Алексей Сухих - Жизнь ни за что. Книга вторая

Но как они плачут и каются, когда начинается народная война против них. Когда рушатся государства, горят нажитые неправедно поместья и дворцы, а самих властителей вешают на фонарях, расстреливают без суда и следствия, бросают живыми в шахты, топят и подрывают. Как хапуги начинают громко кричать тогда, что они не понимали, что творили и начинают вспоминать Бога и божеские заветы. И призывать восставших униженных к милости. Но пусть не смягчаются сердца мстителей, потому что отпущенный милосердным, хапуга вернётся и вырежет с твоей спины кожу на ремни для спутывания твоих рук. Не верьте хапугам, народы!

Новый российский порядок исторически определяет события в России в октябре 1917 года как насильственный захват власти, переворот, совершённый большевиками из Российской социал-демократической рабочей партии. (Меньшевики также состояли в РСДРП) И всё это правильно даже без упоминания о том, кем, на какие деньги, и для каких целей была создана эта партия тайными вождями правителей мира. (Экспроприатор Камо и жалкие рабочие ячейки с грошовыми зарплатами не могли собрать то количество средств, которые были нужны для организации партии, содержания руководства за рубежом, созыва и проведения съездов, выпуска газеты и создания тех же рабочих групп и содержания партийных нелегалов) Неправильно только одно. Россию сломали не только большевики, и направившие их сионистко – масонские организации из тайного мирового правительства. Россию сломала сама Россия.

С 1895 по 1917 год Россия находилась под абсолютной властью самого бездарного монарха из династии Романовых. Николай П настолько был непопулярен в народе, что в обычных разговорах назывался просто Николашкой, а после расстрела рабочих на Дворцовой площади ещё и Николаем кровавым. Поддерживала правителя разжиревшая церковь и глупая буржуазия с купечеством, состоящие из одних хапуг. И ещё более глупая интеллигенция, так и не определившаяся до сего времени и не знающая, что ей надо и в каком общественном устройстве она желает быть. А по всей территории империи безземельное крестьянство и замордованный пролетариат. И неспокойные окраины. На западе Финляндия, Прибалтика и Польша, желающие освободится от бездарного царизма, на юге разрастался самостийный украинский национализм, на Кавказе всегда было непросто. Возможно, что Средней Азии было безразлично. Её тысячалетиями завоёвывали то одни правители мира, то другие. Вот что собой представляла Российская империя при вступлении в ХХ век. И как следствие главенствования в государстве хапуг, сокрушительное поражение в войне с Японией, мятежное противостояние народа правительству в течении трёх лет после позорного мира с Японией. И неподготовленное вступление государства в первую мировую войну по глупым обязательствам, заключённым правительством тех же хапуг. Россия сломала сама себя, и боевым масонам – революционерам, организованным, талантливым и решительным была представлена уникальная возможность подобрать брошенную всеми власть. Их повелителям и не снилась такая удача.

Прошло семьдесят лет. И снова хапуги у власти и крестятся на виду у всех перед телекамерами, причисляют покрытых позором правителей к лику святых и разглагольствуют о падении нравственности. Ничему история хапуг не учит. И не надо верить их сладким речам, не надо допускать их до власти. И пусть хапуги думают и следят за хронометром. Время в ХХ1 веке периоды сокращает до минимума. Оружие становится портативным и способным к глобальному поражению.

Плыли по реке Волга белые теплоходы. Тогда на реках и в лесах было всё для всех. Охотничий билет давал право охотиться и рыбачить на всей территории Советского Союза. И, прибывшая на Волгу, экспедиция поставила две палатки, надула резиновую лодку, построила очаг и приготовила праздничный вечер под названием «Вечер с приездом». Охотники рыбачили на озере и на реке. На охоту выезжали в лес и на болота за десять – пятнадцать километров. На столе всегда была дичь и рыба. По вечерам собирались у костра, слушали музыку, новости мировые и местные, делились своими мыслями, рассказывали о прошлом. Николай, внук народного комиссара, рассказывал о служебной поездке в Индию. Индия в России была интересна со времени путешествия туда Афанасия Никитина. И все внимательно слушали Николая не один вечер. Рассказывал Николай и про своего деда.

Его дед Розанов, отличился тем, что будучи студентом варшавского университета, прилюдно посикал на памятник императора. Его сослали в Ташкент. Там обиженный дворянин состыковался с местной ячейкой социал – демократов. В это же время подобрал заблудшую европейскую девчонку и женился на ней. Девчонка оказалась дочерью придворного парикмахера Николая П, повздорившая в пятнадцать лет с семьёй. И назло всем стихиям добралась до Ташкента, где вела бродячую жизнь и жестоко бедствовала. У них появилась дочь, а спустя десятилетия и внук комиссара. Как высокообразованного человека, большевики ввели Розанова в состав совета комиссаров и он как-то и чем-то руководил в Туркестанской республике. Судьба у комиссаров в период гражданской войны была завидной и опасной. Но его гибель способствовала внуку. Сугробин наяву убедился, что социалистическая страна своих героев не бросает. Николай закончил архитектурный факультет и, как внук народного комиссара, мог выбрать любое место работы. Он выбрал ленинградское предприятие и получил в Ленинграде квартиру. Сугробин постеснялся спросить Николая о пенсии, которую он или его мать могли получать. Его совершенно не волновали бюджетные деньги, но интересовало время и поколения, которым будут приплачивать. 37 37 В эти годы трудностей в обычном снабжении стали появлятся различные магазины «Берёзка», «Торгмортранс» и др. для участников войны, работников тыла, чиновников и пр. Байка. Малоимущий гражданин обнаружил спецмагазин зашёл и пинтересовался – кому, что, и за какие деньги всё это продаётся.. «Всё, что угодно. Но только для участников Куликовской битвы.» «А что есть ещё живые?» «Не знаю, но приходят с удостоверениями, заверенными гербовой печатью».

Забот у Сугробина в это время не было. Перед женщинами отчитываться не требовалось. Он был здоров, и ещё молод. От непрерывного трёхнедельного общения с природой в кругу приятных ему людей, Сугробину было без скромности радостно. Ночной порой он смотрел на звёздное небо и сознавал, что это великолепие бесконечности создано творцом для взора его духа, такого же бесконечного во времени. И его краткий путь на земле, подверженный земными испытаниями, не должен быть отмечен обидами на творца за не свершившиеся земные мечты. Чем были наполнены его прошедшие годы? Он не чувствовал, что сделал какое—нибудь зло. Он не стремился стать властью. Ему нравилась его работа. Он любил женщин и хотел иметь детей. Не получилось! Ещё не вечер. И он полностью согласился с английским поэтом, стихотворение которого переписал в свою записную книжку давно, и уже ссылался на него, когда уезжал в дальние страны, но ещё не во всём с ним тогда соглашался. Вечером, когда все уже спали по палаткам, он сидел у костра и негромко декламировал —