?

– Потому что она у тебя уже сейчас не в порядке. И лечить ее надо как можно скорее. И не спрашивай, откуда я это знаю.

Он вздохнул. Открыл свой кабинет. Завез кресло.

– Не буду. Спрашивать, – принял он волевое решение.

– Молодец, – похвалил я.

– Потому что я не собираюсь тебя слушать!

– Ну и дурак, – пожал я плечами. – Если взяться за твое заболевание прямо сейчас, можно вылечить практически без последствий.

– Я не буду тебя слушать насчет девушки, – уточнил он. – А печень проверю.

– Мне наверное надо сейчас вскочить и радостно замахать руками? – зевнул я. – Честно говоря, мне все равно, что ты сделаешь. Только сначала отстегни эти «ремни безопасности», которыми меня твоя шизанутая подружка к креслу приклеила, а дальше хоть все с крыши прыгайте – вместе или по одному.

Он усмехнулся, надел перчатки. Отстегнул ремни.

– Не боишься оставаться со мной наедине без своей бодигардши и галоперидола? – оскалился я, разминая затекшие руки.

– Не-а, – он снова усмехнулся. Совсем страх потерял, что ли?! – Ты добрый. Вон, заботишься обо мне… Хотя и не помнишь моего имени.

– Это у меня на нервной почве.

– Хорошо, спрошу как меня зовут, когда тебе полегчает.

– Нет, я не об этом. Я о заботе о ближнем – это точно верный признак того, что я не в себе. А вот как раз не помнить имен тех, с кем я работаю – мое обычное состояние.

– Ну ты мудак!

– Именно. Помоги мне перебраться на диван. А ты что, не помнишь, как тебя зовут? И давно?

– Алекс, иди спать уже! – он подхватил меня под локоть, но я нагло повис на нем всем телом. Не то чтобы я совсем не мог идти, но… черт возьми, я действительно не спал трое суток! И эта истерика меня, кажется, доконала. Нервы у меня и так, мягко говоря, не очень, но сейчас они были даже не на пределе, а далеко за ним. Голова кружилась, ноги подкашивались, с пульсом творилось что-то невразумительное. У человеческих сил есть свой лимит. Кажется, сегодня я его исчерпал. Если не ушел в минус.

– Иду, – даже не стал спорить я. – Только давай твою фройляйн подождем. Я без нее все равно не усну.

– Я сейчас тебе морду набью, честное слово! – у него аж руки задрожали. Ничего себе она его зацепила!

– Ну чего ты взбеленился? – сложно говорить спокойно, вися на человеке, которого от тебя трясет, но я честно старался.

– Да то, что это моя девушка!

– Да хоть бабушка! Я, кажется, ясно дал понять, что мне абсолютно все равно, кто у вас тут чем, с кем, когда и в какой позе занимается… Ну кроме каких-нибудь необычных случаев – но это мне интересно с точки зрения науки. Также я ясно дал понять, что она меня как женщина не привлекает и на секс с ней я не претендую ни под каким предлогом. А теперь скажи, что в моих словах вызвало у тебя столь неадекватную реакцию.

Он сдавленно зарычал.

– Ты мудак!

– А ты повторяешься. И потом, ты нелогичен. То ты сходишь с ума от ревности, то злишься из-за того, что я не считаю твою женщину секс-символом.

– А с чего ты тогда сказал, что без нее не уснешь?!

– Колыбельную она мне споет, твою мать! – господи, ну почему я не ушел домой вчера вечером?! – А у тебя голос противный!

Он хотел что-то ответить, но я уже «поплыл» – его черты лица снова начали терять очертания, из-под кожи показались мышцы, кровеносные сосуды и прочие прелести. Ну только ведь успокоился!