Ольга Райс - Каждому дан шанс. Философский экшн

© Ольга Райс, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Переводчица из Санкт-Петербурга, при необычном стечении обстоятельств, узнаёт от индейского шамана о скором конце света, о мировом правителе-звере, который уже пришёл в наш мир и хочет поработить людей и завладеть их душами. Страх заставляет героиню отправиться в Эквадор, на родину шамана, в поисках истины и спасения. Путь героини полон опасностей, приключений и глубокого смысла. Цель всех предпринимаемых действий – освобождение сознания от страхов, через которые тьма пытается уничтожить героиню изнутри.

Санкт-Петербург

На небе разрастались грозовые тучи, и их иссиня-чёрное чрево полыхало извивающимися молниями. Близ набережной, окрашенной в серые краски разгулявшейся непогоды, в неброском, старом здании, с узкими, декоративными колоннами, венчаемыми плоской крышей, в одном из окон офисных помещений, несмотря на поздний час, горел свет. За письменным столом, работала над переводом миловидная молодая женщина – Ярослава. Её пальцы легко порхали по клавиатуре, а на экране компьютера появлялся текст:

Человек устроен таким образом, что не может страдать вечно, поэтому у него всегда есть, на выбор минимум три варианта. Первый – потерять надежду. Второй – забыться, благо способов тысячи. Третий – найти причину и решить проблему. Избалованные вседозволенностью и обилием развлечений 21 века, мы выбираем, как правило, блюда из событий погорячее. Всё чаще мешаем коктейли из эротики, секса, чёрного юмора, сплетен, зрелищ, насилия, сдобренных для пикантности хотя бы несколькими каплями крови и припорошенных энным количеством денег и власти. Поиск новых эмоций – наркотик современной жизни, и с каждым разом требуется доза всё больше и больше. Но однажды, пресытившись и земным коктейлем удовольствий, захочется чего-то более изысканного, VIP блюда для гурманов, название которому – «познание». Ощутив его аромат, почувствовав вкус, вы будете искать его снова и снова. А вопросы «Есть ли Бог? Зачем я живу? Почему существует этот мир?», будут до скончания света терзать страждущие души.

Кабинет озарил неоновый отблеск молнии, страшно грянул гром. Переводчица вздрогнула и автоматически посмотрела на часы.

– Я совершенно забыла о времени, – прошептала она и выключила компьютер.

Деревья, поддаваясь новым порывам ветра, тянули свои корявые ветви-лапы к мрачным окнам бизнес-центра: неистово хлестали по стёклам, нервно постукивали по откосам, с которых местами ссыпалась штукатурка, а её остатки теперь напоминали, словно чешуйки с поражённой болезнью кожи. Ярослава собрала бумаги со стола, стянула с вешалки свой плащ, перекинула его через руку, взяла сумку и вскоре вышла из бизнес-центра. Крупные капли дождя, соприкасаясь с асфальтом, издавали змеиное шипение, а ослепительные вспышки лиловых молний, разрезали небо на части, озаряя всё вокруг. Ярослава, накинув капюшон, быстро пошла в сторону набережной. Под маской усталого равнодушия в голове у неё шевелились беспокойные мысли. Вдруг, словно соткавшись из воздуха, возник мужчина, похожий на индейца, одетый в длинное пончо с ритуальными шаманскими украшениями на шее. Скуластое его лицо кирпично-красного цвета было полузакрыто шляпой, из-под которой двумя мощными потоками вырывались длинные, чёрные, шёлковые пряди волос. Девушка замедлила шаг. Плавные, грациозные, полные достоинства движения индейца завораживали и приковывали взгляд. Индеец приблизился к Ярославе, резко вскинул голову, словно очнувшись от глубокого сна, посмотрел девушке прямо в глаза и спросил:

– О чём ты думаешь?

– Это вы мне? – удивилась Ярослава и остановилась.

– Конец времён приблизился! – неожиданно сказал индеец. – И единственное, что должно быть сегодня важным для тебя – это твоя готовность к грядущим событиям, – добавил он и схватил Ярославу за плечи. – Приходит время концу солнца, наступает эпоха перемен, – сурово произнёс он. – Наш мир стоит на пороге катастрофы, но ещё есть время.

– Время для чего? Я не понимаю, зачем вы мне это говорите? – встревожено проговорила Ярослава, пытаясь высвободиться.

– Ты избрана, тебе дан шанс, – сказал индейский шаман. – Сегодня ты родишься вновь. На тебя, молния, будет возложена миссия света.

«Так он безумен», – с сочувствием подумала Ярослава и на её лице мелькнула тень сожаления.

– Ты скоро всё поймёшь, а после придёшь ко мне, – проговорил шаман и ослабил свою железную хватку, а потом и вовсе убрал от девушки руки.

Попятившись назад, Ярослава неуклюже развернулась и перебежала на противоположную строну улицы. Дождь усилился, раскатисто гремел гром. Мокрые волосы хлестали девушку по лицу, прилипали к щекам, цеплялись за ресницы. Внутри, как заклинание, Ярослава повторяла одни и те же слова:

«Домой… скорее бы попасть домой».

Ярослава выбежала на небольшую овальную площадь, до машины оставались уже считанные шаги. Вдруг сильный, резкий удар, сопровождаемый всполохом света, пронзил её острым копьём и словно пригвоздил к асфальту. Через несколько секунд Ярослава приподнялась, голова её гудела, кружилась, грудь отчаянно ныла от боли, по телу бежали как будто бы тысячи электрических разрядов. Ярослава подняла голову к небу. Снова сверкнула яркая вспышка молнии-змеи. От второго сильнейшего удара, девушка повалилась на спину. Какое-то время она ничего не чувствовала: ни страха, ни боли, ни каких-либо желаний, свойственных человеческому телу.

«Неужели всё кончено, и я умерла?» – пронеслась мысль в голове у переводчицы.

Пространство вдруг затянуло словно туманом, из которого стали выходить фигуры в тёмно-серых длинных плащах с капюшонами, скрывающими лица. Фигуры подходили всё ближе и ближе, их тёмно-серые плащи плавно колыхались при каждом движении, а вместо глаз на Ярославу смотрели пустые, чёрные глазницы. Резкая боль в груди вернула Ярославе ощущение реальности происходящего. Все испытываемые, в её короткой жизни, ощущения не могли бы пойти в сравнение с тем, что навалилось на неё сейчас. Тьма словно засасывала в воронку пустоты, черноты, нестерпимых страданий. Ярославе хотелось бежать прочь, закричать, но тело не слушало её команды и оставалось словно парализованным. Силуэты в плащах окружили девушку плотным кольцом и склонились над ней. Где-то в глубине души появилось чувство, что есть нечто, поважнее этих страданий, то, ради чего стоит жить, всё стерпеть, но что именно девушка не могла вспомнить, несмотря на все прилагаемые усилия. Далёкие вспышки воспоминаний проносились мимо стремительно, казались неуловимыми, неправдоподобными и уже неважными.