Гульназ Резванова - Зимняя весна. первая книга о любви: наивная

На следующее утро погода благоволила прогулкам. Была солнечно, и Моник впервые увидела жилой квартал при дневном свете. Солнце отражалось от крупинок снега, играя бликами на нем, из-за чего сильно слепило глаза, как на берегу белоснежного песчаного пляжа. Катя перекинула через плечо сумку с зеркальной фотокамерой и обратилась к Моник:

– Сегодня будем составлять фотоотчет о твоем знакомстве с городом! Любишь фотографироваться?

Моник покрутила запястьем руки, что должно было означать нечто среднее между «люблю» и «не люблю». Не дождавшись подтверждения ее жеста словами, Катя начала сама отвечать на вопрос:

– Я раньше тоже просто ненавидела фотографироваться. Не потому, что я выходила плохо, я, кстати, очень фотогенична.

«С такой улыбкой трудно плохо выходить на фотографиях», – подумала про себя Моник.

– Мне казалось, это так скучно и банально – позировать на фоне пейзажей и городского вида, какими бы потрясающими они не были. Ну, сфоткаешься один раз вприсядку, один раз стоя, один раз подпрыгнешь, в обнимку с подружкой – ну что еще интересного можно придумать?

Моник слушала Катю, непрестанно оглядываясь по сторонам, пока они двигались в направлении все того же торгового центра. Высокое бездонное небо, неожиданно для Моник, так обрамляло картину этого серого района, что он превратился в приветливое, светлое и просторное место.

Тут Катя изменила тональность своего голоса, и Моник непроизвольно начала вслушиваться в ее речь.

– Но, однажды, перебирая старые фотографии, я вдруг поняла, в чем смысл обязательного моего присутствия на них, – Катя была мастерица рассказа, знала это и использовала, играя голосом и даже на английском подбирая сложные художественные обороты. – Когда видишь просто фотографию местности, даже если побывал там, ты не соотносишь себя с этой картинкой. И воспринимаешь ее обособленно от себя. Но, когда разглядываешь снимки, где есть ты, пусть даже в одной и той же позе манекена на всех фотографиях, воспоминания пробуждаются, и ты переносишься в ту обстановку, заряжаешься тем настроением. Вспоминаешь, в каких обстоятельствах был сделан снимок, что ему предшествовало, и куда ты направился после. Словом, сама суть фотографии как раз заключается в том, чтобы ты был на них запечатлен. Тогда они смогут выполнять задачу фиксации мгновения. Только надо обязательно пересматривать фотографии время от времени, – при последних словах она хихикнула, разрушив всю помпезность от ее тирады.

«Кажется, это слишком сложно для меня», – подумала про себя Моник, а вслух кивнула в знак согласия. В любом случае, что-то в этом есть, надо пересмотреть при случае свои фотографии.

Они уже подходили к торговому центру, и Катя сказала, что с этого дня она начнет знакомить Моник с транспортной системой города, чтобы она впоследствии могла сама передвигаться по городу.

– Сейчас мы спустимся в метро. В нашем районе находится конечная станция, поэтому мимо нее не проедешь. На метро удобнее всего выбраться в центр города, а оттуда уже отправляться по нужному адресу, – сказала Катя, доставая небольшую картонку в форме визитки. – Вот здесь я написала адрес нашего дома, мой и мамин номера телефонов. Мы купим тебе местную сим-карту для сотового телефона, чтобы ты могла быть на связи.

Моник сосредоточенно слушала. Она понимала, сейчас надо будет поднапрячься, чтобы не упустить ничего важного.

Девушки спустились в метро, в котором стоял запах сырого цемента. Станция, оформленная бордовым мрамором, была заполнена людьми. Поезда долго ждать не пришлось, и девушки, увлекаемые толпой, оказались внутри чистого, новенького вагона. Им посчастливилось занять места. Катя, не теряя времени даром, вытащила туристическую карту и, склонившись к Моник, начала показывать маршрут предстоящей прогулки. Моник чувствовала на себе взгляды людей, окружавших ее. Ей даже казалось, что трое парней, стоявших подле, ниже склонили головы, пытаясь заглянуть в карту или расслышать разговор девушек.

Катя комментировала все остановки и показывала на карте их местоположение.

– Я думаю нам потребуется несколько дней, чтобы у тебя в голове сложилась общая картина города, – сказала Катя. – После этого ты не будешь ни к кому привязана и сможешь самостоятельно передвигаться по городу, а не сидеть в заточении в нашей квартире!

«Я вовсе не думала так про вашу квартиру», – кажется, снова про себя сказала Моник, но вслух говорить было бесполезно, так как поезд снова тронулся и помчался вглубь темного туннеля.

– На следующей станции выходим, – Катя сложила карту в сумку и, когда поезд начал замедлять ход, поднялась с места, увлекая за собой Моник.

Панорама города, которую Моник увидела, выйдя из метро на поверхность, отчетливо врезалась в ее память и очень впечатлила. Белоснежные стены крепости – Кремля, выросшие из заснеженного холма, упирались в небосвод. В глубине крепости возвышались минареты мечети, вытянутые ввысь. Полумесяцы на минаретах, казалось, пронизывали небо. Блики солнца отражались от пронзительно голубой черепицы купола, делая мечеть такой нарядной и сверкающей. У основания холма пролегала автомобильная дорога, огибала его и уходила на мост через речку. Через дорогу, в низине разместилось несколько разноформатных зданий – овальный стадион, приплюснутое серовато-облезлое здание цирка, концертный зал в пирамиде из черного мрамора и совмещенные между собой полусферой две зеркальные коробки здания пятизвездочного отеля. Еще дальше простиралась покрытая снегом река.

Ей тут же было предложено сфотографироваться на фоне стен крепости и мечети, поэтому лицезрение панорамы было недолгим. Потом под непрерывное повествование Кати они поднялись по ступенькам наверх холма, сделали несколько снимков у подножия башни с часами и звездой на острие макушки и направились внутрь крепости. Нагулявшись вдоволь на территории Кремля, они вышли под противоположной башней и, вновь поднявшись на холм, пошли вдоль крепостной стены. Город открывался все дальше и дальше. С высоты холма было видно, что он простирается далеко и очень густо застроен многоэтажками. Между крепостью и жилыми кварталами протекала река, которая сейчас была покрыта снегом.

Под вдохновенный рассказ Кати, в котором переплетались и история, и легенды, и множество самых разных фактов о городе и его жителях, Моник вдруг впервые с момента приезда начала ощущать приятную легкость и беззаботность. Она будто сбросила с себя груз переживаний и тревоги. Ей стало казаться, что она уже почти привыкла к городу и к новой обстановке. Пока Моник смаковала свои новые ощущения, девушки вышли на место, откуда открывалась не менее впечатляющая панорама. Вдоль набережной выстроился ряд зданий, выполненных в стиле помпезного классицизма. Самое первое напоминало дворец – с колоннами, массивными статуями мифических животных и коней, а еще огромным деревом по центру. Чуть дальше в схожем стиле стояло два дома с апартаментами.