Андрей Григорьев - 100 подвигов. 1941—1945 гг.
- Название:100 подвигов. 1941—1945 гг.
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Ридеро
- Год:неизвестен
- ISBN:9785447494919
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Андрей Григорьев - 100 подвигов. 1941—1945 гг. краткое содержание
100 подвигов. 1941—1945 гг. - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Севастьянов Алексей
Ноябрь сорок первого, под Ленинградом,
Он подступы к городу оберегал,
Увидев машину фашистскую рядом,
Из пулемёта её обстрелял.
Мимо прошли пулемётные пули,
Новый заход на врага, совершив,
Жал на гашетку, но в небо нырнули,
Боезапас в «Ястребке», обнулив.
В третий заход он приблизился к «гаду»,
Наверняка уничтожить врага,
Бомбардировщику в хвост, вбил «Тараном»,
Винт «Ястребка», не жалея себя.
На парашюте спустился и выжил,
Через полгода в неравном бою,
Что проходил над «Дорогою Жизни»,
Лётчик погиб, Вечной Славы ему.
Султан Ахмет-Хан
Над Ярославлем, май сорок второго,
В бомбардировщик, что летел бомбить,
Крылом от истребителя своего,
Фашисту смог дорогу «перекрыть».
Левым крылом, врезаясь в «пузо» фрица,
Так-как, боезапас был на нуле,
Султан смог поражения добиться,
«Юнкерс» горел и шёл уже к земле.
А истребитель с ним же к низу падал,
Султан с трудом покинул самолёт,
И купол парашюта, как награда,
Над ним уже как пёрышко плывёт.
Герой Войны, сражавшийся за правду,
Не думая, что будет с ним самим,
Фашистов истреблял, как было надо,
Он в Памяти и мы гордимся им.
Матвеев Владимир
Июль, восьмое, сорок первый,
Налёт врага на Ленинград,
Владимира, – стальные нервы,
Не дали шаг ступить назад.
На «Миге» в небе на фашиста,
Истратив весь боезапас,
В «Таран» крылом подрезав быстро,
И немец хвост себе не спас.
Немец упал под Ленинградом,
Матвеев с погнутым крылом,
Летел тихонько и не падал,
Вернулся на аэродром.
Он в январе, сорок второго,
«Дорогу Жизни» прикрывал,
В защите города родного,
Погиб, Отчизну не предал.
Лука Муравицкий
На устаревших истребителях встречали,
Войну, на ближних подступах к Москве,
Но устали и трусости не знали,
На «горку» шли и падали в «пике».
Шестёрки «мессеров» вдвоём вгоняли в ужас,
Атакой храброй, бив фашиста в лоб,
Захватчики считали это, – глупость,
И улетали, вдруг им попадёт.
На каждом своём новом самолёте,
Лука писал «За Аню» под крылом,
И это придавало сил в полёте,
Он с Аней шёл к фашистам на пролом.
Он с Аней до войны летали в клубе,
Любили, дело к свадьбе уже шло,
Разбилась, парашют пусть проклят будет,
Так потерял Лука тогда её.
Таранил самолёты в Подмосковье,
Когда патронов не было уже,
Ни сколько не жалел своё здоровье,
Вытаскивал машину из «пике».
А в октябре на Ленинградском фронте,
Он прикрывал у «Транспортных» маршрут,
И лично сбил двенадцать самолётов,
А тридцать семь в составе группы, тут.
Погиб в бою неравном с оккупантом,
Мороз, ноябрь, тридцатое число,
Остался Вечным Старшим Лейтенантом,
Хвала Герою, мы запомним всё.
Бабиков Михаил
Был родом со Смоленщины ефрейтор,
И финскую границу охранял,
Захватчик рвался к Мурманскому порту,
Отряд заставы, «гадов» не пускал.
Апрель, сорок второго, батальоном,
Фашист заставу взять решил в кольцо,
Сорок четыре пограничника, отпором,
Им показали, там хозяин кто.
Четверо суток враг не мог пробиться,
Четырнадцать атак отбил отряд,
«Максим» водой в пробоинах сочится,
Затыкав хлебом, снова мог стрелять.
Ефрейтор в пятый день один остался,
Фашисты снова в бой, когда пошли,
Последней лентой, парень отстрелялся,
Гранаты стал использовать свои.
Оставил Михаил себе гранату,
Хотели немцы взять его живым,
Чеку убрал и спрятал под рубаха,
Когда к нему фашисты подошли.
Взрыв прогремел раскатом по заставе,
Душа Ефрейтора летела в небеса,
Вокруг фашисты, рваные лежали,
Так для него закончилась война.
Забыть нельзя о Подвигах Героев,
Вечная память будет в душах жить,
О том, как Русским Духом полон воин,
Когда враг хочет землю захватить.
Дегтярев Василий
Подбили самолёт над Голубеей,
Что под Рязанью испокон веков,
И разгорался самолёт сильнее,
А лётчик ранен и на всё готов.
На поле приземляясь, он увидел,
Толпу фашистов в форме, – «Голый торс»,
Так физкультурой занимался житель,
Их уничтожить лётчику пришлось.
Нацелив пулемёт на оккупантов,
Василий всю обойму разрядил,
Потом шатаясь, вылез на полянку,
И к речке полз, на сколько было сил.
Взвод автоматчиков его уже искали,
С трудом Василий скрылся в камышах,
Те, с переводчиком, к себе пилота звали,
«Оставим жить, коль выйдешь к нам сейчас».
В ответ молчёк, фашист кольцо сжимает,
Четыре выстрела раздались в тишине,
Четыре автоматчика упали,
А пятый выстрел он забрал себе.
Сто восемьдесят немцев жить не стали,
За этот бой в Рязанских камышах,
А немцы Васе почести отдали,
За Героизм, за смелость на полях.
Три Богатыря
Двадцать бойцов форсировали Волхов,
По льду, в ночи, не видел чтоб ни кто,
На берегу врагов собралось много,
И дзотов понатыкано полно.
Была задача, – уничтожить точки,
Все огневые точки у врага,
Чтоб после этой зимней, тёмной ночи,
Дорога к наступлению была.
Красилов, Черемнов, Герасименко,
Ударной группой сняли часовых,
Разведчики, гранаты в дзоты, метко,
Кидали, чтоб замолкли «пушки» в них.
Из дзота взял Иван Герасименко,
Немецкий, но рабочий пулемёт,
И поливать фашистов начал метко,
Вдруг заработал неизвестный дзот.
Потом второй и третий неизвестный,
Замолотили сразу по бойцам,
В «мешке» от пуль немецких стало тесно,
Конец, отряд разведчиков там ждал.
Леонтий Черемнов на амбразуру,
Бросился грудью, немец замолчал,
Иван Герасименко на вторую,
А Александр Красилов завершал.
Бесстрашно трое все закрыли грудью,
Три амбразуры вражеских стволов,
Фашистских пулемётов, три, заткнули,
Разведчикам, дав место для боёв.
Как три Богатыря, три Русских парня,
С Алтая и с Донбасса мужики,
Накрыли дзоты, группу пропуская,
На веки в нашей памяти они.
Четыре бронебойщика
Шрифт:
Интервал:
Закладка: