Николай Бербец - Малыш

Сначала Витька поднимался по лестнице на фронтон, становился на отливную доску, переваливался через край крыши и полз по ней на свое место. Но полз он только из страха продавить шифер. А если бы он не боялся этого, то можно было смело ходить, потому что упасть на землю в этом месте было почти невозможно.

Несколько мощных ветвей абрикосы, почти касаясь края шифера прихожей, нависали над ней. Отец уже второй год грозился спилить абрикосу, потому что из-за нее постоянно подмокала в одном месте стена, но каждый раз жалел ее. Дерево, как бы предчувствуя свою кончину, обильно плодоносило.

«Дерево», – удивлялся отец, – «безмозглое. А такое ощущение как будто оно что-то понимает, что-то предчувствует. Столько лет родило лишь бы как, а тут на тебе опомнилось. Абрикос столько, что ветки ломятся. Надо было сразу спилить, когда ещё фундамент заливали. Всё думалось – потом спилю, не буду терять время и силы. Надо было главную работу успеть за сезон выполнить. А сейчас вот и рука не поднимается спилить это дерево. И мешает ведь. А глянешь на него – чудо чудом. И думаешь, пусть пока ещё порастёт».

Витька первое время, устроившись на своем месте, просто лежал и смотрел в небо на звёзды. Там, в таинственных глубинах неба, пытался он, напрягая всю свою фантазию, представить себе некую абсолютно иную, отличную от земной, жизнь. Ведь если так много звезд, то вокруг них обязательно должны быть планеты, и их должно быть гораздо больше, чем звезд, а, значит, вся вселенная должна быть населена. Бесконечное множество разумной жизни разлито по всей вселенной. А если звезды так похожи, то жизнь – она подобна, то есть там, в глубинах этой вселенной живут такие же, как он люди, только, быть может, более развитые. И он, Витька доберется до них, и посмотрит, как они живут.

Он еще не думал, как он доберется до далеких планет, но в своих самонадеянных мечтах он уже представлял, что он придумает нечто, отличное от современных медленных космических кораблей, и сможет перемещаться мгновенно. И тогда сумеет посмотреть все.

И однажды ночью ему приснился странный сон. Он видел над собою необычное звездное небо. Звезды на нем были крупными и яркими. Свечение их было удивительно белым и необычным. Даже если бы он очень захотел, он бы не смог объяснить, каково было это свечение, потому что он никогда не видел ничего подобного. Оно было ярким, но не слепило. Оно не слепило, но не было холодным. И вдруг боковым зрением он увидел приближение необычного космического корабля.

Витька оглянулся вокруг себя и вдруг понял, что стоит среди толпы людей. Он стал кричать им, пытаясь привлечь внимание, пытаясь показать им на корабль, но никто из окружающих его людей даже не обратил на него внимание. Они просто были заняты друг другом.

Витькино увлечение звездным небом только усилилось. Все летние ночи он просто пролежал на крыше, глазея на звезды, благо его никто не трогал. А днем отсыпался. Он жил в своем мире грез, и этот мир был для него нов и прекрасен.

Первое время родители ворчали на него, но потом свыклись с этим его пристрастием, и он был предоставлен сам себе. Но когда наступила осень, и надо было ходить в школу, Витькина страсть претерпела изменения. Теперь он пролеживал на крыше только в выходные, и ему уже захотелось не просто смотреть на звезды, но и что-то узнать о них. У старшего брата он нашел книгу по астрономии, где была карта звездного неба. И теперь ночами он собирал звезды в созвездия. Но этому предшествовали некоторые события…

У старшего брата был чемодан, в который он прятал свой инструмент, какие-то детали и книги. Витьке было очень интересно посмотреть, что там. Брат не разрешал этого делать. Когда никого не было дома, Витька все же залез в этот чемодан, и все пересмотрел. Там-то он и нашел эту книжку по астрономии и забрал ее. Случился грандиозный скандал, потому что брат нажаловался родителям. Хотя, впрочем, скандалить было особенно не из-за чего. Ничего интересного, кроме обнаруженной книги, для Витьки в этом чемодане не было.

После скандала Витька ушел из дому. Он пошел в сторону железной дороги, помышляя о том, что было бы хорошо… Вряд ли он совершил бы что-то серьезное, но мысли об этом были.

Шел он очень долго вдоль железной дороги, в ужасно подавленном состоянии, и в какой-то момент услышал чье-то тихое скуление. Вскоре он обнаружил маленького щенка, кем-то живьем брошенного в придорожную канаву. И тут он почувствовал, что есть живое существо, которому хуже, чем Витьке, и которое действительно находится на грани жизни и смерти. Он поднял этого, едва живого щенка, прижал к своему уже продрогшему телу, и побрел домой.

Он принес щенка домой, устроил его за углом дома, и лег в постель, закутавшись с головой. Пришла мать, пощупала его ноги, и чем-то еще сверху укрыла Витьку.

Щенок оказался больным, и Витька бегал с ним в ветлечебницу, давал ему какие-то лекарства. И выходил щенка. Позднее, из него вырос хороший, дворовой пес. Забота о щенке на время отодвинула от Витьки все иные проблемы.

На какое-то время его снова оставили в покое, и он, предоставленный сам себе, пока все допоздна сидели у телевизора, лежал на крыше, и собирал звезды в созвездия. Или мечтал, как он, Витька, улетит к дальним галактикам, и там встретится с инопланетянами, и они научат его чему-нибудь сверхъестественному. Всё сверхъестественное сводилось у него к чтению мыслей, возможности видеть сквозь стены или мгновенно перемещаться в пространстве.

Однажды осенью, взбираясь на крышу, Витька поскользнулся на мокрой отливной доске и за малым не упал с крыши. После этого он уже не лазил на крышу, а приспособил себе под лежбище старую тачку, которая всегда стояла под навесом. Он выкатывал ее, застилал одеялом, и, укрывшись старым отцовским пальто, полулежал в ней, пока не чувствовал, что уже замерзает. Только тогда он заходил домой.

Внешняя жизнь существовала как бы сама по себе, не затрагивая Витьку, и ему хотелось думать, что так будет всегда. Он с удовольствием учил только те уроки, которые давали хоть небольшой толчок его фантазиям, его неумеренному стремлению к необычному. Там, где приходилось просто запоминать, ему становилось скучно. На таких уроках он представлял себе новые созвездия, походившие на каких-то немыслимых животных, или приобретавшие очертания каких-то предметов. И случилось то, что и должно было случиться. Родителей вызвали в школу.

«У вас очень сообразительный мальчик», – говорила классный руководитель отцу Виктора. «Порой он все просто схватывает на лету, но он абсолютно не любит учиться. Если бы он полностью использовал свои способности, то, думаю, смог бы учиться на отлично. А так, вот посмотрите…» И она показала отцу журнал. Там пятерки чередовались с двойками.