О. Влади - Сон океана

Но в целом все шло благополучно, пока однажды Соломее не пришла в голову идея обновить брусчатку в городе и сделать вдоль дорог каменные водостоки. По ее распоряжению каждый житель города должен был сам отремонтировать дорогу напротив своего дома или нанять у Соломеи рабочих, чтобы они это сделали за него. Некоторые горожане сделали все сами и очень быстро, но многие зажиточные купцы и вельможи не откликнулись на ее распоряжение, либо вели работу очень медленно.

В один из дней Соломея возмутилась, сердито высказав Иринарху, что он слишком добр к своим приближенным, и что работу в этом направлении необходимо ускорить. На что Иринарх, нежно поцеловав ей руку, ответил: «Душа моя, до твоего появления жизнь в этом городе текла медленно и степенно, ты привнесла слишком много нового и за такой короткий промежуток времени. Они все хорошие и верные подданные, многие из них прошли со мной войну и строили этот город, им нужно время, чтобы привыкнуть к твоим бесконечным идеям. Поверь мне, они все сделают в свой срок».

Принцесса нежно улыбнулась в ответ, и у Иринарха отлегло от души, его беспокоило, когда ей что-то не нравилось.

На следующий день, после семейного обеда, когда под мягкую и переливающуюся музыку, лежа на кушетках и наслаждаясь танцовщицами, вином и кальяном, царская семья отдыхала в Башне Дев, Нарат сказал:

– Наш царь и мой отец, мы с моей наипрекраснейшей женой завтра отъезжаем в Феерию. Пришло время навестить ее отца, славного Дильдабека, и пригласить его погостить в нашем городе. Уже много лун прошло со дня как нас благословили, а вы еще с ним лично не знакомы.

У Иринарха защемило в груди, но он, проведя рукой по бедру подошедшей к нему танцовщицы, спокойно спросил:

– Как долго вы будите отсутствовать?

Соломея повернула голову и посмотрела в его глаза долгим холодным взглядом:

– Я думаю, пока в городе ведутся работы по перекладке дорог…. Еще я думаю, что стены домов, выходящие одной из сторон на центральные улицы, нужно выложить голубой и белой мозаикой, хотя бы до половины первого яруса.

– В городе очень шумно и пыльно, я считаю, что Соломее нужно от этого отдохнуть, – добавил Нарат.

Иринарх промолчал, кивнув в ответ головой. На следующий день, к великому его огорчению, они уехали.

Не прошло и двух лун, как правитель Иранхары отправил Нарату птицу с известием о том, что дороги со стоками по краям в городе доделали, стены домов выложили мозаикой, дополнительно заменили кладку фонтана и мостовую на центральной площади. В письме царь настаивал на возвращении детей домой, дабы это непорядок такое долгое отсутствие наследника.

Через некоторое время в ответ прилетела птица с письмом, о том, что Соломея и Нарат отправляются в обратный путь и просят собрать всю царскую семью во дворце, чтобы представить им отца Соломеи и Синклар.

По приглашению царя во дворец прибыли счастливые и влюбленные Синклар с Равшаном и мрачные Гутлеиф и Аружан. Иринарх не видел Аружан со дня Ритуала создания союза Соломеи и Нарата. При встрече ему показалось, что принцесса подурнела и не ухожена, он даже подумал, что пора Гутлеифу взять новую жену.

Все эти годы, время от времени Иринарх думал о том, что у его сыновей до сих пор нет наследников, это печалило царя, он ругал себя за то, что разрешил им быть невоздержанными в юности, в результате, полагал он, они израсходовали все свое живое семя. Но глубоко в душе он не хотел наследников у Нарата.

Во дворце все было готово к возвращению принца и принцессы из Феерии. Иринарх в очередной раз вышел на стену. После того, как пришло известие, что Нарат и Соломея пересекли Золотые горы, он делал это уже несколько раз, хотя знал, что они прибудут ближе к первой звезде. Он стоял на площадке и пристально вглядывался вдаль. Его переполняло ожидание…

Алан наблюдал за горящим вдалеке островом. Он несколько раз оплыл вокруг, но не заметил удаляющихся с острова кораблей. Он сильно волновался и ругал себя за то, что оставил там Альвильду. Когда смотрящий ему сообщил, что остров горит, Алан удовлетворенно подумал, что все, Альвильда исполнила свое желание и скоро подойдет к нему на одном из кораблей, возможно даже на корабле Локира. Но ее не было, а остров пылал уже третьи сутки и никто от него не удалялся и не приближался к нему.

Алан задумчиво смотрел на факел в ночи, окруженный океаном. Он всегда злился из-за упрямства и своенравности Альвильды, сколько раз он хотел оставить ее в море или где-нибудь на необитаемом острове, чтобы она наконец-то изменилась. И вот этот момент настал, и чаша терпения была переполнена. Сейчас он понимал, как это было глупо, но в тот миг, когда она не послушалась его в присутствии Фаррела, внутри его все вскипело, и он ушел.

Иногда они ругались и не разговаривали неделями, но затем всегда мерились и дарили друг другу подарки. Он дарил ей кинжалы, мечи, ножи и шпаги для ее коллекции, у него всегда в запасе лежало оружие, на случай если они поругаются, а затем простят друг друга. Она же всегда дарила ему сюрпризы, и почти всегда себя, как самый ценный подарок. Но Альвильда никогда не менялась, и он знал, что она не измениться. Знал это с самого первого взгляда в ее постоянно меняющие оттенок глаза. Он смотрел вдаль, и перед ним вновь и вновь проходила их первая встреча…

Как-то раз отец попросил его забрать из поселения Мадхав, что на берегу Индийского океана, дошу по имени Вильда.

– Она будет ждать тебя там, через шесть полных лун, привези ее ко мне, но если не сможешь расстаться, оставь себе, – попросил он сына, улыбнувшись на второй части фразы.

– Бодуен, у тебя есть Хэлл. Зачем тебе кто-то еще нужен? – спросил он.

– Она не мне нужна, а тебе…

– Отец, мне нужны только свобода и море! – возразил Алан. – Я еще не созрел, чтобы иметь рядом спутницу, и, думаю, что никогда мне такая идея не придет в голову. Да и кто согласится жить со мной в море? Кто согласится на постоянные путешествия и опасность бурь?

– Ты забыл, у дош нет выбора.

– Я помню, но полюбить-то я смогу только лучшую из женщин – живую, красивую, сильную. Понимаешь, сначала полюбить…. Но она будет абсолютно ненормальной, если последует за мной в море, а вот ненормальная мне не подойдет, потому что я предпочитаю умных. А еще сильных и…

– Я уже слышал эту историю, – перебил рассуждения сына Бодуен. – Я тебя только прошу, забери ее из этого заброшенного Вечностью места, за ней будет погоня. Если вы не сойдетесь характером, привези ее мне. Никто тебя не заставляет в нее влюбляться. И не задирайся – она великолепно обращается с кинжалом.

– Не смеши! Еще не появилась доша способная победить меня.

– Думаешь?