Татьяна Хмельницкая - Ось времени. игры разумных

– Эй! – крикнула я Максиму. – Так не пойдет! Как ты узнал о Дневнике? Меня не проведешь. Рассказывай, ведь что-то на память мог подыскать и здесь, в этой квартире.

– Нет, – расхохотался возлюбленный, – я тебе не скажу.

Я повалила его на постель и забралась сверху. Макс продолжал хохотать, а я пыталась его урезонить.

– Знаешь… – обронил Максим.

Он сел и прижал меня к себе так, что я оказалась в кольце его объятий, помолчал. Я не торопила его, вся ночь впереди. Видела, что хотел сказать что-то важное, и оно давалось ему с трудом. Наконец, он решился:

– Каюсь, я прочитал несколько страниц, но совсем не зря это сделал. Юлия Снегова, ты предсказала меня себе. Ты описала мальчика, друга детства, как две капли воды похожего на меня. По иронии Судьбы ты назвала его Максимом Король. О, нет, не хмурься! Мне льстит, что ты придумала меня задолго до нашего знакомства. Максим Король и Юлия Снегова – музыка будущего.

Сердце сжалось от боли. Но это не была та самая щемящая сладка боль, которая возникает от приятных, чувственных слов, произносимых любимым. Напротив, мне показалось всё происходящее страшным заблуждением, ненормальностью, карикатурой. Возможно, я всё еще считала сюжет Дневника частью прошлого, где стала любимой и потерла всё. Не знаю… Я с трудом нашла в себе силы улыбнуться в ответ на открытый, любящий взгляд Максима.

– Это намек? – подняла брови я.

– Да, – опалил дыханьем мои губы Макс и страстно поцеловал.

В его объятьях не страшны кошмары, беды, неурядицы. Поцелуи дарили счастье и покой. Теперь жалела, что не могла отложить экспедицию, но это, действительно, невозможно. Последняя ночь в его крепких руках, и дальше только холодный космос. Не собиралась терять ни одного мгновения и потому горячо ответила на поцелуи возлюбленного.

Утром пришлось спешно собираться. Старт в пятнадцать часов, а мне добираться через весь город на космодром. Но Максим пообещал доставить «с ветерком» и выполнил свое обещание.

Прощаться всегда тяжело, а с любимым человеком особенно. Поцелуй получился скомканный, я боялась разреветься.

– Давай, иди, – произнес Максим. – Но через два года вернись, слышишь?

Он порывисто обнял меня, а затем подтолкнул к прозрачным дверям космодрома. Я попятилась, глядя на него и прижимая к груди подарок, сделанный накануне.

Предательские слезы всё-таки выступили на глазах и пролились двумя теплыми дорожками по щекам. Пришлось сделать над собой усилие и повернуться спиной к Максиму. Мне необходимо одолеть этот путь, и я обязательно вернусь, а его силуэт возле горбатого хиртова останется в памяти.

Пока проходила стандартный протокол для посадки на корабль думала о возлюбленном. Проблема не в моей романтичности и переживании разлуки, хотя и это было, вовсе нет. Дело в осмыслении происходящего, взвешенности делаемого мной шага.

– Снегова, пройдите к креслу, – вмешался в размышления мужчина, что занимался проверкой моего скафандра.

– Да.

Я прошла в кабину. Она оказалась полукруглой. Проход разделял ряд кресел. Насчитала двадцать. Если учесть, что исследователей в группе пятнадцать, то остальные пять – члены команды, включая капитана.

Мужчина, что сопровождал меня, указал кресло, и я уселась в него. Пока закрепляли ремни, я повернула голову и заметила, что по проходу топал Ил Брайтон. Он взглянул на меня, и подмигнул. Затем уселся в кресло на противоположном ряду и стал дожидаться, пока его пристегнут. Отвернулась и уперлась взором в пол. Волновалась и пыталась успокоиться.

Я этого хотела, но почему-то сердце не на месте. Предчувствия одолевали и ничего с этим поделать не могла. Почему я не отказалась? Могла ведь, но решила, что нельзя позволить Брайтону получить эксклюзивность. Настояла на участии, как наиболее подготовленная, хотя изначально планировалось привлечь к исследованиям на корабле Максима. Эгоистка, что тут скажешь? Не смогла даже любимому мужчине отдать пальму первенства.

Ил, вопреки моим ожиданиям, обрадовался замене. Тут мы с ним оказались солидарны. Хотя обработать данные, прогнав их через специальный прибор, и отослать на Землю не так трудно, ведь вся работа должна проходить в Центре. Сложнее видеть, как это делают другие, наслаждаясь открытием. Это моя идея, мои размышления и мои выводы, а за свое я привыкла бороться.

После выхода корабля в открытый космос, обязательно свяжусь со станцией и поговорю с Максимом. Дальше это делать станет труднее.

Кресла заняты. Я почувствовала, как судно стало медленно отрываться от поверхности космодрома. Меня вдавило в кресло. Придется потерпеть, скоро это пройдет.

Точно во сне доносились команды, отдаваемые капитаном, ответы членов его команды. Почему не запустят специальный блок аппаратов для создания приемлемой гравитации внутри корабля? То, что сейчас происходило, против правил, и обязательно задам вопрос капитану о произошедшем. Надеюсь, он найдет разумное объяснение.

Наконец, все закончилось. Последовала команда расстегнуть ремни, пройти в каюты, для того, чтобы снять скафандры. Подняться удалось с трудом и помощью одного из моих студентов-вояк, Алексея Звяги. Это был улыбчивый молодой человек со светлыми, коротко остриженными волосами и василькового цвета глазами. Он подхватил меня под локоть и дернул на себя. Удостоверившись, что стою на ногах, улыбнулся по обыкновению и произнес:

– Все хорошо, Юлия Евгеньевна, мы летим.

Высвободилась, но тут же снова едва не упала в кресло. Алексей предложил проводить до каюты, и я неуверенно согласилась.

Отведенная мне комната на корабле оказалась достаточно просторной по меркам космических судов. Полка для сна, еще пара полок для мелочей и специальный контейнер для личных вещей. За перегородкой находилась душевая кабина и туалет. Достоянием стал иллюминатор, почти во всю стену.

Подумала о Максиме. Он часто приглашал меня на необычные свидания, но заняться любовью на фоне звезд открытого космоса было бы вполне симпатичной инициативой. Жаль, его не было рядом.

Я стянула с себя скафандр, переоделась в тонкие темные брюки и черную футболку с длинным рукавом. Покопалась в сумке в поисках расчески, а наткнулась на толстую тетрадь. Я наклонилась и вытащила Дневник, погладила пальцами обложку, прижала к груди.

Необычный и дорогой подарок, сделанный возлюбленным, призван напоминать мне о нем, о нашей любви. Хотя… Скорее он напоминал мне о другой любви, закрытой в сердце вместе с болью и страхом. Даже и не знаю, что можно считать более сильным стимулом для возвращения на Землю: новая любовь и свадьба, или ненормальное чувство привязанности к родителям и праху Марка Светлова…

Но к чему все это сейчас? Выбор сделан, и я летела к собственной мечте. Самореализация… Я жаждала её, заманивала, лелеяла и хотела вернуться победителем из экспедиции.