Наш Пол - Непонятые

– Легко тебе говорить. А у меня стояк! – паника в голосе Ладислава нарастала.

– Не у тебя одного. Предлагаю отдрочиться в кустах и разойтись по домам. Прописываю терапию бабами. Обоим.

– Твою-то мать! Не хочу я дрочить.

– А куда денешься? Или у тебя другие варианты есть?

Препираясь, они все же залезли в кусты и вот тут-то оба осознали, что пиздец только начался. Для них стало откровением, что можно стоять и прислушиваться к тому, как рядом в темноте дрочит парень, остро реагируя на каждый шорох, вдох, стон. Когда тебя перетряхивает от желания, каждый нерв как натянутая струна, которая звенит даже от порыва ветра, не то что от прикосновения, и кажется, что сам воздух искрит от напряжения.

– Кошмар всей моей жизни, – выбравшись из кустов и смотря строго перед собой, констатировал Виктор.

– Кошмар и рядом не стоял, – Ладислав обессилено сел на поребрик.

– Согласен. Я бы предложил пойти выпить, но сам понимаешь – идея хуевая.

– Идея хуже некуда, – поежился Ладислав, понимая, что если уж он от вида парня возбудился, то пить с этим самым парнем было просто самоубийством.

– Идем к метро?

– Нет. Я на такси.

– Тогда звони, я подожду, когда тебя заберут.

– Я тебе баба, что ли, чтобы меня провожать? – зашипел Ладислав.

– Даже не думал об этом, но ты реально выглядишь как самоубийца.

– Не дождешься!

– Вот как? А жаль. Может не будь тебя, и проблем бы у меня не было, – вслух размышлял Виктор.

– Так может если бы тебя не было, был бы тот же результат? – зло бросил Ладислав.

– Ну, так мы это и проверим. Сейчас разойдемся и постараемся вообще не пересекаться.

– А чего тут стараться? Мы живем чуть ли не в разных мирах. Чего проще-то? Вали уже.

– Тогда пока, – и Виктор зашагал в сторону метро.

– Нет уж, прощай и желательно навсегда! – крикнул ему вслед Ладислав.

Домой Ладислав возвращался в самых пасмурных чувствах. Вот так за одно мгновение увидеть, как рушатся все твои принципы, как само основание твоей морали и логики крошится, к такому он готов не был.

Мало того, он никак не мог понять, когда успел стать пусть не геем, но би? Думать о том, что он влюбился в Виктора, иначе как со смехом не получалось. Какая тут к черту любовь? Даже то, что у него стоял на парня, а зеленоглазые брюнетки заставляли его забывать о тормозах в постели, не говорило о какой бы то ни было влюбленности. Желание? Тогда почему желание к одному конкретному парню? Стань он геем на самом деле, его бы заводили не зеленоглазые брюнетки, а парни в принципе. Другими словами, приходилось признать, что он все же влюблен.

Ладислав со стоном прислонился лбом к стеклу такси, смотря на ночные огни города и не видя их. А мысли продолжали вертеться вокруг Терса.

Все же влюбиться в одного конкретного парня было куда предпочтительнее, чем хотеть перетрахаться со всей мужской половиной универа. И ему еще крупно повезло, что Виктор тоже терпеть не может однополую возню. Вот если бы он умудрился влюбиться в гея, тогда все это неизвестно каким бы боком ему вышло. А так Терс с полуслова понял, что к чему и не лез с попытками утешить или приласкать.

Ладислав ухмыльнулся, вспоминая разукрашенную рожу Виктора и его попытки не коситься на него. На душе тут же стало спокойно и тепло. Что бы там ни было, а они с Драным кошаком не из тех, кто жаждет отыметь кого-то в жопу.

По дороге ему удалось относительно успокоиться, причем больше всего его успокаивал образ Виктора, что не могло не бесить. Однако, переступив порог отчего дома, он снова впал в уныние, а паника и отчаяние накатили на него с новой силой.

– Сынок, ты уже вернулся? – донесся с кухни голос матери.

– Да, мам.

– Рано ты сегодня. Иди мой руки и садись ужинать.

Проторчав в ванне дольше необходимого, но так и не собравшись с мужеством, Ладислав пошел на кухню.

– Опять с кем-то подрался! – всплеснула руками Тамара Алексеевна, – Ну вот что с тобой делать? С кем на этот раз?

– С Терсом, – нехотя признался Ладислав, садясь за накрытый для него стол.

– Ах, мальчик, с которым вы постоянно что-то поделить не можете. И что же случилось на этот раз?

Ладислав осознал, что поесть ему сегодня не удастся. Одна только мысль о Викторе и случившемся отбила весь аппетит. Он положил ложку рядом с тарелкой и решительно глянул сначала на мать, а потом на отца. Но мать его опередила:

– Случилось что-то серьезное? Какой-то ты сегодня подавленный, – спросила она с беспокойством.

Отец отвлекся от книги, которую по старой привычке читал на кухне и тоже критично осмотрел синяки на лице сына.

– Да. Мам, пап, кажется, я влюбился, – пришлось приложить всю свою силу воли, чтобы свистящим шепотом добавить, – в парня.

Ладислав ожидал криков и обвинений, скандала и тумаков, ожидал, что его проклянут и выгонят из дома. Причем такое поведение родителей он бы понял и полностью одобрил. Но того, что последовало за его признанием, он никак не ожидал.

– Лад, как можно так пугать мать! Я уж было подумала, что тебя не только побили, но и… хотя… Ты же этого Терса имел в виду, говоря, что влюбился? – возмущение матери переросло в подозрительное возбуждение.

Ладислав же непонимающе кивнул матери, подтверждая ее догадку насчет своей влюбленности в Терса.

– Неужели вы уже занимались сексом? Странные у вас конечно предпочтения. Я-то думала, что вы деретесь, а тут вот оно что!

– Что? – пересохшими губами переспросил парень.

– Садомазохизм, – пожала мать плечами, – Ты не думай, я вовсе не осуждаю. Когда мы с твоим отцом были помоложе…

– Мам! Не надо рассказывать о том, что и как у вас с отцом было, – в панике запротестовал Ладислав.

– Ох, какой ты у меня неженка, – покачала головой мать и обратилась уже к отцу: – Юр, поддержи сына. Он, наконец, повзрослел и отбросил юношеский максимализм. Вот, даже с мальчиком встречается.

Ладислав хотел было возразить, что они с Виктором не встречаются, но промолчал. Он с надеждой ждал ответа отца. Вот кто, по его мнению, должен был понимать его лучше кого бы то ни было. Но реальность оказалась куда страшнее любого кошмара.

– Рад за тебя, сын!

– Как? – не понял Ладислав.

– Искренне. Мы-то с матерью все беспокоились, что ты так и останешься хулиганом. Но ты, наконец, возмужал и остепенился! Приводи своего Терса, познакомишь нас.

– А как же семья? Дети? – отказываясь понимать происходящее прошептал Ладислав.

– Ох, сыночек! Ну, совсем ты от жизни отстал. Семья это любимый человек. А ребенка и усыновить можно, их сиротиночек много. Да и сестра у тебя есть, будешь с племянниками играть и воспитывать их, – принялась втолковывать мать.

– Да вы сбрендили все! Какая на хуй семья у гомиков? Какие дети? Хватит бредить! Я вам не для того сказал о Терсе, чтобы вы тут дифирамбы этому ублюдку пели! Эм… то есть он как раз нормальный парень. И парней не пялит!