Роман Булгар - Офицеры. Книга третья. За гранью

По одной случайности Серж проходил мимо, заглянул на шум.

В тот вечер старший лейтенант Шутов ответствовал по полку и возвращался из автомобильного парка. Все сложилось так, как он и задумал. Ненастная погода всецело способствовала его дерзкой затее. Непрекращающийся дождь надежно схоронил лиходеев.

Суточный наряд по парку укрылся от разошедшейся не на шутку стихии в помещениях КТП. Никто не выглянул, когда Серж толкнул калитку и ступил на территорию парка. Неподалеку под козырьком, прячась от дождя, одиноко стоял часовой. Нарушая все положения Устава, Шутов смело шагнул к бойцу с автоматом.

– Принесли? – коротко спросил он у поеживающегося воина.

– Приперли… – угрюмо буркнул солдат.

Рядового Бойко обуял страх, и он весь содрогался от мелкой дрожи, пробегающей по спине и затихающей в кирзовых сапогах. Имелась бы на то его воля, он не стал бы рисковать. Но старший лейтенант цепко взял их за горло. Его самого и лучшего корешка его Синько. В Новогоднюю ночь возвращался он вместе с младшим сержантом из увольнения. Оба прилично напились. Хмель дурью ударил в башку, и они решили найти себе приключение на одно место. Напали под покровом темноты на одинокого прохожего, хотели ограбить и смыться. Но не тут-то было. Под гражданским плащом скрывался мундир старшего лейтенанта, перепоясанного портупеей. А в кобуре у него хоронился вороненый пистолет…

– Пошли… – Серж оглянулся на светлеющие окна КТП.

В комнате тихо. Дежурный лейтенант дремал, уткнувшись лбом в раскрытый журнал выхода машин. Водитель дежурного тягача, свернувшись тугим калачиком, дрых на расстеленном на кушетке армейском ватном матрасе. Дневальные по парку «резались» в карты, играли в «дурачка» на щелчки…

– Где Синько?

Не разбирая дороги, шлепая по лужам, боец мотнул головой, показывая своим острым подбородком:

– У склада ждет…

Младший сержант исполнял обязанности первого разводящего и по совместительству помощника начальника караула. Пока его лейтенант ходил на проверку постов, Синько открыл ящичек, где хранились ключики от охраняемых объектов, и вытянул мешочек от складов с боеприпасами «ТД» – текущего довольствия и «НЗ».

– Ловись рыбка, большая и маленькая… – хмыкнул он.

Вздрагивая от волнения, младший сержант спрятал ключики в карман постового плаща, который потом он надел, когда, в свою очередь, сам отправился проверять часовых на постах. Ссылаясь на дождь, караульного Синько с собой предусмотрительно не взял.

– В энту погоду хороший хозяин собаку на улицу не выгонит, – глухо ворчал разводящий, аккуратно раздвигая ряды с колючей проволокой, проделывая узкий лаз в наружном ограждении. – А ты тут мокни. И ни зги, зараза, не видать, хоть глаз выколи…

С одной стороны, оно хорошо, никто их издалека не заметит. С другой стороны, они и сами никого не смогут вовремя обнаружить, если кто-то подкрадется к ним, злыдням. Хотя, в энту непогоду…

Да и времечко выбрали удачное. Полчок намедни вернулся с полигона. Женатые офицеры побежали к семьям, а холостые давно уже празднуют окончание полигона, «заливают за воротник».

– Синько, ты здесь? – возле младшего сержанта послышались осторожно крадущиеся шаги.

– Тута я, – ответил он, не выпрямляясь и не поворачивая своей головы, и без команды нырнул в проделанный лаз.

Старший лейтенант бесшумно последовал за ним. Вдвоем они обогнули хранилище и подошли к воротам, на которых виднелась дверь поменьше, с навесным замком и висячей печатью.

– Давай ключики… – Серж протянул руку.

Пластилин на холоде затвердел и без особого труда отделился от фанерной пластинки, к которой прилеплялся. Оттиск при этом с печатью не повредился. Шутов осторожно вытянул из-под него шелковые нити, развязал мешочек, достал связку ключей. Тот же самый трюк он проделал и с печатью на двери.

– Крохоборы, – издевательски хмыкнул Серж, глянув на замок.

Этот он смог бы открыть пилкой для ногтей или любым на нее похожим плоским ключом. Дерьмо, а не запор. А по авансовым отчетам проходило, будто начальники складов закупали себе, чуть ли не кодовые, замки. И тут подворовывали себе втихаря, тащили все в дом прапора, а на объекты свои вешали дешевую рухлядь.

– Ну, с Богом! – Шутов потянул на себя дверь, и она с противно режущим слух скрипом подалась.

Сильным порывом ветра ударило по крыше, пробежало по ней грохочущими железными шагами, и Серж опасливо вздрогнул. Синько от страха присел, вжался в узкий уступ между штабелями.

– Всего лишь ветер, – сам себя успокоил офицер и шагнул к ящику, набитому сигнальными ракетами.

Отдельно хранились тротиловые шашки, взрывпакеты. Отослав Синько, загруженного двумя сумками, к двери, Серж, прикрывая руки корпусом, быстро открыл ящик, где лежали новенькие ПМ.

Бедолага Бойко все это время торчал на ветру и вслушивался, боясь пропустить ненароком чужие шаги, вздрагивал от каждого шороха. А ветер-разбойник, надсмехаясь и издеваясь над бойцом, стучал барабанной дробью и трещал, скулил и стонал на все лады.

– Уходим…

Плотно притворив за собой дверь, старший лейтенант навесил на нее замок, шлепнул оттиск печатью со связки ключей, что упер у начкара доблестный разводящий. Ума на то слишком много и не понадобилось. На то, чтобы шлепнуть печать…

– А теперь положим ключики…

Опустив связку в мешочек, Серж вернул на место слепок с печатью, осторожно вдев в ушки нитки, протянув их, опустив на них пластилиновую пробку с оттиском печати на ней.

– Как будто так оно и было…

Согнувшись под тяжестью двух сумок, Синько торопливыми частыми шажками уносил поскорее ноги подальше от парка, в душе не переставая себя казнить за то, что они с дружком в Новогоднюю ночь решили пошарить в карманах прохожего и поймали себе на мягкое место вящую неприятность. Чтоб он еще раз…

– Ха! – процедил парень сквозь стиснутые зубы, издеваясь над самим собой. – Зарекалась свинья говно не жрать…

Правда, старший лейтенант, жестко усмехаясь, обещал, что в долгу он не останется, посодействует, чтобы Синько уехал домой с лычками старшего сержанта и убыл самым первым самолетом.

– Поставь сумки и иди, – распорядился Серж, когда женщина, накинувшая на плечики шаль, на его стук открыла дверь.

Облегченно вздыхая, младший сержант стремглав понесся вниз по лестнице, чувствуя, как гулко бьется сердце и подкашиваются ноги при каждом шаге. Нигде не останавливаясь, он промчался до караульного городка, вошел в помещение. Начальник караула, укрывшись сверху шинелью, спал. За его рабочим столом у пульта с охранной сигнализацией и связью с постами сидел боец.

– Как дела, Курбангалиев? – спросил Синько, переводя дух.